Книга Руки, полные бури - Мэй

– Кроноса поддержал скандинавский пантеон.

С трудом удержавшись, чтобы не сказать что-то из лексикона Сета, Персефона ощутила, что и у Гадеса примерно те же чувства. Она спросила:

– Зачем?

Геката ответила прямо:

– Они хотят власти над другими пантеонами и поставили на победителя. Считают, что у богов не будет шансов. Хотя Один до последнего будет выжидать и не станет вмешиваться, а остальные против него не пойдут.

– У них тоже рычаги воздействия на Кроноса?

– Достаточно того, что они не против него. Кронос не планирует уничтожать всех, только склонить и править. Убить он жаждет сыновей. Очень расстроился, что Посейдон уже мёртв.

Гадес никак не отреагировал на слова.

– Поэтому я пришла, – продолжила Геката, и взгляд её чёрных глаз остановился на Персефоне. – Будь осторожна, сестра. Кронос хочет не просто убить сыновей, но причинить им как можно больше боли. Сколько у него уйдёт времени выяснить болевые точки?

Гадес зарычал не хуже Цербера, глухо, предупреждающе:

– Ты сказала достаточно. Если нечего добавить, убирайся.

– Как пожелает король!

На этот раз в голосе Гекаты прозвучала отчётливая насмешка. Вокруг неё взметнулись тени, подхватили лёгкую ткань платья, крутанулись смерчем, и Геката исчезла. Но Персефона видела, что сестра не сводила с неё взгляда.

Вздохнув, Гадес прикрыл глаза:

– У нас прибавилось проблем. Ровно на один пантеон. Извини, Сеф, сон откладывается, для начала я должен рассказать Зевсу.

Персефона рассеянно кивнула. Она видела в клубе, сколько хаоса могут принести несколько чудовищ, и не представляла, что делать, если их придёт больше. Но что предпринять с целым пантеоном, она даже не представляла. Они знали, как нападать, им известны слабые места. И неужели боги будут бороться против других богов?

– Аид, поговори с братом. Зевс должен собрать всех против Кроноса.

Гадес кивнул. Открыл глаза.

– Да.

6

На её ресницах мерцают искры-блёстки, которые щедро усыпают лицо вместе с плечами. Она смеётся, блёстки опадают на пол. В рыжих волосах запутались цветные конфетти, и пальцы Аида ловко вытаскивают цветные кружочки бумаги.

На заднем плане играет музыка, слышно равномерное «бум-бум-бум».

Она представила его друзьям как своего парня. А он не стал говорить подвыпившим студентам, что их связывают тысячелетия. Он – Аид, владыка царства мёртвых, а их сокурсница, которая в этой жизни решила доучиться и получить диплом, – Персефона.

Стряхнув блёстки, они рука об руку шагнут в Подземный мир. В аромате магнолий. В шелесте костей. В собственном величии.

Но сейчас они – молодой мужчина и девушка в квартире её друзей на шумной студенческой вечеринке. Он приближается, ощущает под ладонями её тело. Персефона улыбается, пальцы цепляются за шторку на ванне.

– Аид, здесь же полно народу, вдруг кто зайдет.

Он легко подхватывает её, ставит в ванну. Забирается следом и задёргивает шторку.

– Никто не увидит.

Когда он целует, то чувствует, как блёстки с её ресниц падают на его кожу.

Сет сидел в полумраке на кухне, не включая яркий свет, и, кажется, совсем не удивился Гадесу. Проследил взглядом, когда тот начал искать чай. Слишком внимательно. Ещё Сет курил.

Налив ароматного чая, который остро пах чабрецом, Гадес уселся напротив и осторожно спросил:

– Тебя беспокоит Анубис?

– Дурень, меня беспокоишь ты. – Сет бесцеремонно ткнул рукой с зажатой сигаретой в направлении плеча Гадеса. – Ты рассказывал Сеф, как оно болит?

– Откуда ты… ты не знал.

– Нет. Ты только что подтвердил.

Прищурившись, Сет наклонился к Гадесу. Тот видел подобное выражение лица, когда Сет перерезал горло врагам, воплощение древних хаоса и ярости.

– Стоит ли напоминать, Аид, что это я здесь во всё влезаю и нарываюсь? А ты у нас разумный.

– Я учусь у лучших.

Гадес дёрнул плечом: несильно, стараясь не тревожить рану. Она действительно побаливала, даже сон в Подземном мире, пусть и совсем не магический, не очень помог. Но Гадес чувствовал себя хотя бы отдохнувшим.

