Алиру обеспокоили слова лорда Дарэла, и она вся обратилась в слух.
– Он не осмелится в открытую выступить против индаров.
Глубокий завораживающий голос, шептавший ей нежные слова, сейчас был наполнен яростной силой и злостью. Эрик.
– А разве он пытается в открытую?
– Он завлекает меня, – шепнул Эрик. И Алира с трудом узнала в этом обреченном шепоте властного короля, могущественного мага, мужчину, привыкшего повелевать. – Эдрик рассказал, что случилось, когда мы проезжали через лес?
– Да.
– Это не все. Я видел мертвых животных. Они прятались, не решались напасть, но они были. Я не смог вылечить их. В них не было больше света.
– Как он сумел? – ахнул лорд Дарэл. Обычное хладнокровие изменило ему.
– Я не знаю. Некромант становится сильнее. Его бесы больше не редкость в свободных землях Сагенеи.
– Эрик…
– Не начинай, Дарэл, – оборвал он. – Я не изменю решение. Он именно этого и хочет! Отцу нужна моя сила. А я лучше умру, чем буду служить этой тьме.
«Отцу!» – изумилась Алира, прижав к себе Луну так, чтобы та не выдала их. Слышали они то, что для их ушей не предназначалось.
– Эрик, ты мой друг. Я не буду настаивать, но выскажу свое мнение.
Эрик иронично хмыкнул, но позволил.
– Я думаю, он боится тебя. Боится, что ты придешь и рассеешь его ночь. Он заставляет тебя сомневаться в своих силах. И мне очень жаль, что ему это удалось.
Эрик ничего не ответил, но Алира все отдала бы, чтобы увидеть его лицо.
– Зови его Некромант. И помни: он больше не твой отец.
Они какое-то время тяжело молчали, пока лорд Дарэл не сменил тему:
– Почему ты приехал без сына?
– Лансиль – мой наследник. Хватит ему бегать по Диким землям, пора учиться править королевством. Сейчас слишком неспокойное время, чтобы оставлять владения без хозяина.
– Он подружились с Эдриком, я рад, – сказал лорд Дарэл, затем помолчал и добавил: – Я хотел попросить тебя об услуге.
– Сделаю все, что смогу.
– Через месяц ты возвращаешься в свои владения, я бы хотел, чтобы ты взял попутчика.
– Кого же? – удивленно спросил Эрик.
– Алиру. Я хотел бы устроить девочку в соответствии с ее происхождением. Она в будущем станет правительницей Андора, как и положено дочери Армейла.
Голос короля Зачарованного леса оставался спокоен и бесстрастен, когда он заметил:
– Через мои владения дорога будет длиннее, чем через большой тракт.
– Да, но я не хочу рисковать, а тебе я доверяю. Ты сможешь защитить ее и моих индаров.
– Она знает свою судьбу?
– Нет, – в первые в жизни в голосе Дарэла было смятение, – Алиру надо подготовить и дать свыкнуться с этим. Иногда она бывает непокорна. Мне самому тяжело смириться, что после того, как она уйдет к людям, для нас станет потерянной. Даже представить не могу, как она расстроится. Здесь ведь ее дом, но ее судьба связана с человеческим родом. – Дарэл тяжело вздохнул, но сказал уверенно и строго: – Пора взрослеть.
– Ты прав, она уже не ребенок. Ей пора устраивать свою жизнь, а что может быть лучше для смертной женщины, чем выйти замуж.
Они пошли дальше, обсуждая детали путешествия, а Алира застыла, не веря собственным ушам. Что она только что услышала?! Грядет война. Сагенея в опасности. Даже Долине может грозить беда. Ее дому. А она, Алира, должна уехать отсюда. Выйти замуж за незнакомца. И кто ее к нему повезет! Эрик Лейн. Эрик. Ее Эрик. Мужчина, которому она отдала тело и душу. Мужчина, которому они совсем не нужны. Губы Алиры задрожали, а глаза наполнились непрошенными слезами. Он не собирался жениться на ней. Он просто взял ее. Взял, потому что знал, что может сделать это. И заплатил за услуги, как шлюхе.
Алира вышла из своего укрытия и, оглядевшись, побежала в противоположную сторону.
Спальни индаров, живущих во дворце, располагались в восточном крыле. Галандиль, когда появлялась свободная минутка, любила отдохнуть за пряжей. Это занятие нравилось ей и всегда отвлекало от тревожных мыслей. Она, как и все индары, чувствовала, что грядет что-то серьезное, что изменит мир… Дверь резко распахнулась, сбивая с мысли, – Алира в слезах влетела в комнату.
– Боги, девочка, что с тобой?
Та только сильнее всхлипнула и рухнула перед Галандиль на колени, пряча голову в складках платья наставницы. Алира долго, надрывно плакала – у Галандиль сердце разрывалось, но все, что могла поделать – молча утешить, перебирая мягкие кудри. Даже Луна не мяукала, а сидела послушно, сопереживая горю хозяйки.
Когда воспитанница, обессилив, уснула, Галандиль изловчилась и перенесла ее на кровать, укрывая легким одеялом. Алира – всегда веселая и озорная, добрая и открытая. Что же случилось? Кто мог обидеть солнечную девочку? Ответа не было и все, что оставалось – охранять ее сон, жалея только о том, что невозможно забрать ее боль.
Алира проснулась ближе к вечеру, еле разлепив опухшие красные глаза.
– Как ты, девочка моя? – бросилась к ней Галандиль.
– Я долго спала?
– Уже вечереет. – Она взяла тонкую ладонь и спросила: – Что лучилось? Кто тебя обидел?
Алира постаралась выдавить улыбку – вышло жалко, но она все-таки сказала:
– Все нормально. Я просто… просто… просто устала.
– Алира…
Конечно, от усталости не бывает истерик. Да и Галандиль заслуживала узнать правду. Кто, если не она.
– Лорд Дарэл нашел мне мужа, – шепнула Алира. – Скоро я уеду навсегда.
Галандиль ахнула. Как же так? Так скоро! О, ее девочка уже выросла, но как же сложно это принять.
– Он сказал, что я буду потеряна для вашего народа навсегда.
Галандиль ощутила, соленые слезы на губах. Это было правдой. Индары могли быть соседями с людьми и жить в мире, но жить среди них, в непосредственной близости, бессмертным сложно. Разность культур и среды обитания разделяли их. Для большинства смертных индары – точно боги, живущие в древних преданиях. А для индаров большинство людей слишком мелочные, погрязшие в низменных страстях. Нет, среди них были герои и великие воины, но таких – один на тысячи и тысячи. Такие, как Эдрик и Алира – редкие бриллианты среди груды камней. Галандиль не бралась строго судить людей, но как сложно отдавать им свою девочку и не иметь возможности служить ей и заботиться!
– И что ты ответила владыке?
– Ничего, он не знает, что я знаю. Я случайно.
– Подслушивала, – обреченно констатировала Галандиль.
Алира просто кивнула. Отрицать не было сил. Но, видимо, ругать ее за плохие манеры сегодня не будут – Галандиль обняла, с любовью прикоснувшись губами ко лбу.
