Стас уже во всю жал на дверной звонок. Он так всех соседей перебудит. Сердце подпрыгивало от каждого стука в двери.
— Открой. Я знаю, что ты не спишь. Свет горит в окне. Что его так рассердило?
Беспокоясь, что Орлов разбудит старушку в квартире напротив, распахнула дверь. Совершенно забыв, что на мне пижама. — Где он? — Стас носился в гостиной злой, как собака.
Красивое лицо перекосило от гнева. — Ты о ком? — в недоумении наблюдала за ним. — О том кто лапал тебя у дома.
— впервые чей-то взгляд пугал по-настоящему. — Женя уехал. — Ах, Женя. — Орлов медленно подходил ко мне.
Его шаги отдавались в груди сильным стуком сердца. Не понимая в чём причина гнева, отступала до тех пор, пока не упёрлась спиной о стену. — И чем он лучше? — нотки злости в голосе серьёзно встревожили.
— Он старше. — не подумав, ляпнула первое, что пришло на ум. — Так вот оно, что. Значит я в твоих глазах сопляк.
— взбесился Стас. Он размахнулся и ударил кулаком о стену. От удара на костяшках выступила кровь. — И потому ты позволила ему распускать руки.
— Евгений просто попрощался. — не отрывала взгляда от его руки. — С тобой просто прощаться невозможно. — прорычал он сквозь зубы.
Орлов оттолкнулся от стены и немного отошёл. Внимательно осмотрел меня. Покрасневшие глаза словно изучали под рентгеном. — Никто не смеет прикасаться к тебе.
Ты моя. Стас снова навис надо мной. Глядя на меня сверху вниз, он внушал страх. Когда его лицо оказалось близко к моему, почувствовала запах алкоголя.
От этого стало ещё страшней. — Ты, что пьян? Он усмехнулся. — Я не пьян.
Позволил себе всего несколько рюмок. Попыталась толкнуть его, но он не сдвинулся ни на миллиметр. — Если Женя посмеет ещё раз прикоснуться к тебе, я переломаю ему руки. Ты поняла?
Наконец, мой характер дал о себе знать. Страх улетучился моментально и я залепила ему пощёчину. — Не лезь в мою жизнь. Я сама буду решать, кто в праве меня касаться, а кто нет.
Он продолжал нависать надо мной, но так как ступор от страха исчез, пролезла под его рукой и спокойно обошла. Либо пощёчина привела Орлова в чувства, либо он пытается сдержать гнев и потому не оборачивается. — Ты сам сказал, я никто. Нас ничего не связывает.
— Я сказал это для того, чтоб они отстали от тебя. Поступи я по-другому, папарацци дежурили бы у твоего дома. — Неважно. Мы из разных миров.
Стас развернулся и вновь направился ко мне. Я храбро смотрела ему в глаза и не шевелилась. Он остановился вплотную и нежно прикоснулся к щеке. — Ты слышала, что я сказал.
Хорошо запомни мои слова. Я убрала его руку и подошла к обеденному столу. Стояла к нему спиной, чтоб не видеть лица, особенно глаз. Как бы не старалась, тело против воли реагирует на него.
— Думаю, тебе лучше уйти Стас. Расслышала шаги. Руки обвили меня вокруг талии. Почувствовав спиной крепкий торс, сердце подпрыгнуло и бешено заколотилось.
Он опустил голову на плечо и тихо прошептал: — Позволь остаться. Я не хотела, чтоб он уходил. Те ощущения, которые появлялись внутри в его присутствии и нравились, и пугали одновременно. Орлов нежно поцеловал шею.
Щекоча своим дыханием мою кожу, он щекотал мои нервы. — Прошу не надо. — ели выдавила из себя. — Я хочу тебя.
Хочу так, что кажется от желания взорвётся мозг. С трудом проглотила слюну, горло сковало от того, что во мне вызвали слова Орлова. Он провёл рукой по животу. Даже через шелковистую ткань его ласки пробуждали во мне целую бурю чувств.
А губы спускающиеся по голым плечам разжигали огонь, от которого на днях избавлялась под холодным душем. От прикосновения пальцев тоненькая бретелька скользнула вниз. Борись дура, борись. У тебя сегодня было свидание с другим мужчиной, а сейчас тебя обнимает знаменитость, которого ты всячески пытаешься избегать.
Возьми себя в руки, не поддавайся влечению. Орлов развернул меня к себе, его руки лежали на плечах, чувствовала их жар. Он наклонился, чтоб поцеловать и у него почти получилось, если б не щелчок у меня в мозгу. Я отвернулась.
— Не нужно. — Нас тянет друг к другу. — Плотское влечение и не более. — А он даёт тебе нечто большее?
— снова разозлился Стас. — У нас было первое свидание. — опустила взгляд на окровавленную руку. — Необходимо обработать рану.
— Всё нормально. Я подошла к кухонному шкафу и достала аптечку. Села на стул у полуострова и указала ему на второй. Орлов послушно сел.
Обработала рану, нанесла антисептик. Он даже и глазом не моргнул, не морщился, просто смотрел на меня. — Готово. — не стала забинтовывать, раны будут дышать и быстрее заживут.
Стас потянулся ко мне и поцеловал. Нежно, без напора или явного возбуждения. Легко коснулся губами губ. — Спокойной ночи Саша!
Уже второй раз за сегодня мужчина желает мне спокойной ночи. Но только после пожелания Орлова сердце ёкнуло. — Спокойной ночи! — душа, тело, сердце, всё желало его остановить, но я не сдвинулась с места.
Дверь тихо закрылась. Воцарившая тишина давила, в первый раз подчёркивая моё одиночество.
Глава 6. Общая от героев. Она становится потребностью. (Стас)
Не хотел уходить, но она просила. Спустился и уже в машине с силой стукнул кулаком о руль, чтоб выпустить пар.
Облокотился о сидение и сидел до тех пор, пока в её окне не погас свет. Уходя не смог устоять и поцеловал Сашу. Виной не вожделение, а желание почувствовать тепло губ на своих. Не способен объяснить, что со мной произошло сегодня.
Увидев Александру с другим мужчиной, гнев накрыл меня. Хотелось сломать ему челюсть. Чтоб не привлекать внимание отправился в любимый бар. Пил рюмку за рюмкой, горло обжигало так же, как сердце от непривычного чувства ревности.
Гнев даже не позволил опьянеть, он будто назло оставлял разум ясным и терзающим душу. Алкоголь не помог, перед глазами постоянно всплывала одна и та же картина. То, как кто-то целовал моего чертёнка. А от осознания того, что она нарядилась для встречи с ним, меня всего скручивало.
Готов был рвать и метать. Подобного с Кирой не испытывал. Столько лет встречались с Власовой, что доверие переходило сверхъестественные рамки. Работа занимала много времени и те часы, которые проводили вместе, уделяли любви, а не ревности и скандалам.
Даже, когда Кира выбрала миллиардера, ревность не мучила меня, лишь разочарование и боль от предательства. Наверное, от части был готов к этому. Видя перемены в ней, потихоньку принимал