Псы Сета заворчали откуда-то из-под стола, почуяв появление Цербера. Тот их высокомерно проигнорировал, уселся рядом с Гадесом, положив морду на колени хозяину. Гадес провёл по ней рукой. Он бы предпочёл, чтобы Цербер остался в Подземном мире с Персефоной, которая занималась делами, но там ей ничего не грозит. Оставлять Гадеса пёс не хотел.

– Кронос одним своим присутствием разрушает привычные законы мира, – сказал Гадес и попробовал чай. – Это влияет и на то, как быстро мы восстанавливаемся.

– Амон тоже до сих пор мучается от головной боли.

– Но сумел тебя вернуть.

Сет кивнул:

– Насколько я знаю, никто из глав пантеонов такого не проделывал. Никто даже не знал, что это возможно.

– Амон далеко не слабый.

– А я очень хотел вернуться, – согласился Сет. – Догадывался, что вы тут без меня творите.

– Мы хотя бы не умирали.

– Ладно, один-ноль в твою пользу.

Сет стряхнул пепел прямо в чашку, из который уже выпил чай. Нефтида за такое убила бы, но её тут не было.

– Говорил с Зевсом? – спросил Сет.

– Собираюсь к нему.

Телефон, лежавший на столе, завибрировал, Сет ткнул в экран и нахмурился, прочитав сообщение. Что-то быстро ответил и посмотрел на Гадеса:

– Задержись. Это Инпу, и он очень хочет застать тебя.

Гадес не представлял, зачем мог понадобиться. Если будет опаздывать, Анубис сможет быстренько его перенести. В отличие от Амона, Гадес не испытывал неприятных ощущений от скольжения по чужим смертям, которые использовал Анубис.

К тому же если Гадес мог помочь, то хотел этого.

– Анубис справится с миром мёртвых.

– Ага, – ответил Сет и достал новую сигарету. – Ты знаешь, мой брат не очень понимал, что делать с живыми. И с богами тоже. И с сыновьями. Гором занималась Исида, но Анубиса она не любила. Может, потому что он не с такой готовностью слушал и слушался.

Гадес встречался с Исидой, но так и не смог понять эту женщину. Она умела быть мягкой и приветливой, но в то же время жёсткой, бескомпромиссной. Однажды она решила, что может стать главой пантеона вместо Амона. До решительных действий так и не дошло, но после этого Гадес понял, почему Сет старается не связываться с Исидой.

– Осирис решил, что всё произойдёт само собой, – продолжал Сет. – Однажды Анубис научится владеть силой. У нас ушло много времени, но он правда смог. Но Осирис ни разу не подготовил к тому, что придётся править Дуатом. И с этим не смогу помочь ни я, ни ты, ни кто-либо ещё. Осирис не счёл нужным чему-то научить. А сейчас… не слишком хорошее время для учёбы.

Снова используя чашку вместо пепельницы, Сет затушил в ней сигарету и поморщился:

– Не могу больше курить. Ты с Зевсом в клубе встречаешься? Я с тобой.

Гадес кивнул. Он знал, что, как бы ни настаивали на своём ацтекские боги, Сет не даст запереть Анубиса. Даже если бы Амон ему приказал. А значит, Гадес поддержит Сета. В любом случае.

Они клялись друг другу однажды. Давным-давно, в диком, первозданном обряде, мешая свою кровь. Гадес не понимал подобных ритуалов, но тогда проникся даже он. Посреди пустыни и поющих песков, под оглушительно сияющим звёздным небом, когда на лицах мерцали отсветы костра.

Они клялись прикрывать друг другу спины.

И за тысячи лет мало что изменилось.

Цербер заворчал, и Гадес заметил, что один из псов Сета играет с аккуратным хвостиком добермана. Теневая собака казалась совсем тонкой и маленькой на фоне мощного Цербера, но ничуть его не боялась.

Сет повёл плечами, как будто разминая их, готовясь сорваться с места и пойти против врагов. Не важно, люди это, боги, чудовища или Кронос. Рядом с другом и Гадес ощущал себя спокойнее: что бы ни происходило, он не сомневался, что оставалось в этом мире что-то прочное и нерушимое.

– Вы опять тут всё провоняли!

В дверях стоял Амон. Влажные волосы топорщились после душа и казались темнее, чем обычно. Он морщился из-за сигаретного дыма, и Гадес невозмутимо сказал, кивая на Сета:

– Это всё он.

– Ай-яй, – покачал головой Амон. – А потом ругаешься на Анубиса.

– Мне можно.

– Лучше окно открой! Дышать невозможно.

Какими бы божественными силами они ни обладали, но проветривание и избавление от табачного запаха в них точно не входило.