воды».
В этой земле, где благоухают полевые травы,
Будто расстелен алый шёлк.
Весеннее небо — словно голубая парча,
Там шныряют подёнки. [57]
Лопаются почки,
Будто курится
Зелёный дымок.
Смутна в тумане
Луна весенней ночи
Как раз в это время с южной стороны из-за двустворчатых деревянных дверей послышались мягкие звуки кото[58] — будто кто-то рассеянно водил «когтем» по струнам. Чистые звуки кото сливались с шумом ветра в вершинах сосен. Ондзоси прислушался. «Кто это?» — его сердце замерло, музыка проникла в душу, он приблизился, желая рассмотреть, кто там играет. И тут перед ним открылось нечто удивительное.
И кому это принадлежал этот дворец? С каждой из четырёх сторон дворец поддерживали семь опор[59], он был покрыт изогнутой крышей, на восточной и западной сторонах стояли нарядные ворота, в саду росло бесчисленное множество деревьев и цветов. У самого дома цвела красная слива небывалой красоты — и в сердце не вмещается, и словами не выразить. Рядом росли сакуры — с простыми цветками и махровые. Весенний ветер, колышущий ветви плакучей ивы, так волновал сердце! Дальше были видны множество цветов и клёнов.
В южной стороне сада тут и там были устроены живые бамбуковые изгороди и изгороди из бамбукового штакетника. Для любования луной поставлен дощатый навес, а для того чтобы любоваться цветами — решётчатая ограда из тонких дощечек кипарисовика. Здесь и пруд с песчаными отмелями. В пруду видны камни, они будто стоят, лежат, плывут, они похожи на изваяния будды — зелёные, жёлтые, красные, белые, чёрные. Мандаринские утки, сизые чайки, поганки, дикие гуси и утки — самые разные птицы облюбовали чистый песок. Смутный блеск ночной луны проникает в самое сердце. В пруду устроены три острова: Хорай, Ходзё и Эйдзё[60]. Для их украшения там высажены сотни цветов: красная слива, белая слива, махровая сакура, белая камелия, дикая азалия, пион, китайский душистый пион, ирис, крупноцветный колокольчик, антистирия, патриния, астра, горечавка, роза-кровохлёбка, белая хризантема, жёлтая хризантема, заячья капуста — «тысячелетняя трава». Плавучие растения дрожат, будто взволнованные какой-то вестью, и эта рябь не даёт рассмотреть отражение луны.
В восточной стороне сада устроены горы и выкопан пруд. Здесь растут шестьдесят шесть деревьев: китайская сосна, лиственница, пятиигольчатая сосна[61], маленькие сосёнки, какие вырывают в новогодний день крысы[62]. В соснах щебечут чижи, буроголовые гаички, большие синицы. В цветах селятся короткохвостые камышевки. Кажется, их сделали из золота и потом оживили.
На северной стороне — тоже пруд. Здесь как будто влачатся годы старика-угольщика, ждущего зиму, — его голова седа, одежда тонка[63].
Пусть это и не дворец Долгой жизни[64], однако сделан в подражание ему и прекрасен во все четыре времени года. Поскольку здесь сотни разных цветов, то имеются такие, что ещё не зацвели, а есть ветви, с которых цветы уже опадают. Там, где сильный ветер осыпал цветы, их лепестки плавают на волнах у кромки берега. С чем можно это сравнить? Только с прудами восьми добродетелей в раю[65], но хотя там мириады драгоценных лотосов, здесь ещё лучше. Чтобы перейти с берега на острова, перекинуты горбатые мостики, в прудах цветёт множество лотосов, волны мягко набегают на берег, веет лёгкий ветерок, луна чиста. Если бы здесь в зарослях павлонии и бамбука резвились павлины и птицы хоо[66], можно было бы подумать, что это и есть рай.
Сцена третья
Ондзоси смотрел на сад. «Как такое может быть? Уж сколько я видал всяких садов в столице, но такого до сих пор не попадалось! Кто бы мог подумать, что в дальней восточной земле есть такое место!» Его сердце затрепетало. Увиденное им было поистине удивительным. Хозяйку зовут Дзёрури. Она преуспела в искусствах и милосердна, а обликом такова, что нет ей равных ни в нашей стране, ни в других землях. Она поистине несравненна. Про обычную красавицу можно сказать, что она обладает тридцатью двумя достоинствами будды[67], но в таком случае Дзёрури обладает сорока двумя достоинствами!
О Дзёрури заботились двести сорок дам: восемьдесят прислужниц высшего класса и по восемьдесят среднего и низкого. Её отец
