улицу села.
Солнце пекло невообразимо. Однако людей в селе меньше не стало. Очередь в столовке «Мой вкус» выпирала из здания на палящее солнце. Это вам не средиземноморская сиеста. Тут вовсю кипит «купи-продай». На обратном пути я заказал выбранную нами на днях автобусно-пешеходную экскурсию, но так как наши сбережения мне не доверяют, то мне выписали квитанцию в долг.
Жена встретила меня с бокалом киндзмараули и грудой начищенной картошки. Я принял душ и к огорчению заметил, что вода не утекает. Мы собрали продукты и спустились на кухню с твердым решением приготовить обед и попросить вантуз. В обеденной зоне мы встретили Стеллу и рассказали ей о нашей душевой и душевной проблеме. Она тут же отправила в нашу комнату Валеру, а сама принялась рассказывать нам, как ей однажды не заплатили за ночлег, а в другой раз сломали пластмассовый поддон в душе. Именно поэтому сейчас все поддоны заменены на плитку. А еще рассказала о семейной паре, которая пила 28 часов в сутки, курила прямо в комнате и на кухне, оставляя бычки в чистых стаканах и тарелках. И мужик чуть не спалил кухню, включив все восемь конфорок. И еще о том, как недобросовестные жильцы и соседи конкуренты оставляют поганые комментарии у них на сайте. Короче, глаза у нас округлялись, округлялись и округлялись, пока не стали, наверно, размером с тарелку. Нас спас Валера, который произнес: «Все нормально, работает. Там было все как обычно: песок, ракушки, волосы и скрепляющая это все мыльная пена».
Я нахреначил вкуснейший, по словам жены, салат, а она пожарила охренительно обалденную, по моим словам, картоху. Стелла достала нам заказанного саперави, которое смаковала жена, а я попробовал местную чачу. Попробовал я всего пару рюмок и понял, что был толстым болваном, лопая пиво. Надо было сразу брать чачу. Вот это вещь! Самое интересное, что я пробовал чачу на Кавказе, но та отдавала самогонкой, и пить ее мне было неприятно. А эта… Чистейшая, с тончайшим виноградным послевкусием… «Надо сравнить ее еще и по уровню похмелья», – вслух сказал я и покосился на жену.
После обеда с долговой квитанцией я снова под палящим солнцем отправился платить за экскурсию. Домой жене я принес листок, где вместо «долг 2000» красовалось «Оплачено».
Лежа на кровати, жена сказала, что ее тело так и покалывает – наверно это COVID выходит? По ее мнению, она стала лучше слышать запахи. Я, кстати, заметил после ее слов, что огурцы сегодня в салате ел как огурцы, а не как безвкусный авокадо, как это было ранее. «Вот это я молодец, я давно говорила, что надо съездить на море. Может здесь все и вылечим!» – победоносно заявила жена. Я не стал с ней спорить, вера иногда помогает. Я лишь, как предполагает этикет, утвердительно кивнул.
Жена вскоре отдалась морфею. В смысле, уснула. Так как тело у жены все кололо и щипало, то любовью мы сегодня не занимались. Я почитал книжку, полистал каналы и остановился на радио программе Вести ФМ «От трех до пяти». Я мысленно, а иногда и нет, поднимал рюмку с чачей за каждую умную мысль диктора, ругающего, на чем свет стоит, сложившуюся ситуацию в стране и мире. «Ругать – это мы умеем – думал я, – нам это даже нравится. Мы же все считаем себя умными, знаем, что и как изменить к лучшему, спорим на всех каналах об этом, но ни хрена не делаем!» Запив очередную рюмку промышленным напитком, я стал ждать пробуждения жены для похода в столовку поужинать. Ожидание обернулось тем, что я и сам сладко задремал.
Мы были разбужены в шесть вечера массовым обзвоном по поводу: «Мы знаем, кто звонил». Видимо, кто-то звонил, а мы не знали. А эти знали и не могли больше утаивать. Затолкать бы все эти навязчивые службы в одно место… Я тут же сообщил еще сонной жене последние новости:
– В Крым после ливней приходит жара, которая простоит до конца недели, в Москве предотвратили теракт, в Питере из-за жары засохли газоны, в Симферополе строят новый дом художника, а в Береговом голодают люди…
Жена все поняла и тут же добавила:
– Срочное сообщение у улицы Грина, 38А из номера 10. Найден оголодавший человек в возрасте от 45 до 50 лет. Пока в сознании.
Правда решительные действия после этой фразы так и не были предприняты. Жена, оказывается, потеряла чувство времени и с ужасом восприняла информацию о том, что уже скоро семь вечера. Она до сих пор вся горела кожей и не испытывала по ее словам никакого чувства голода.
Я спустился вниз, поздоровался с мурманчанами, которые ужинали всей семьей в своем углу, и разогрел в микроволновке позавчерашнюю тарелку с остатками спагетти и сосиской. Дома приправил блюдо нарезкой из овощей и тихонько запивал все это чачей. В какой-то момент мне захотелось больше узнать об этом напитке, но телефон жены объявил, что интернета у нас нет. «Этот полуостров не устает меня удивлять, – охреневал я, – сначала электричества, потом воды, теперь интернета. Что завтра не будет? Воздуха или моря?»
Так как смелость и решительность под действием некоторых напитков возымеет верх над осторожностью и воспитанностью, я пошел вниз к Валере выяснить «причину остановки» интернета. После второго и уже не столь решительного стука появился хозяин и объявил, что так бывает, что зимой инет просто летает, а вот летом тормозит. «Знали бы вы, ребята, как прекрасен интернет, когда вас тут нет» – тут же мысленно перефразировал я высказывание Стеллы.
Зная, что весь год, особенно зиму, наши хозяева живут именно за счет отдыхающих, я все же настоял на перезагрузке роутера, который Валера нехотя, но осуществил. Инет тут же появился, и я стал слушать жену по информации о нашем напитке. Оказывается, чача – грузинский напиток из всего пары сортов винограда. 70-80 градусов двухстадной перегонки разбавляют водой не выше 45 – это плавающий стандарт 2011 года. Жене надоело читать про мою чачу, и она переключилась на контакты с родственниками:
– Мишка написал, что ему уже выдали стипендию!
Мы обрадовались и я выпил.
– Тетя Валя написала, что у нас в саду не так уж все плохо. Собрала шесть кабачков, но так как не смогла открыть домик, оставила их в туалете. Собрала огурцов и закатает нам банку.
После переписки в WhatsApp-е жена вышла на балкон и почему-то начала сетовать на обилие птиц в Крыму, говоря, что на Кавказе их в разы меньше. Далее ей
