ждет вас! Прошу!
Девушки начали переглядываться, видимо, всем было страшновато идти первыми. И тут герцогиня высокомерно фыркнула и величественно проследовала внутрь. За ней потянулись ее сторонницы, потом все остальные.
Мика оказалась где-то ближе к концу очереди, прямо за ней пристроилась скромная Фая.
— Ох, надеюсь, я правильно знаю этикет и правильно учила своих подопечных! — прошептала она.
А сердце Мики похолодело. Еще одна «подстава»! Она-то совершенно не знает этикета, принятого на званом обеде в этом мире. По правде, она и аристократического этикета своего мира не знает. Не знает и всяких сложных столовых приборов. Вилка да нож, разные бокалы для разных напитков… этим знания Мики ограничивались, как ограничиваются она у большинства простых девушек.
Опозорится — и будет лишний повод герцогиньке торжествовать и распространять какие-нибудь мерзкие слухи…
И тут Фая слегла подтолкнула ее в спину:
— Идите, леди, ваша очередь!
И верно… Не чуя под собой ног, Мика вошла. Почти все места были уже заняты. Девушки стояли возле длинного стола.
А во главе — с подчеркнуто-галантным (то есть — немного издевательским) видом стоял принц. Справа от него — герцогиня. Видимо, сидеть, пока стоит его высочество, было запрещено даже ей.
Мика с громко бьющимся сердцем сделала книксен и подошла к столу, выискивая глазами свою тарелку. Еще попробуй найди! С ближайшей стороны стола ее точно не было…
— Не мучайтесь, Микаэла из другого мира, — усмехнулся принц. — Ваше место здесь, — и указал на стул слева от себя. И отодвинул его: — Присаживайтесь.
Худшего Мика и придумать не могла…
Рядом с принцем. Напротив герцогини.
И проклятущий принц со странной улыбкой галантно отодвигает ей стул…
А все ее подружки оказались на другом конце стола.
«Ну да, — пронеслось в голове, пока она на негнущихся ногах шла к своему месту, — они-то принца не интересуют. А вот посмотреть, что будет, если рядом с собой посадить возможную жену (герцогиньку) и девушку, которую он прочит в фаворитки (любовницы) — наверное, очень интересно! Это как букашек каких-нибудь в банку засунуть и наблюдать…»
В общем, как-то Мика дошла. И встала возле отодвинутого стула — принц так и не отпускал его, прикасался рукой. Словно показывал: сядешь сюда, никуда не денешься.
Но Мика понимала, что раз все стоят, то этикет пока не позволяет сидеть. Поэтому пришлось неудобно ютиться между столом и слегка отодвинутым стулом.
Разглядев ее потуги, принц едва заметно хмыкнул и… видимо, ради своей хваленой справедливости отодвинул стул еще и герцогине.
— Присаживайтесь, дамы, — сказал он, при этом бросил на Мику странный острый взгляд.
Пути широко улыбнулась и опустилась на свой стул. Тут же положила себе на колени матерчатую салфетку, что лежала возле приборов. Мика, стараясь ни о чем не думать, тоже села.
В тот же момент в нос ударили ароматы блюд. На мгновение она забыла обо всех тревогах, настолько остро ощутила, как хочет есть. Голова закружилась, она машинально сглотнула.
И, конечно, ее состояние не укрылось от принца.
— Милые дамы, я рад, что все в той или иной мере справились с первым конкурсом, — с легкой кривой улыбкой произнес он. — И понимаю, что все вы проголодались, утро было длинным, а день еще длиннее… Но позволю себе вначале огласить результаты. Вы наверняка их ждете с нетерпением.
Он откуда-то достал блокнот и открыл на первой странице.
— Ее светлость Пути, — подчеркнуто улыбнулся герцогиньке, которая сидела с каменным лицом. Видимо, волновалась.
Сейчас Мика, наконец, видела ее работу. Что тут сказать… Тарелка герцогиньки была прекрасна!
Она изобразила замок, стоящий посреди зимнего леса. Не исключено, что имение своих родителей. Даже удивительно, как успела всего лишь за час так тонко выписать все башенки, террасы и даже красные кисти каких-то ягод, похожих на рябину. Техника была идеальна! Единственное, на вкус Мики картина на тарелке была слишком «сухой». Или «холодной». Именно такой «морозной», как снег и лед, окружавшие замок. Но принцу-то должно понравиться!
Все вокруг затаили дыхание. Герцогиня застыла и даже немного побледнела. А принц продолжил с этой его странной улыбочкой.
— Девять баллов из десяти. Прекрасная техника, тонкая работа… Несомненно, ваша картина заслуживает похвалы, — и заглянул в блокнот, явно собираясь перейти к следующей участнице.
Пути побледнела еще больше, потом резко покраснела. Очевидно, она ждала высшей оценки.
— Благодарю за высокую оценку моей работы, ваше высочество, — с большим трудом выдавила она. Помолчала, а принц поднял на нее вопросительный взгляд. — Но… простите, ваше высочество, могу ли я узнать, в чем мой недочет? В чем я ошиблась и потеряла еще один балл?
«Да уж, — пронеслось в голове у Мики, — строить фразы согласно дворцовому этикету змея умеет в совершенстве. Ведь не спросила то, что думала: «за что ты, потрох ледяной, занизил мне оценку?!», а вежливо поинтересовалась, где ее недоработка!»
— Ах, это такая мелочь, леди Пути, — в тон ей (вернее, как водится, слегка издевательски) ответил принц. — Ее можно не учитывать при создании картин. Если вы будете заниматься именно живописью, не участвуя в конкурсах, то, право слово, это не будет иметь значения, — и вдруг его взгляд блеснул, он резко стал совершенно серьезным. — На конкурсе не было правила, что совсем нельзя использовать магию. И вы применили ее, чтобы усилить блеск красок, более тонко провести вот эти вот линии… Запрета не было. Но на конкурсе присутствовали участницы, которые вовсе не получили магического образования и не владеют никакими магическими навыками. Вы могли бы подумать о том, что применение подобных приемов несправедливо по отношению к ним. Других недочетов в вашей работе нет. Причем, если бы не столь блестящее владение кистью и без магической помощи, то я счел бы возможным в целом дисквалифицировать вашу работу…
Все замерли. Герцогиня снова начала бледнеть…
— Ах, ваше высочество… — проблеяла она. — Признаюсь, мне не пришло в голову, что используя эти невинные приемы, я могу ущемить в чем-то других участниц… Прошу простить меня. Я постараюсь в дальнейшем больше думать об этом…
— Если желаете извиниться — то нужно сделать это не передо мной, а перед другими участницами, мне кажется, — улыбнулся ей в ответ принц (весьма по-змеиному). — Впрочем, это на ваше усмотрение и в другое время. А сейчас продолжим. Ведь все голодны.
Герцогиня так и сидела, все больше бледнея. Ее опять «размазали» прилюдно. И сделал это принц, от которого все ожидали, что именно Пути он будет отдавать предпочтение. Опустить взгляд или заплакать явно было ниже ее достоинства. Но она совсем превратилась в статую. А Мике…
Первый импульс злорадства сменился даже жалостью.
