Калининградского "Рыбтрансфлота", пока, не обогатив семью, супруга, верная спутница жизни, не родила моряку сына. Растя его в доброте и ласке, Соня ждала Семена из плавания. А когда тот возвращался, то в квартире было безграничное, как морской простор, счастье.
Последний год они обитали в уютном просторном особняке на берегу залива. Все у них было прекрасно. Лишь беспокоились за сына Александра — офицера противолодочного корабля Балтийского флота. Он никак не мог найти себе невесту. И вот однажды молодой статный моряк приехал домой и сообщил, что женится на девушке Тане, с которой познакомился уже давно во время отдыха в украинских Карпатах.
— Она, кстати, папа, из Тернополя, — уточнил он. — Я ее сильно люблю. Только вот кое-что должен вам сказать… — его юное просветленное лицо нахмурилось. — После нашей переписки на электронную почту пришло письмо от подруги моей девушки. Она сообщила, что с моей Таней случилось несчастье — ей ампутировали ногу, ступню, в общем… Таня мне в этом не призналась. Видимо, испугалась… Но, знайте, это ничего не значит, я все равно буду с ней…
Соня, еще довольно молодо выглядевшая женщина, будто постарела на десять лет. Она скрестила на груди руки и взволновано сказала:
— Как, Саня, ты, ты же обрекаешь себя…
— Соня, Сонечка, — подошел к ней Семен. — Ты вспомни мою историю… Это его выбор, его жизнь… Это его счастье…
Соня подошла к сыну, обняла его и прослезилась:
— Я согласна с отцом. Смотри сам, сын. Тебе жить.
— Вы у меня самые лучшие родители в мире! — воскликнул Александр. — Я боялся, что вы не поймете, а вы — поддержали. Я счастлив… Я ей дал телеграмму, что приеду на сватанье. Она ответила, что меня очень ждет.
— А папа, мама у Тани кто, что ты о них знаешь? — спросила Соня.
— Отец у нее давно умер, а мама вроде работает при церкви. Знаю точно, что зовут ее Люба.
— Люба, Любовь — красивое имя…
— Соня, Саня, давайте все вместе отправимся на мою малую родину, — предложил Семен. — Мне так хочется проведать могилы родителей и отца Павла…
— Конечно, поедем, — сказала Соня. — Ведь твои папа и мама мне тоже родные, а батюшка нас венчал с тобой, любимый.
— Я вот смотрю на вас, родители, и думаю: неужели и у меня с Таней будут такое же единодушие и, не побоюсь этого слова, благоденствие, — с радостным блеском в глазах произнес Александр.
— А как же иначе, сын, вы обязательно будете счастливы, — Семен невольно вздохнул от нахлынувших воспоминаний. — Главное, чтобы нас пропустили через границу, а то там после майдана — смотрел по телевизору — не всех пропускают.
— Ничего, папа, с Божьей помощью прорвемся… — уверенно сказал Александр и перекрестился в сторону домашнего иконостаса, а за ним осенили себя крестным знамением Семен и Соня.
И, действительно, в один из летних дней дружная семья Семена прилетела в столицу, села в поезд Москва-Львов и, без особых мытарств преодолев две таможни, оказалась на территории Украины. Семен все чаще смотрел в окно. А когда после угнетающего и ограничивающего обзор леса открылось раздолье, он прирос глазами к ностальгически родным разноцветным пшеничным, гречишным и свекольным нивам, стал вспоминать детство, юность и ее — Олю…
И вот наконец — родной вокзал "Тернополь". Семен перекрестился и поблагодарил Бога за Его милость. Семейство со скромными дорожными пожитками сошло на перрон. Тут к Александру шустро приблизилась красивая брюнетка в белом праздничном платье и бросилась в его объятья.
— Сема, Сема… это же другая охмуряет нашего сына… она на двух здоровых ногах подбежала. Это же не Таня… Что, что творится на этой твоей Украине?..
— Папа, мама, знакомьтесь… Это — Таня, — сказал, сияя, Александр и посмотрел на ноги девушки.
Они обе были целы.
— Саша, Саша, ты куда смотришь, мне неудобно… — покраснела Таня.
— Так мне твоя подруга написала на электронку, что как бы ступню ампутировали…
— Она мне больше не подруга. Ей бы, прости, Господи, пальцы ампутировать, которыми она эту небылицу выстукивала на клавиатуре. А я-то думаю: почему она такая счастливая ходит последние дни и все мне говорит, что у твоего Саши в каждом порту по такой девушке, как я… уговаривает меня от тебя отказаться…
Тут, радуясь, к девушке подошел Семен. Он представился и поцеловал ее в щеку. Затем познакомилась с будущей невесткой Соня.
— Идем теперь к нам, мама не смогла, она готовит… — сказала смущенная Таня.
— Давайте так, — предложил Семен. — Мы с мамой сейчас съездим на такси в село на кладбище и вернемся к вам, чтобы не терять понапрасну времени. Ведь у тебя, Саша, всего один день в запасе.
В ответ сын что-то шепнул Тане, она кивнула одобрительно головой.
— Мы съездим с вами, — взяв девушку за руку с легкостью теплого ветерка, сказал Александр. — Я тоже хочу навестить дедушку и бабушку.
Вскоре семья Семена и Таня вышли у кладбища. Но первое, что привлекло их внимание, было весьма жизненное зрелище. Темная и мрачная, словно вышедшая из ада, толпа бойких людей в балаклавах нападала у храма на пожилых жителей села, которые живой стеной преградили им путь к церкви.
— Радикалы пытаются захватить очередной храм, — прокомментировала знакомое ей явление Таня.
Семен, присмотревшись, узнал в защитниках церкви двух своих одноклассников.
— Нужно помочь односельчанам. Это же наш родной храм, где нас с мамой венчал отец Павел — святая душа. Он нам с неба поможет…
Семен бросился вперед, а за ним и Александр. Женщины молча робко шагнули следом. Семен, подбежав к прихожанам, сказал первое, что пришло ему в голову:
— Мы, земляки, пришли вам на подмогу. Там еще подтягиваются православные… Сейчас мы им покажем, кто здесь хозяин!
Нападавшие пугливо стали оглядываться и, посовещавшись, сели в старые УАЗы и быстро уехали в сторону полевой дороги.
— Спасибо, Семен, а я тебя сразу узнал, ты такой же отчаянный, — сказал ему один из одноклассников. — А у нас вот что творится. Приходится дежурить, а то ворвутся в храм и конец… Отцу Павлу и присниться не могло, что выросшие на этой православной земле будут нападать на храмы и избивать священников. Наш батюшка лежит в больнице с сотрясением головного мозга, переломленной рукой и многими другими увечьями.
— А молодежь ваша где, почему не защищает приход от этих нечестивцев?.. — поинтересовался взволнованный Семен.
— Да все на заработках: кто в Польше,
