попробовать договориться.
— Я? Это вы пришли на мои земли, сломали мою стену и пытались убить! — Усмехается Дастан.
— Это был серьезный вопрос, чужак. Ты не демон. Но ты не человек. Кто ты?
В воздухе повисает тишина.
— Ладно, хочешь серьезный ответ? Хорошо. Вы ведь верите в создателя? Считайте меня одним из них. Я не стал убивать вас лишь потому что мне нужно орудие против Содружества. Уверен, они атакуют вас со дня на день, так что возвращайтесь в свою страну и убивайте друг друга, пока не останется никого. Я вам даже помогу. Разве не этого вы хотели, уничтожение всех магов и пришествие Единого? — Тон Короля меняется, теперь он жесткий.
Это был не совет, это был приказ.
— Мы еще не готовы.
Голос Понтифика тоже меняется, теперь он полон смирения.
— Вы никогда не будете готовы. Ваш план с самого начала обречен на неудачу. Невозможно накормить черную дыру, невозможно приручить пустоту. С ней нельзя договориться.
— У нас есть успехи. Единый отвечает нам. Он позволяет использовать его силы. Разве я не доказательство? Нам просто нужно больше верующих. Их искренняя жертва очеловечит эту стихию! Мы будем жить вечно в его объятиях!
— Полупустая пародия на человека. — Презрительный взгляд Короля скользит по обрубку руки. — Это не успех, это деградация. Всё, чего вы добились — это силой веры создали из пустоты пародию на бога. Как только вы умрете — все вернется на круги своя, боги не живут, если в них не верят.
После минутного колебания, Понтифик встает на колени. Хор позади замолкает. Священники и послушники, инквизиторы и немногие выжившие крестьяне — все следуют его примеру.
Тот, кто занял тело его брата, знал многое. Слишком многое, недоступное никому, кроме верхушки Теократии.
Если допустить, что это существо действительно имеет отношение к создателям, значит оно знает ответы на вопросы, что веками терзали умы епископов и философов.
— Тогда в чем была цель? Зачем все мы здесь? Почему наш мир пожирает пустота? Это испытание? Эксперимент? — Смиренно вопрошает Понтифик.
— Цель? Никакой цели нет. Вас всех изначально не должно было быть здесь. Этот безлюдный кусок камня должен был растаять в пустоте еще тысячи лет назад, вместе с его пленниками. Я лишь исправляю ошибки.
— Тогда, почему именно сейчас? Люди живут здесь уже тысячи лет!
— Время относительно, для вас оно течет быстрее. Мы бы оставили всё как есть, но Самаил умудрился сбежать… — Дастан приближается к коленопреклоненному Понтифику и заносит руку. Удар!
От пощечины на бледном лице не появляется ни кровинки.
— Я был на Пике Мира. Вы, дикари, утащили его тюремный саркофаг к себе в храм, словно трофей.
Удар!
— Вы как примитивные аборигены, готовые использовать магический жезл испепеления вместо трости и молиться на магоскоп, как на божественное чудо!
Еще удар! Голова Понтифика ни на градус не отклоняется и принимает пощечину с невозмутимостью камня.
— Полагаю, именно ваша Церковь подписала приговор этому миру? Если вы умудрились выпустить одного бога, нет никакой гарантии, что не выпустите других. Наша Империя не для того их отправила на край вселенной, чтобы они снова вернулись и продолжили войну.
Дастан встряхивает отбитую об дубовую плоть Понтифика, руку.
— Но как тогда мы оказались здесь? В этом точно была чья-то высшая воля. У нас должно быть предназначение. — Тихо спрашивает глава Теократия.
— Ваше предназначение — служить мне и выполнять мою волю. А моя воля — это воля Империи. — Твердо отвечает Король, сделав вид, что не расслышал вопрос.
Ведь он сам не знал ответа. Но ему было плевать, задание должно быть исполнено в любом случае.
Понтифик молчал. Если купол исчезнет, для мира не будет счастливого конца. Единый поглотит всё. Искренняя вера еще не сумела создать рай среди пустоты, потребуются многие тысячи лет непрерывных жертв мучеников, чтобы их воля открыла путь к спасению.
— Если купол падет — то и вы тоже умрете. — Почтительно напоминает Понтифик существу в теле брата.
— Я уже умер. Мое тело рассыпалось прахом над Содружеством. В каком-то смысле — вот мое истинное тело. — Король гладит меч. — Теперь я хочу услышать ответ, будете ли вы служить мне и помогать претворить волю Империи в жизнь или умрете?
Понтифик опустил взгляд и кивнул. Ему придется подчиниться.
Пока что.
Глава 7
Жизнь любого магического мира движется по спирали. Сперва он слаб. Его маги едва ли способны на что-то кроме фокусов.
Кажется, что это замкнутый круг. Маги не могут стать сильнее, пока мир не наполнен магией, но мир не будет ею наполнен, пока маги не станут сильнее.
Однако, душа одаренного производит немного маны. Каждое следующее поколение получит чуть больше, чем имело предыдущее.
В каком-то смысле это необратимо. Достаточно одного мага, чтобы их становилось всё больше и больше. Магия — это зараза, что подтачивает законы мироздания… А может, дар эти законы менять?
Никто не помнил, как в их мир пришла магия. Это было так давно, что казалось, будто она была всегда. Сотни тысяч лет прошло с тех пор.
Магия — это спираль. Сильные маги производили больше маны и этим давали рождение еще более сильным магам. Все более и более сильным. А вера таких людей была сильнее веры остальных.
Это было время войн и кризисов. Большинство миров погибло в них, оставляя безлюдную, искореженную магией, пустыню.
Но они справились. Им повезло, они не создали бездумной верой бога-тирана, а на их мир не наткнулся странствующий бог. По крайней мере, не наткнулся в тот момент, когда они еще не могли ему противостоять…
Они смогли. Объединили свой мир. Сумели избежать самоуничтожения от гражданских войн, сумели каждый раз обуздать порывы более сильного молодого поколения магов, что раз за разом пытался поколебать устои.
Они достигли грани божественности.
Маги Империи пили чай с демонами Бездны, посещали иные миры и создавали карманные измерения. Они встали вровень с младшими богами.
Но у старших богов было свое мнение на этот счет. Даже для тех, кто кормился с сотен миров — Империя была бы идеальной кормушкой.
Нужно было лишь заставить смертных подчиниться.
Не вышло.
Рагнарек кончился плачевно. Боги потерпели поражение.
Были позорно убиты смертными магами. Но и победы смертных не произошло.
Сила веры уже подчиненных миров раз за разом воскрешала погибших, нелегко было убить того, кто вышел на следующую грань существования. Война продолжалась.
Варианта оставалось лишь два — уничтожать сотни миров либо же просто запечатать богов. Отправить на край вселенной, в пустоту. Без чудес — вера сама угаснет, и они умрут.
Казалось, что это сработало.
Дастан открыл
