момент выпасть. Так что всё что ни делается, всё к лучшему.
— Нам сюда, — игумен по-своему расценил моё молчание. И мы зашагали в серый лес.
Мир вокруг потускнел, прожекторы за нашими спинами ещё пробивали хмарь сопряжения, но с каждым шагом становилось всё темнее и темнее. Когда, наконец, последние лучи света сдались, то игумен коротким жестом создал над головой искрящуюся сферу. Она бесшумно поплыла вместе с нами холодной дикой звездой.
Интересно, а какой у игумена ранг? Я искоса посмотрел на бородатого священника. Ну, скорее мастер. Вряд ли выше, хотя не удивлюсь, если и грандмастер. За себя постоять сможет. Вон, идёт же в зоне и без свиты, если не считать бесшумных паладинов, хищными тенями двигающихся спереди, слева и справа от нас. Такой подход к исполнению обязанностей у игумена достоин уважения. Куда проще на рискованные операции отправлять кого-то званием пониже. Мол, справится — отлично, а нет, ну на то воля всего хорошего.
Сверху снова падали серые хлопья. Лес молчал, а из-за искрящейся звезды казалось, будто за стволами деревьев кто-то постоянно мелькает, но быстро прячется, стоит сконцентрировать на нём взгляд. Я размышлял о предстоящей беседе, пытаясь заранее подбить свою легенду, на случай если Мордард скажет лишнее, и способное сильно взбудоражить церковников.
Вопросов от игумена потом точно будет много. И самый тяжёлый для меня будет: «Артемьев, вы кто вообще?». Можно психануть, и рассказать всё как есть, да кто в это поверит? Хотя… Мудрые люди уверяют, что правду говорить легко и приятно. Есть шанс убедиться на практике. Ну и посмеяться, если что.
От размышлений меня отвлёк голос игумена:
— Всё, дальше вы сами, Илья, — тихо сказал он. Пётр остановился, и под его ногой хрустнула ветка. Я посмотрел на него, едва сдерживая осуждение во взгляде. Вон, честь и хвала паладинам, ни звука не издали, пока мы шли сквозь еловую чащу. Ступали по мху мягко-мягко, словно чувствовали все возможные преграды. Я же поначалу похрустел сучьями, конечно, но быстро исправился, влив немного сил в зрение и рефлексы. Ты же, Петя, мастер, чего шум поднимаешь?
— В двух сотнях метрах начинается перелесок. Он за нами. Также вас прикроет звено Зоркого.
— Зоркий, это который одноглазый? — не удержался я.
— Да, Илья. Захотите посмеяться над этим, напомните после дела. Он с радостью посмеётся вместе с вами. Он вообще весёлый, — холодно сообщил игумен.
Будто щенка в лужу носом ткнули. Но, что правда то правда: один на один с таким я сейчас не выстою. Его всю жизнь учили убивать демонов, и не в учебных поединках, а в сопряжениях. Такие и в сибриевые зоны ходят без страха. Одноглазый паладин совершенно точно: человек крайне серьёзный.
Однако прозвище очень ироничное. И раз Зоркий за него не убивает, то, значит, и чувство юмора у него есть. Слишком хорош, чертяка.
— Теперь снова к делу, Илья. Сразу за перелеском будет портал с хранителем. Прошу вас, будьте осторожны. При любой опасности просто отступайте. Вас прикроют. Не лезьте на рожон, прошу. Я слишком заинтригован для того, чтобы вас терять в этой зоне.
— Постараюсь не разочаровать, — буркнул я и зашагал вперёд.
Когда я продрался через молодой ельник, то увидел метрах в ста от него чёрный зев портала. У выхода на земле, скрестив ноги по-персидски, сидел чёрный шестирукий циклоп. В верхней левой руке была зажата дубина. В правой нижней упирался лезвием в грязь изогнутый зазубренный клинок. Средние руки были скрещены на груди. Шива, блин. Не помню таких хранителей в своей практике. Явно вручную создан и авторская работа. Изо лба монстра торчал сверкающий рог, и страж портала заворожённо смотрел на его свет. Меня он не видел, полностью поглощённый созерцанием.
Я остановился на границе. Осторожно просканировал окрестности, но не почувствовал никого из прикрытия. Только игумена, оказавшегося совсем рядом. Пётр тоже решил послушать… Ну, он сюда за этим и шёл.
А паладины хорошо скрылись. Зря я волновался.
Через какое-то время циклоп вздрогнул, нервно завозился. Поднялся на ноги. Метра четыре туша, не меньше! Здоровяк обернулся к порталу, отступил на несколько шагов. Чёрное зеркало зарябило, заволновалось, и из него вышла стройная женщина с горящими глазами. В левой руке у неё был треугольный щит с намалёванной клыкастой пастью. Обнажённый меч красотка держала в правой руке.
И меч тоже светился.
Лицо демоницы было злое-презлое, зато фигурка отличная. Грудь полностью обнажена и совершенной формы. Короткая кожаная юбка ничего не защищала, но что-то мне подсказывало: женщине защита такого рода и не нужна. А ещё ей очень шли рожки, пробивающиеся из-под пышной серой шевелюры.
В небо устремился чёрный сноп света. Вошедшая в наш мир обитательница потустороннего огляделась, сразу заметив меня. Облизнулась плотоядно и с намёком.
А затем в портал вошёл, пригибаясь Мордард. Тощий, нескладный, с длинными-длинными руками. Росту в нём было метра три точно. Любят они всё большое, демоны эти, хе-хе.
Голову Князя Падали венчали рога, очень похожие на бараньи, Худую фигуру скрывал драный балахон, будто бы передо мною стоял не один из владык потустороннего мира, а нищий бродяга.
Но, как я помню, Мордарду всегда было наплевать на такие мелочи как внешний вид.
Последним, лязгая металлом, в наш мир ввалился пузатый рыцарь. Очень пузатый, и он скорее вкатился в него, а не вошёл. Короткие ножки казались чудовищно мелкими. Глухой шлем с решетчатым забралом дымился. Маленькие ручки сжимали острые длинные ножи.
Нормальная такая свита у Князя.
Все горели чёрным светом, и столбы его пронизывали серое небо. Все смотрели на меня.
— Душеед… — прохрипел Мордард. — Ты пришёл…
Я улыбнулся. Да, так меня тоже звали. И это придётся объяснять игумену.
Если всё закончится хорошо.
Глава 6
Циклоп бухнулся на колени, а затем так склонился перед Мордардом, что ткнулся рогом в землю, но выдирать светящийся штырь не стал. Долговязый Князь Падали даже не заметил
