там, наверное, живут эти старики. Он продолжил изучать обстановку: небольшая грядка, старая машина, на которой, казалось, никто никогда не ездил, куча старых покрышек, снасти для ловли крабов и прочий хлам. Да, подобное место вызовет беспокойство у любой матери. Но на мальчишеский взгляд это все потрясающе, да и даже отца-бухгалтера оно совсем не отталкивало.
– Есть кто? – крикнул Майкл, опасаясь, что выбрал неудачное время для своего визита. Казалось, здесь никого не было.
Через секунду из сарая вышел Лузгарь. Он сразу понял, что этот мужчина в городской одежде пришел сюда не за рыбьими глазами.
– Здравствуйте, чем могу помочь?
– О, привет. Меня зовут Майкл Ковингтон. Я отец Неда.
– Вот как? Рад с вами познакомиться, мистер Ковингтон, искренне рад. Как вы?
– Хорошо, спасибо, – ответил Майкл, отметив про себя дружелюбную улыбку и крепкое рукопожатие мужчины. Ничего настораживающего. – Приятно познакомиться. Как я понимаю, Нед часто здесь бывает. Он все время о вас говорит, так что я подумал, что неплохо бы зайти поздороваться.
– Очень рад. Очень рад. У вас чудесный сын. Ужасно чудесный.
Майкл кивнул.
– Он хороший малыш. Надеюсь, он не путается у вас под ногами и не мешает вам работать.
– Ни капельки. Нед приходит почти каждый день, и мы всегда ему рады. Внимательный и вежливый мальчик. Наверное, благодаря воспитанию.
– Спасибо. Рад слышать.
– Конечно, задает миллион вопросов, но это нормально для ребенка его возраста, ведь так?
– Да. – Майкл почувствовал, что его зацепило, словно рыболовным крючком: сколько вопросов Нед задает собственному отцу? Не очень много… Что ж, рыбаки склонны к преувеличениям.
– Он никоим образом ничем нам не мешает, – уверил его Лузгарь.
– Я рад, – сказал Майкл, мысленно отметив тройное отрицание в реплике собеседника. – Как понимаю, вы торгуете приманкой.
– Да, продаем приманку. Рыбачим понемногу, ловим крабов. Чиним кое-что.
– Правда? – Майкл постарался изобразить восхищение.
– Да, всегда есть чем заняться, – сказал Лузгарь. – Не одно, так другое. Без конца.
– Похоже, вы мастер на все руки.
– Наверное, можно и так сказать. – Лузгарь услышал нотки снисходительности в его голосе, но это его не особо волновало. – А вы работаете в Вашингтоне, верно? – Он тоже умел сменить тон.
– Да, это так.
– Но вы не политикой занимаетесь?
– Нет, – улыбнулся Майкл. – Всего лишь бухгалтер.
– Хорошо. Не люблю политиков.
– А кто их любит?
– Напоминают мне дождевых червей, копошащихся на дне консервной банки. Склизкая масса. Вам так не кажется?
Майкл рассмеялся:
– Иногда.
– Значит, вы купили дом Фэрли.
– Дом Фэрли? – Майкл выглядел озадаченным. – Мы купили коттедж на Честнат-Стрит.
– Это он и есть.
– Но мы купили его у семьи Уинслоу, супружеской пары пенсионеров, которые переехали во Флориду.
– Да, Уинслоу жили там несколько лет, – сказал Лузгарь. – А до них Петиты. Но когда-то давно этот дом принадлежал Фэрли. Мне кажется, именно эта семья его и построила.
– Правда? Я не знаком с историей дома, – с неподдельным интересом сказал Майкл, – но меня уверяли, что он не очень старый.
– Так и есть.
– Вернее, ему около восьмидесяти или девяноста лет, но он не такой старый, как остальные коттеджи.
– Но вам он нравится?
– Да, очень. Конечно, он нуждается в ремонте. Знаете, как говорят: единственное, что работает в старом доме – это вы сами. Но в целом он в хорошем состоянии, и мы очень счастливы, что нашли его.
– Чудесно, – сказал Лузгарь с нотками сомнения в голосе.
– Значит, так все зовут наш коттедж? Дом Фэрли?
Лузгарь кивнул.
– Почему? – спросил Майкл.
– Не знаю, – ответил Лузгарь. – Может, по привычке.
Они поговорили еще несколько минут, но скорее по инерции. Было ясно, что им нечего сказать друг другу. Майкл просто проверял взрослого друга своего сына. При других обстоятельствах с этим мужчиной он бы вряд ли заговорил. Лузгарь это отлично понимал и подыгрывал своему собеседнику. Главное – не сказать что-нибудь шокирующее. Нельзя дать Майклу Ковингтону повод запрещать сыну приходить сюда.
– Где ваш партнер? – спросил Майкл, уже собираясь уходить.
– Мутный? Думаю, он в городе. Он там живет и у него там есть дела.
– Ясно. – Майкл сразу же почувствовал облегчение.
– Он не все время здесь проводит, – продолжил Лузгарь. – Мутный – мой напарник на полставки. Время от времени он мне помогает, но у него есть и другая работа.
– Жаль, что я его не застал. Но уверен, мы еще встретимся.
– Конечно.
Майкл ушел довольный тем, что теперь сможет успокоить Линду рассказом об этой встрече со стариком. Лузгарь и Мутный. Она будет рада узнать, что они не живут вместе в этой крошечной хибаре. Что еще можно о них сказать? Странные имена, колоритные метафоры и несколько грамматических неточностей. Ничего, что могло бы вызвать беспокойство. В школе Нед наверняка слышал вещи и похуже. Майкл чуть не рассмеялся – эти старики получали удовольствие, играя свои роли.
Лузгарь вернулся в сарай, выловил банку пива из ванны и сел в свое любимое разваливающееся кресло. Он не пригласил отца Неда зайти внутрь и выпить, потому что не собирался пить с налоговиком, даже если он пришел сюда из вежливости (забавно, что он не назвал своего работодателя!). Но Лузгарь вынужден был признать, что Майкл Ковингтон относительно неплохой человек. Немного лучше, чем он ожидал. Возможно, он хорошо справляется со своей работой, но в целом бесполезен. Типичный житель большого города, который навсегда таким и останется, как бы он ни старался обосноваться здесь. Но в целом неплохой человек. И самое главное – он не возражает против общения Неда с Лузгарем и Мутным. Может, я и выживший из ума старик, но чуйка у меня хорошая, и прямо сейчас она говорит мне, что скоро случится нечто важное, какая-то перемена, и просто необходимо держать этого мальчика рядом.
В противном случае…
7. В развалинах
…Грядет смерть.
Нед не чувствовал ничего странного, но у него не было никаких сомнений. Он прошел вдоль старой железной дороги, потом поднялся на холм и очутился в этом мрачном месте. Он уже разведал раньше этот обходной путь, и решил воспользоваться им, чтобы подойти с тыла. Холм был пологим, но на нем густо рос кустарник, поэтому подъем занимал много времени, а деревья постоянно закрывали обзор, и он с трудом мог понять, насколько отклонился от прямого пути. Нед начал свою экспедицию сразу после обеда, теперь приближался вечер, а он успел дойти только до полусгнившей стены. Она был сложена из серо-коричневых кирпичей и достигала трех метров в высоту. Стена простиралась направо и налево, и Нед не видел, где она заканчивается. Даже в
