– Гениально! – воскликнул я. – Осталось только установить имя убийцы. Хотя, к чему это нам. Мы ведь дело об убийстве не расследуем. Мы Счастливчика ищем.
– И много ты таких нашел?
– Во-первых Амирес. Он разрабатывал игру вместе с Корно, и к тому же он действительно счастливчик – так отвертеться от обвинения в убийстве.
– Пока еще не отвертелся. Кто «во-вторых»?
– Думаю, Ларсон. Говорят, он делает успехи. Кстати, как дела у наших клиентов? Корно могли убить и они. Предположим, они установили его связь со Счастливчиком и решили сами наказать предателя. Амиреса они просто подставили. Убийство произошло в час дня, а от нас клиенты уехали в двенадцать. На подготовку у них был целый час. Рауль, сам того не ведая, им помог. Но я бы клиентов не сдавал так сразу, пусть хотя бы аванс заплатят.
– Уже заплатили, – успокоил меня Шеф. – Кончай молоть чепуху. Надо бы покопаться в компьютере Корно. Виттенгер уже туда наверняка слазил. Но есть надежда, что полицейские хакеры слабее наших. В противном случае они не работали бы на полицию. Попроси Яну залезть в почту Корно. А я попрошу Виттенгера показать нам файлы, которые он сумел унести с собой.
– А он согласится?
– Не за просто так, разумеется. Вероятно, потребует показать ему клиента.
– Господа Краузли и Вейлинг ждут вас в переговорной комнате, – оповестила нас Яна.
– Не пойду, – Шеф уперся, прежде чем я спросил его, кто будет замещать Ларсона.
– Воля ваша! – констатировал я и без того очевидный факт.
Когда я вошел в переговорную комнату, Яна щебетала что-то про погоду, про природу и про «ШДТ», мол, какая замечательная игра, эти ваши «ШДТ». Краузли и его помощник сидели с каменными лицами – убийство их ведущего сотрудника подпортило им настроение. Клиенты нетерпеливо пожали мне руку, а сами оглядывались на дверь, ожидая начальника, то есть Ларсона.
– Господин Ларсон задерживается, поэтому мы начнем без него, – сказал я. – А, вот и он! – пришлось мне тут же добавить.
Ларсон, на ходу приглаживая растрепанные вихры, буркнул «добрдень» и в нерешительности остановился: его вчерашнее место теперь занимал я, а на моем сидела Яна. Перед третьим креслом с нашей стороны стола терминала не было.
– С вашего позволения, я вас оставлю, – улыбнулась клиентам Яна и освободила Ласону место.
Ларсон немедленно перешел к делу:
– Господа! – сказал он торжественно. – Мы пришли к выводу, который, боюсь, вам не слишком понравится. Мы утверждаем, что ни за полгода, ни за год, ни за десять лет дойти до шестого уровня игры невозможно!
Что за бред он несет, думаю, и тут вдруг до меня доходит: об убийстве Корно Ларсон ничего не слышал. «Господа» уже, вероятно, заметили темные круги под его глазами. Я срочно вмешался:
– И здесь сразу же хочется спросить, не связано ли наше расследование со вчерашним убийством вашего сотрудника, Чарльза Корно. Нам известно, что Корно принимал непосредственное участие в разработке игры «Шесть Дней Творения». Фактически, игру создал он.
Эксперт Хью Ларсон стойко выдержал удар. Шеф прислал ему на экран сводку по убийству, и, пока я разглагольствовал, Ларсон с выпученными глазами изучал новости за истекшие сутки.
Я продолжил:
– Вы в праве счесть мой вопрос риторическим либо провокационным. Никто, поверьте, никто в этом здании не утверждает, что упомянутая связь должна присутствовать обязательно. Возможно, ее и нет. Даже желательно, чтобы ее не было. Но не в правилах нашей фирмы выдавать желаемое за действительное, вы понимаете?
Они понимали. Яна внесла поднос с четырьмя чашками кофе, спросила, не желают ли господа еще чего-нибудь. Краузли пожелал тоник, Вейлинг – сахарозаменителя вместо натурального сахара.
Получив свой тоник, Краузли сказал:
– Ваше задание остается в силе. Убийством пусть занимается полиция.
– По-моему, убийца уже арестован, – вставил Вейлинг.
Ларсон, закончив чтение, спросил:
– Вы никогда не предполагали, что Счастливчик может оказаться сотрудником вашей фирмы? Например, Раулем Амиресом.
– Кто такой Счастливчик? – поднял брови Краузли.
Мы объяснили.
– Вы все еще исходите из того, что постороннему игроку не под силу самостоятельно дойти до шестого уровня. Оставьте эту идею. Своих сотрудников мы сами в состоянии проверить.
– В этом у нас нет и тени сомнения, – заверил его я. – Скажите, а Чарльз Корно знал о том, что кто-то выиграл конкурс? Вы сказали ему про Счастливчика?
– Да, разумеется, сказали. И не могли не сказать, ведь именно он проводит экспертизу всех присланных игроками файлов. Но подозревать его в мошенничестве было бы глупо. Корно зарабатывал гораздо больше, чем сумма приза, так стал бы он рисковать из-за какого-то несчастного миллиона? Думаю, не стал бы.
Миллион не может быть счастливым или несчастным, подумал я. Как и покойник.
– Либо он сам… глуп, – выдал Вейлинг и осекся.
– Но он не глуп, – Краузли отмел вариант, предложенный его помощником.
– Будь по вашему, – кивнул я. – Хотя других приемлемых вариантов не так много. Вчера вы не сказали нам, что кроме главного приза, есть еще и приз для тысячи лучших игроков – на случай, если никто не выиграет главного. Во всех предыдущих конкурсах вы назначали приз не единственному игроку, а группе игроков, набравших наибольшую сумму очков. В игре «ШДТ» вы изменили условия конкурса и ввели главный приз. Чем было вызвано такое изменение?
Краузли залпом допил тоник. Ответил:
– Все подобные конкурсы проводятся в рекламных целях. Не одни мы так поступаем. Конкурсом, где призовой фонд делится между несколькими сотнями игроков, больше никого не удивишь. Такие конкурсы перестали влиять на спрос. Рекламная служба «Виртуальных Игр» сочла, что объявление главного приза, причем достаточно высокого, помогло бы быстрому продвижению «ШДТ» на рынке. Поэтому в обычные условия конкурса были внесены коррективы. Не знаю, зачем я все это вам объясняю. Вероятно, из вежливости…
Мое терпение подходило к концу.
– В таком случае, передайте вашей рекламной службе, что она попала пальцем в небо. Назначив индивидуальный приз, вы подогрели интерес только у тех, кто имеет дополнительные преимущества – более мощный компьютер или свободное время, например. Таких игроков подавляющее меньшинство. Но это я так, к слову. Лишь чтобы показать вам, что ваши, мягко говоря, не совсем искренние ответы вынуждают нас отказаться от дела!
Я не хотел этого говорить. Даже в голове не держал ничего подобного. Ей-богу, за меня ляпнул кто-то другой – и с ним я еще разберусь.
«Спятил?» – поинтересовался Шеф с экрана.
Ларсон неожиданно меня поддержал:
– Мой коллега прав. Судя по всему, наши методы работы вас не устраивают. Предложите свои, либо мы разойдемся ни с чем.
