застряли в горле, а потом Джонатан наконец выплюнул: — Помолвку.
Эдвард раскрыл рот от удивления.
— На… На ком?
— На дочери этого Фоукса. — Джон встал, распустил волосы и снова собрал их в хвост, завязав плотнее. — Она похожа на поросёнка. Толстуха, носит какие-то розовые рюши, которые ей даже не идут. И смеётся, как хрюкает. Она липла ко мне все три дня, я думал, что умру от стыда, если кто-то увидит. — Он поёжился, а потом повернулся к Эдварду с неожиданно серьёзным видом. — И знаешь, что самое плохое? Как только помолвка состоится, мне придётся расстаться с Эми. Отец так сказал. А я… не хочу!
Он замер посреди комнаты с возмущённым выражением лица, оттопырив нижнюю губу.
— А если ты женишься на Эмили в обход этой договорённости? — предложил Эдвард. — Просто сделаешь ей предложение раньше.
— И пойти против отца? Он лишит меня наследства. Отличное начало взрослой жизни! Ты дашь мне денег, Керрелл?
— Филипп женится вообще непонятно на ком, — пожал плечами Эдвард. — Но его ещё не лишили ни титула, ни престола. А я знаю, что отец против! Все знают.
— Я не твой брат. У меня нет привилегий кронпринца, — покачал головой Джонатан, снова упал в кресло и взял лицо в ладони, растягивая кожу. Эдвард впервые видел друга таким встревоженным. — Нам надо что-то придумать! Такое, чтобы никто не мог придраться. Как можно отвратить от себя девушку? Или её родителей?
— Откуда мне знать?! — удивился Эдвард.
— Вот и я не знаю, — пожал плечами Джон. — Но надо что-то придумать!
— Может, её убить? — хихикнул Эдвард. — У нас есть Анна. Что ей будет? Я слышал, что она кого-то уже убивала. Молния, — он вскинул руки к потолку, словно вызывал кару небес, — и твоя вынужденная невеста — жареный поросёнок.
Джонатан вытаращился на друга, но на его лице промелькнула тень задумчивости, будто он на самом деле рассматривал этот вариант. А затем он горячо замотал головой.
— Нет! Ни в коем случае!
— Это шутка, Джон, — успокаивающе улыбнулся Эдвард. — Но мы можем попробовать придумать что-то настоящее.
Джонатан кивнул, и начался мозговой штурм…
* * *
Анна спустилась на первый этаж и ещё раз бросила раздражённый взгляд наверх. Мальчишки! Она так старалась не попадаться никому на глаза, а в итоге столкнулась с теми, кого даже не ожидала встретить. Главное, чтобы встреча эта не принесла проблем.
Шумно выдохнув, Анна осмотрелась. Длинные тихие коридоры уходили от лестницы влево, к бальному залу и главному холлу, и вправо, туда, куда ходить было нельзя. Там скрывалось множество важных помещений: комната для перемещений, петля, один из совещательных залов, какие-то тайные ходы, о которых Филипп лишь мельком обмолвился, но вдаваться в подробности не стал, и военный коридор.
Чем ближе к нему, тем больше становилось охраны. Первый этаж в принципе охранялся лучше всего. Дежурные ходили у всех лестниц и выходов, даже у спуска к комнатам прислуги, но Анна была уверена: всё, что на самом деле важно, скрывает военный коридор, и охрана нужна чему-то, что скрывается именно в нём. И ей стало даже интересно, насколько близко её подпустят. Пока она не была членом семьи, ей едва ли удалось бы попасть в хоть сколько-нибудь значимое место, но любопытство вело за собой.
С каждым шагом усиливался азарт. Анна словно не замечала внимательно следящих за ней военных, которые провожали её взглядами, напрягались, но пока не подходили. А она как ни в чём не бывало шла вперёд, то и дело останавливаясь у картин или бюстов. Она читала надписи, постоянно крутила головой, будто не понимала, где находится, и взгляд выхватывал редкие надписи на табличках дверей. В основном имена.
Анна знала, что рискует, что непременно вызовет подозрения, и оставалось лишь надеяться, что в случае чего Эдвард и его друг смогут подтвердить её легенду о невинных поисках Филиппа. Он ушёл с час назад, сказав, что у него какие-то важные дела, и Анна сочла это отличной возможностью прогуляться до того самого военного коридора, куда пускали только определённых людей. Филипп упоминал, что детьми им с Эдвардом тоже запрещали туда соваться. И Анна пообещала, что не будет ходить.
Но мало ли что она обещала!
Ей нужно было проверить свои догадки. Опыт подсказывал, что просто так серьёзные люди охрану не расставляют. Там должны были скрывать что-то очень важное. И, быть может, интересное.
Остановившись у угла, Анна ещё раз осмотрелась. Большое окно в конце коридора залило его ярким белым светом. Бежевые стены казались мраморными, расплывались разводы на вписанных в стены колоннах, блестели на солнце металлические петли и ручки. Люди то появлялись, то исчезали, хлопая дверьми, у которых застыли суровые стражники, и у Анны по спине пробежали мурашки. Она невольно потянулась рукой к затылку. Пока встречи с военными Пироса один на один не приносили ей ничего хорошего.
Но она тряхнула головой и одёрнула руку. Они не имели права её трогать. Только ради этой неприкосновенности стоило принимать предложение Филиппа!
Анна сделала осторожный шаг в коридор, нервно посмеиваясь про себя, и постаралась вернуть лицу выражение некоторой заинтересованной растерянности.
— Вы не видели его высочество? — быстро спросила она у пролетавшего мимо посыльного, но тот лишь глянул на неё и помчался дальше.
А Анна едва не столкнулась с каким-то мужчиной в форме. Тот нахмурился, его глаза на секунду загорелись, и он скрылся за дверью, захлопнув её так быстро, что Анна не успела даже мельком подсмотреть, что там, и недовольно поджала губы.
Новый хлопок двери заставил её вздрогнуть и обернуться туда. Глядя прямо на неё, приближался высокий хмурый мужчина с широкими седыми бровями и усами, закрывающими полгубы. Неприятно кольнули нервы, и Анна с глазами переполненными восторженного облегчения пошла навстречу к мужчине.
— Заблудились, мисс? — спросил офицер ледяным тоном.
— Я ищу его высочество, — с воодушевлением отозвалась Анна.
— Вам нужно уйти.
Мужчина протянул руку, чтобы помочь ей покинуть коридор, но Анна вдруг воскликнула.
— Фил!
Филипп, в дверях дальше по коридору разговаривающий с каким-то человеком, резко обернулся, и лицо его дёрнулось. Он распрощался с собеседником и поспешил, к Анне, которая, потупившись, пыталась скрыть улыбку. От облегчения ей стало весело. А от того, как Филипп пытался держать себя в руках и сохранять лицо, становилось ещё смешнее.
Стоявший рядом офицер, напротив, помрачнел.
— Ваше высочество, — приветственно отсалютовал он.
— Что-то случилось? — Филипп зло блеснул на неё глазами, но Анна лишь развела руками.
— Мисс Рейс нельзя в этот коридор, ваше высочество. Я попросил её его покинуть.
Филипп кивнул.
— Благодарю
