доверить кому-то его жизнь и его безопасность не казалась мне чем-то исключительным.
— Надеюсь, в то, что мне нужно знать, вы меня хотя бы посвятите.
— Обязательно, — ещё один короткий смешок, и Руперт направился к двери. — Я найду вас, когда всё будет готово, леди Даниэла.
Глава 8
Он действительно пришел за мной в библиотеку, как только в доме не осталось лишних ушей и глаз, и сделал это именно в тот момент, когда я испытала почти разочарование.
На книжных полках Лагарда не было ничего, способного вызвать хоть малейшее подозрения, даже справочника травника. Какая бы слава ни ходила о его семье, ничто в дом не указывало на то, что он или кто-то из его окружения занимался ведовством.
С одной стороны, это было именно то, в чем я хотела убедиться.
С другой… Я почти поверила, что нечто подобное имело место хотя бы со стороны Руперта.
Лишним доказательством тому, что я ошиблась, стало отсутствие на доме какой-либо защиты вообще.
Закончив с ней, я первым делом поднялась к себе, чтобы смыть с себя усталость после проделанной работы.
Даниэль приковывал к себе слишком много злых и злорадных взглядов. Слишком много людей хотели бы продлить его беды, чтобы насладиться ими или просто почувствовать себя счастливее на его фоне.
Отгородив его ото всего этого, я чувствовала себя так, будто вся вывалялась в черной, дурно пахнущей копоти или перепачкалась в грязи.
Едва ли он сам понимал, что высокие стены, большой сад и замкнутый образ жизни от подобного не спасают.
Даже после всего, что сделал и продолжал делать Руперт, люди оставались всего лишь мелочными и злыми людьми, особенно в таком маленьком городе.
Сослать маркиза Лагарда именно сюда, сделать его унижение достоянием общественности и предметом пересудов было жестоко. Едва ли не более жестоко, чем пытать его. Ослепить.
Я с некоторым удивлением поняла, что не знаю, когда и как именно Даниэль лишился глаза, но такая частность не меняла ничего.
Соглашаясь заключить с ним договорной брак, я ожидала, что он останется холоден, если не откровенно пренебрежителен по отношению ко мне, и это меня вполне устроило бы.
На деле же он оказывался настолько хорошим и внимательным человеком, что хотелось то ли посмеяться, то ли заплакать над этим.
Таких как он, вне зависимости от положения и титулов, топили как котят. Особенно когда дело касалось больших денег.
Мне не пришло в голову даже шутки ради поинтересоваться, во сколько оценивается состояние, что было оставлено опальному маркизу, но, судя по всему, там было действительно не мало.
Достаточно, чтобы убить.
А убивать его явно взялись вдохновенно и целенаправленно. В выборе способов, правда, особенной изобретательности не проявляли, но она тут и не была нужна.
Сидя перед зеркалом и расчесывая волосы, я наконец собралась с духом достаточно, чтобы признать: мой план затаиться, примерить на себя чужую личину и хотя бы попробовать пожить несколько лет без колдовства можно было считать проваленным. Ставя для Даниэля защиту и охотясь на выслеживающих его ведьм, я не помогала себе надежно скрыться, но и в стороне остаться не могла. Не теперь, не после того, как он встретил меня в своем доме. Не после той тактичности, которую он пытался проявить накануне.
Перспектива встречи с его кузиной волновала меня ровно настолько, насколько могла бы взволновать вероятность поймать несостоявшегося убийцу.
Увидев ее, я пойму, она заплатила за его смерть или это был кто-то другой.
Не больше, не меньше.
Даже если ответ окажется положительным, Даниэль вряд ли будет сильно удивлен.
Именно это понимание поразительным образом расстраивало меня больше всего. Даже не понимание, а сама мысль о том, что человек вроде него привык воспринимать подобное как данность.
Все эти размышления ничего не стоили. Более того, они были откровенно глупыми, и я постаралась отделаться от них, изучая свое отражение.
Впервые за долгое время я делала это без малейшего опасения — здесь, вдали от дома, проделав длинный и извилистый путь под тяжелым мороком, я могла снова стать самой собой, не менять черты лица и не накидывать иллюзию.
Выходя за Лагарда, я мечтала побыть собой хотя бы наполовину, и взятые на себя обязательства восприняла как цену, которую за это неизбежно придётся заплатить.
Теперь уже точно не сбылось, не случилось.
Способная защитить его ведьма оказалась ему нужнее, чем красивая и хотя бы в меру верная жена.
В дверь спальни коротко и деликатно постучали — так, чтобы не потревожить, если я уже сплю.
— Войдите.
Я ожидала увидеть Агату, в крайнем случае Руперта, но на пороге появился Даниэль.
Как будто я потревожила его своими мыслями или думала о нём, потому что думал он.
Такое стало бы возможным, будь в нём хотя бы четверть ведовской крови, а между нами — годы глубокой и искренней привязанности.
— Я тебя не отвлеку?
— Нет, — я поднялась ему навстречу и сделала попытку улыбнуться, потому что он это заслужил. — Сложно уснуть сразу после.
— Я наблюдал за тобой из окна, — он запер за собой дверь, но остался стоять возле неё, словно не был уверен в том, что его в самом деле хотят видеть, а не принимают из вежливости. — Подумал, что на правах твоего супруга могу зайти и поблагодарить.
Люди, которым я помогала по пути, даже те, ради кого я рисковала собой, далеко не всегда меня благодарили.
Возможно, потому что я брала с них немалую плату.
Возможно, потому что не хотели мириться с существованием силы, которую не могли понять, но к которой были вынуждены обращаться.
Встречались те, кто осенял себя Спасительным Знамением, молясь о том, чтобы больше никогда меня не видеть.
Однажды даже попытались кинуть камень вслед, обвинив в том, что я сама наслала проклятие на их деревню.
Лагард же в своей признательности был до наивности искренен, хотя и старался демонстрировать вежливую сдержанность.
— Не стоит. Это моя работа. Твоя — быть достойным маркизом, моя — делать это.
— Я не думал об этом так, — Даниэль коротко и криво ухмыльнулся, глядя почему-то на мои босые ноги.
Вспомним, что на мне только ночная сорочка, я подумала о халате, но сочла, что это был бы уже перебор.
— К такому сложно привыкнуть. Я не планировала взваливать это на тебя, если меня это хоть как-то оправдывает, — я села на край кровати, тем самым предлагая ему немного расслабиться.
— Тебе не нужно ни за что оправдываться, — Даниэль понял меня правильно и
