Пресс-конференция началась. Ребус шарахнул по пластиковому корпусу, но звук так и не появился. Нигде ни намека на радиоприемник. Он знал, что может пойти и послушать в своей машине, но это при условии, что какая-нибудь местная станция вела трансляцию. И он просто сел и стал смотреть. Оператору — кто уж он там был — не мешало бы почитать инструкцию или сходить к офтальмологу. Камера показывала что угодно, кроме главного, и Ребус больше видел стол, чем сидевших за ним людей.
Некоторые стояли. С одной стороны от Пейджа сидела Шивон Кларк, а с другой — детектив по имени Ронни Огилви. За матерью Аннет Маккай и старшим из ее братьев высился человек, смутно знакомый Ребусу. Когда мать покидали силы, он пожимал ей плечо. В какой-то момент мужчина накрыл ее руку своей, словно в знак благодарности. Что-то сказал и брат Аннет, читая по заготовленной бумажке. Он выглядел довольно уверенным, обводил взглядом комнату, давая фотографам массу возможностей сделать хороший снимок, а его мать тем временем утирала платком распухшие, покрасневшие глаза. Ребус не знал имени парня. На вид лет семнадцати-восемнадцати: короткие волосы спереди стоят торчком и зафиксированы гелем, на лице видны остатки угрей. Бледный, тощий и ушлый. Но тут камера пришла в движение. Настала очередь Пейджа. Он, казалось, был готов отвечать на любые вопросы; да что там готов — просто рвался в бой. Но несколько минут спустя возникла какая-то заминка. Пейдж повернулся налево. Камера засекла мать Аннет Маккай — та шла из комнаты, еле передвигая ноги и зажав рот рукой, то ли от горя, то ли боясь, что ее вырвет. Человек, который прежде стоял за ней, шел следом, а сын остался сидеть. Он смотрел на Пейджа словно в поисках совета: оставаться ему или тоже уходить. Камера прошлась по комнате — по экрану проплыли другие камеры, журналисты, полицейские. За матерью закрылись двойные двери.
Камера уставилась на узорчатый ковер.
А потом экран погас.
Ребус оставался сидеть на месте, пока не начала возвращаться команда. Огилви, войдя, кивнул ему, избавив себя таким образом от необходимости говорить. У Пейджа был раздраженный вид: только он начал блистать, как его оборвали, — если телевизионщики и покажут что-нибудь, то в первую очередь уход матери. Он вставил ключ в замок, отпер дверь и скрылся в своем шкафу. Кларк пробралась между столами, всего лишь раз зацепившись за шнур. Она протянула Ребусу шоколадку.
— Спасибо, мамочка, — сказал он ей.
— Ну, видел?
Он кивнул:
— Но не слышал. Пейдж успел сказать про фотографии из телефонов?
— Видимо, это вылетело у него из головы, когда мать пустилась в бегство. — Она развернула вторую шоколадку и откусила.
— А что за тип стоял у нее за спиной? — спросил Ребус.
— Друг семьи.
— Это он объявил о вознаграждении?
Кларк посмотрела на него.
— Ну, выкладывай.
— Я ее еще и есть-то не начал. — Увидев, что эта шутка даже не удостоилась улыбки, он уступил. — Его зовут Фрэнк Хаммель. Ему принадлежат два бара и как минимум один клуб.
— Ты его знаешь?
— Я знаю его пабы.
— Но не клуб?
— Клуб где-то в бандитском районе.
— То есть?
— Западный Лотиан. — Ребус кивнул на монитор. — Мне показалось, он чувствовал себя довольно раскованно…
— А он что, не из тех людей?
— Ну, для такого поведения нужно быть чуть не членом семьи.
Кларк стала жевать медленнее. Она на секунду задумалась.
— И что нам это дает?
— Просто взять на заметку? — предположил Ребус после недолгой паузы. — Если он «друг» матери и она расстроена, то можно не сомневаться, что и он огорчен.
— Отсюда и вознаграждение?
— Меня беспокоит не то вознаграждение, о котором мы знаем. Меня беспокоит то, которое он, возможно, пытается впарить втихую.
Кларк метнула взгляд на дверь Пейджа:
— Думаешь, стоит ему сказать?
— Это уж ты решай, Шивон.
Пока она обдумывала это, у Ребуса возник еще один вопрос:
— Напомни-ка мне, что случилось с отцом Аннет.
— Сделал ноги в Австралию.
— Как его зовут?
— Дерек как-то… Дерек Кристи.
— Не Маккай?
— Это фамилия матери — Гейл Маккай.
Ребус задумчиво кивнул.
— А этот парнишка на пресс-конференции?..
— Даррил.
— Еще учится?
Кларк, повысив голос, обратилась к Ронни Огилви:
— Чем у нас занимается Даррил Маккай?
— Кажется, говорил, что он менеджер в баре, — ответил Огилви. — И он предпочитает называть себя Кристи, а не Маккай.
Кларк посмотрела на Ребуса.
— Восемнадцать лет — маловато для менеджера, — задумчиво сказала она.
Ребус скривился.
— Все зависит от того, чей это бар, — заметил он, поднимаясь со стула и освобождая ее место.
9
— Как в прежние времена? — сказал Ребус. — И наконец-то я хоть немного увижу Шотландию.
Они ехали в машине Кларк — «ауди», откуда еще не выветрился заводской запах. Они предприняли эту поездку по предложению Ребуса своими глазами взглянуть на место, где в последний раз видели Аннет Маккай, посмотреть — не обнаружится ли там пейзаж с фотографии. Они выехали из Эдинбурга на север, потом пересекли мост Форт-роуд[21]в Файф, ползли чуть не целую вечность со скоростью сорок миль в час из-за дорожных работ, затем обогнули Кинросс на пути в Перт, откуда выехали на А9. Дорога была без разделительной полосы, и они, похоже, попали в полуденную пробку. Ребус вытащил из кармана диск и заменил им альбом Кейт Буш,[22]которую слушала Кларк.
— Тебе кто разрешил? — недовольно спросила она.
Ребус шикнул на нее и прибавил звук на третьей песне.
— Ты послушай. — А через несколько минут осведомился: — Так о чем он поет?
— Ты про что?
— С хором.
— Что-то о том, как он стоит в чужом ливне.
— Ты уверена?
— Я что, глухая?
Ребус покачал головой:
— Просто я думал, что он поет… Да, ладно, бог с ним.[23]
