сказанное, но Стерлинг вырывает у меня из рук документ.
— Это юридически обязательный договор, мисс Бакстер. Его передали мистеру Паттерсону, и он вернул документ с двумя подписями. Если вы утверждаете, будто ваша поддельная, то все вопросы к мистеру Паттерсону. А для меня нет никакой разницы.
— Бред какой-то. Я даже не знаю, сколько он вам должен и за что!
— «За что» не имеет значения. А «сколько» — это двадцать тысяч.
Я отшатываюсь и, чтобы удержаться на ногах, прислоняюсь к книжному стеллажу.
— Я… У меня нет таких денег!
— Ну конечно, есть, — бодро отзывается старик. — Вы владеете недвижимостью на Элмор-роуд и содержите этот вот магазин. Думаю, найдете деньги, если серьезно возьметесь за дело.
Он делает шаг в мою сторону. Мне хочется удрать, вот только ноги не слушаются.
— Семь дней для вас и мистера Паттерсона на сбор средств, мисс Бакстер. Возможно, данный срок поможет вам сосредоточиться на его поисках.
Какое-то время Стерлинг смотрит на меня оценивающим взглядом, затем распахивает дверь.
— Я вернусь в следующий четверг. Уж не подведите. Ничем хорошим это для вас не кончится.
И выходит на улицу, аккуратно закрыв за собой дверь.
Тут силы окончательно покидают меня, и я съезжаю по стеллажу на пол, задыхаясь и едва ли что соображая.
Минут десять так и сижу, пытаясь свести воедино то немногое, что мне известно. Ясно, что Карл влез в долги, хотя сложно представить, как ему удалось набрать целых двадцать тысяч. И по некой необъяснимой причине он еще и решил, будто сейчас самое время завести любовницу. Не связаны ли два этих обстоятельства? Может, он взял взаймы, чтобы обустроить уютное гнездышко со своей Дакотой?
Но почему он затаился? И, самое главное, как, черт побери, моя подпись оказалась на договоре?
Боже. Что мне делать?
Однако страх медленно рассеивается, и во мне вновь нарастает гнев. Даже если бы у меня и имелись средства погасить долг Карла — что, конечно же, относится к жанру фантастики, — то какого черта я должна это делать?
Кое-как поднимаюсь на ноги и бреду в комнату для персонала, где дрожащими руками достаю из сумочки смартфон и набираю номер Карла. Опять автоответчик.
— Слушай, ты, кусок дерьма, ко мне только что заходил Дэвид Стерлинг, и он очень недоволен. Если немедленно не перезвонишь мне, я обращусь в полицию, чтобы они занялись его угрозами!
Нужно каким-то образом успокоиться и сосредоточиться. Я ставлю чайник, чтобы заварить ромашковый чай. Ясная голова мне тоже понадобится, чтобы все обдумать и спланировать.
Семь дней.
Исходя из того, что Стерлинг денег от меня не получит, к чему это может привести? Как-никак, здесь не Дикий Запад. У нас существуют законы и наказание для тех, кто их нарушает. Стерлинг не имеет права угрожать людям и портить их собственность, так ведь?
На моей стороне закон.
А на его — подписанное обязательство.
Внезапно я вспоминаю, как разозлило Карла мое обращение в полицию из-за порезанных шин. Да ведь он наверняка понял, что к этому причастен Стерлинг! Неудивительно, что ему не хотелось впутывать полицию. И теперь я только рада, что не послушалась Карла.
Вот и Стерлинга не надо было слушать. Да я даже не знаю, кто он такой! Разве не так? Моя неосведомленность, несомненно, только играет старику на руку.
Я бросаюсь в торговый зал и включаю компьютер. Загоняю в поисковик имя недавнего визитера и, немного покопавшись, нахожу несколько результатов на сайте местной газеты. Четыре статьи, все как одна повествующие о благотворительных пожертвованиях, сделанных компанией Дэвида Стерлинга под названием «Гилдейл девелопментс». Три заметки сопровождаются фотографиями, на которых старик в окружении волонтеров того или иного благотворительного общества гордо держит гигантский чек. Причем суммы на этих чеках весьма значительные.
Бессмыслица какая-то.
Улыбающийся мужчина на фотографиях — само воплощение щедрого и, очевидно, успешного бизнесмена. Лицо то же самое, вот только этим утром мне угрожал отнюдь не безобидный пенсионер-филантроп.
Я нахожу сайт «Гилдейл девелопментс» и страничку председателя правления, Дэвида Стерлинга.
Судя по тому, что там написано, я должна была заметить нимб над головой старика. Обосновавшись в здешних краях около сорока лет назад, он создал «Гилдейл» буквально на пустом месте. С тех пор компания построила сотни домов и теперь владеет солидным портфелем доходной недвижимости. Помимо успешного бизнеса, Стерлинг пользуется весомой общественной репутацией, подкрепленной уймой почетных наград от различных благотворительных организаций.
Станет ли кто-либо рисковать очевидным богатством и безукоризненной репутацией ради долга, который можно взыскать через суд? Стерлинг слишком многое ставит под удар, и потому всерьез воспринимать его угрозы уже не получается. Если я пожалуюсь в полицию, его имени навредит одна лишь огласка.
Что же мне делать? Уличить его в блефе или же обратиться в полицию? Нужно как следует обдумать линию поведения.
За мыслями, как же поступить с Дэвидом Стерлингом, я собираюсь с духом и уже готова заняться своими обычными делами.
Едва лишь я подхожу к двери, как звонит телефон.
Это Карл.
8
Я хватаю телефон — это Карл. Со всем своим накопившимся гневом после стольких проигнорированных звонков и сообщений я толком даже и не знаю, что сейчас буду ему говорить.
И потому просто разражаюсь потоком брани:
— Ты, мразь! Жалкий кусок дерьма! Лжец! Ты, ты…
Мое вдохновение внезапно иссякает.
— Прости, Бет, — голос Карла звучит спокойно, хотя и подавленно.
Мне требуется пара мгновений, чтобы взять себя в руки.
— Даже не знаю, с чего начать, потому у тебя тридцать секунд на объяснения, что за фигня происходит. Только правду, Карл! Никаких недомолвок!
— Бет, я по уши в дерьме.
— Да что ты говоришь! — взвизгиваю я. — Это я и сама сообразила. Вот только шины изрезали мне и порнографию подсунули с почтой тоже мне. Где ты, черт побери?
Какое-то время он молчит, я только и слышу, что его тяжелые вздохи.
— Слушай, Карл, мое терпение на исходе. Говори, что за чертовщина тут творится. Немедленно!
— Хорошо-хорошо.
На другом конце снова воцаряется тишина, и до меня доносится звук закрываемой двери.
— Ты одна? — спрашивает он.
— Одна. Давай, выкладывай!
— Полагаю, пытаться подсластить все это смысла нет, но, будь так добра, не ори, пока я не закончу. Ладно?
— Договорились.
И Карл с некоторым исступлением приступает к рассказу:
— Все началось восемнадцать месяцев назад. Я… Хм, у меня возникли некоторые проблемы с тотализатором. Процесс вышел из-под контроля, и не успел я опомниться, как мой долг букмекеру вырос до пяти штук. И он возьми и продай его
