Я думал, что ты мне все-таки доверяешь, Харди.
— Не имею. И да — доверяю.
На лице кузена обозначилось облегчение.
— Спасибо.
— А теперь давай все-таки зададим пару вопросов дяде.
Я прочел заклятие, что написал некромант. И увидел, как на голове Финбарра встают дыбом волосы. По столу и стенам поползла серая тень и даже как-то пригасились электрические светильники на потолке. Откуда-то по полу потянуло ледяным неприятным сквозняком.
— Интересные спецэффекты, — заметил я.
Но Финбарр не ответил, следя за возникшим над одним из кресел у стола серым облаком, сформировавшим смутную серую полупрозрачную фигуру. Впрочем, вполне узнаваемую.
— Кто посмел позвать меня? — прошипел призрак и за его спиной словно заплескался от ветра серый саван.
Финбарр в ужасе вжался в спинку кресла, а я сказал:
— Что-то мы уже по вам соскучились, дядюшка. Понадобилось еще кое-что у вас узнать.
— Эгихард… — лицо призрака исказилось от бессильной злобы — он словно попытался произнести проклятия, но не смог. — Мой убийца…
— А вы — мой несостоявшийся. Но не будем отвлекаться на подобные банальности. Не позволяю вам сейчас ничего говорить, кроме как ответы на мои вопросы.
Призрак молчал. Похоже, всё сработало как надо и призрак действительно мне подчинялся.
— Бларни сейчас оцеплен магической полицией. Ваша затея?
Мне показалось, что в облаке вырисовались две призрачных руки, которые в злорадстве потерли друг друга.
— Да, жаль что они опоздали.
— Вы были всё равно не жилец, — заметил я. — А будете себя вести неуважительно, я разрешу Финбарру пересыпать ваш прах в ночной горшок.
— И я туда, клянусь, буду время от времени мочиться! — прорычал Финбарр, уже избавившийся от страха и вновь выпив стакан в один присест. — Что за чертово виски?
— Вы… не посмеете… — призрак в кресле вдруг сделался совсем прозрачным и мне показалось, что он сейчас просто испарится от негодования.
— К вашему несчастью, у вас очень недобрые племянники, дядя. И мы обязательно придумаем для ваших бренных останков что-нибудь еще, похуже.
— Что ты хочешь услышать от меня, Эгихард? — призрак словно присмирел.
— Имена. Всех, кто работал с вами и продолжает работать, изготавливая антимагическое оружие и прочее. И имена тех, кто в Гильдии хотел воспользоваться подобными технологиями.
— Ты готов их записать?
— Барри.
Финбарр спешно вскочил, покопался в соседнем шкафу, выудив оттуда бумагу и ручку, вернулся за стол и приготовился записывать.
— Диктуйте и не слишком быстро. И поясняйте, кто это и чем именно занимается.
Вскоре перед нами лежало два списка. В одном были маги, что работали на полицию и Министерство по делам магии. Во втором — маги, что поддерживали недавно почившего Мохэммока.
— У Мохэммока остался сын. Он вполне продолжит дело отца, — сказал призрак. — Их не остановить, Эгихард.
— Посмотрим. Кто из ваших слуг, знал, чем вы в действительности занимаетесь?
— Все знали. Я специально отобрал тех, кто не предал бы.
— А из магов темного сообщества, которое вы сюда позвали?
— Никто.
Финбарр уставился на меня.
— Что ты задумал, Харди? — спросил он.
— Что-то не очень хорошее, наверное. Хотя, с какой стороны на это посмотреть, — задумчиво ответил я, и вновь перевел взгляд на призрака. — Можете быть свободны до следующего раза, дядя.
Серая фигура мгновенно рассеялась, словно ветер разметал серый туман. Лампы в гостиной разгорелись ярче.
— Ты действительно хочешь их всех убить? — прошептал Финбарр, склонившись ко мне. — Ну, обслугу ты уберешь, а тех, кто в других городах? А магов уровня нашего дяди? Их наверняка хорошо охраняют.
— Это будет уже не моя забота.
— А тайный архив?
— Не найдут. Туда никто не войдет, кроме меня. Но, боюсь, дядя уже успел выпустить джина из бутылки, судя по тому, чем вооружены полицейские. Поэтому я подчищу максимально возможно только в Бларни.
— Хм, — Финбарр в сомнении откинулся в кресле.
Налил себе в стакан, а потом с подозрением уставился на меня.
— Это же ты что-то сделал с виски, что я теперь не пьянею?
— Барри, ты все-таки иногда тугодум, — произнес я.
— Но я… Сегодня у меня день утраты! — горестно воскликнул он. — Я потерял мать и всех моих родственников по линии отца. У меня было много племянников. Младшим был едва ли год…
Он смолк.
— У тебя будет время их оплакать. Но не сегодня, — произнес я ледяным тоном.
Кузен насупился, обидевшись. В этот момент нам принесли наконец еду. В молчании, мы поели.
Я поднялся, глянул на Финбарра.
— Можешь не ходить со мной.
— А кто нам завтрак приготовит? Может, ты хотя бы повара в живых оставишь? — пробурчал кузен.
— Завтракать, я надеюсь, мы будем уже в другом месте. Сиди тут. Я скоро вернусь.
Через полчаса я положил перед ним на стол книгу регистраций, в которую юрист Даллана сделал запись о завещании. Сам юрист стоял в пяти шагах от меня, бледный как приведение. Его до сих пор мелко потрясывло. Финбарр с удивлением поглядел за мою спину.
— А этого зачем оставил? — спросил он.
— Это мистер Табер, он уверил, что он лучший юрист на острове и клялся, что очень быстро изучит законодательство другой страны. Раньше этими вещами занималась тетушка Цецилия. Но теперь ее с нами, увы, нет. И не уверен, что я ее еще увижу. Вы пока свободны, мистер Табер.
Нотариус поклонился и поспешил уйти.
— Пойдем наверх, Барри, нам надо собрать вещи.
Мы дошли до лестницы. Сверху спускался Салливан.
— Так нерационально уничтожать источник потенциальной энергии… Мне, как некроманту, это доставляет физическую боль, — произнес Салливан и улыбнулся безжизненной улыбкой. — Простите за дерзость, господин Райнер-Наэр.
— У вас теперь энергии сверхмеры, — заметил я. — И на вашем месте, я бы болтал поменьше. А то я и забрать могу то, что дал.
Салливан уставился на меня. Потом склонил голову.
— Прошу прощения… Я всего лишь хотел вам предложить, что мог бы поехать с вами. Уверяю, я бы оказался более полезным, чем юрист вашего покойного дядюшки.
— Вы уже дали клятву, что никогда не появитесь в моей стране. Кроме того, некроманты у нас вне закона.
Он посмотрел на меня с непониманием.
— Но ведь вы — тоже.
— Я единственный
