их убрать. А за диваном, куда он поставил бутылки, имел< я выключатель. Нагнулся, раз — и нет человека! И все чип но, благородно.
— Чем же она его так допекла?
— Кто знает! — усмехнулся он.
— Его подозревали?
— Ничуть! Жили дружно, без скандалов, да и свидетели подтвердили. Сочувствовали! — И глаза его весело блеснули.
Тогда-то я и понял простую истину: если действовать с умом, можно достичь любой цели, не подвергаясь риску.
…Однако пора вернуться к Константину.
Доставшееся ему владение представляло собой уютный бревенчатый домик с участком в шесть соток и располагалось в садоводстве, окруженном заболоченным лесом. Само садоводство только-только обустраивалось. Костин родственник одним из первых поставил здесь дом. Еще с десяток энергичных дачников вели строительство. Но в целом местность выглядела необжитой.
— Считай, что эта дача и твоя, ладно? — взволнованно предложил Костя, — Приезжай, когда захочешь, бери несколько грядок. Мою Людмилу все равно сюда калачом не заманишь, к земле она равнодушна… — Он вздохнул.
Его наивно-простодушный вид всколыхнул мою ненависть, но уже через секунду я улыбался ему и с чувством жал руку.
— Спасибо, Костя! Не то чтобы я согласился, но — спасибо на добром слове. Земля мне не нужна, а вот отдохнуть иной раз от городского шума не помешает.
— Вот и прекрасно! — обрадовался он. — Будем ездить сюда вместе.
Никогда не забуду первую ночь, проведенную на Котькиной «фазенде». К вечеру большинство дачников потянулось на электричку. Еще не сгустились сумерки, а вокруг уже не виднелось ни живой души, ни огонечка.
Намаявшийся за день Константин рано отправился на боковую и тут же уснул как убитый. Как убитый… Любопытные сравнения порой приходят на ум.
Я вышел на крыльцо покурить. Бледно светила луна. Монолитная масса леса казалась затаившимся недругом. Лес, у которого отнимали под дачную застройку участки за участком, ненавидел людей так же страстно, как я мог ненавидел храпящего за стеной Константина. Но лес был бессилен, а я мог многое. Отчего бы не взять и лес в союзники?
Соблазн был велик. Один удар по темечку — и проблема решена. А труп нетрудно спрятать так надежно, что не найдут тысячи ищеек. С первой же электричкой можно вернуться домой, а на тревожный звонок Людмилы, который последует под вечер, ответить возгласом изумления.
Я прислушался. О, этот отвратительный храп! Как он распалял мою ненависть!
Но я не поддался искушению. Дело даже не в том, что у меня не будет надежного алиби, что могут остаться случайные следы… Меня не устраивал сам способ. Акция должна свершиться элегантно.
Способ я нашел в середине июля, когда в окрестных лесах дружно повалили грибы.
Должен сказать, что в молодости я был азартнейшим грибником, но однажды со мной произошел казус, после которого я потерял к дарам леса всякий интерес. На Кавказе я отравился белыми грибами, которые сам же и собрал. Натуральными боровиками! Оказалось, что в жарком климате эти элитные красавцы могут накапливать ядовитые вещества. Отравление было несильным, но меня обескуражил сам факт. С той поры я навсегда забросил «тихую охоту».
Мне и сейчас не хотелось идти, но как отказать другу?
Не успели мы углубиться в лес, как на тенистом пригорке я заметил нахально красующийся боровик. Память о пережитом взыграла, и я сшиб его пинком.
— Что ты наделал?! — изумленно воскликнул Константин. — Это же белый!
Я совсем уж собрался рассказать ему о происшествии на Кавказе, но тут что-то щелкнуло в моем сознании. План сложился в единый миг.
— Да? — в свою очередь изумился я. — А разве не поганка?
Константин от души рассмеялся, затем, подивившись моему грибному невежеству, торжественно пообещал сделать из меня профессионального сборщика.
— Собирай, что тебе глянется, — предложил он, — а после я отсортирую твою добычу и объясню, что к чему.
Когда мы набрали по ведерку, он высыпал мои трофеи на траву и тут же схватился за голову. Затем выбрал из кучи бледную поганку и, держа ее за тонкую ножку, со священным трепетом пояснил:
— Запомни, это — бледная поганка, самый ядовитый гриб. Иногда достаточно одной штуки, чтобы записаться в покойники. Но его очень легко отличить… — Он принялся подробно растолковывать то, что я прекрасно знал.
Тем не менее я терпеливо слушал. Вид у меня, конечно, был растерянный.
— Нет, Костя, — виновато вздохнул я, когда он закончил. — Такой уж я бестолковый. Все они кажутся мне похожими. Правда, вот этот гриб — подберезовик, да? — его я точно не спутаю. Лисичку… Масленок… Боровик… А остальные… — Я безнадежно развел руками.
— Ничего! — бодро успокоил он. — Опыт — дело наживное. А пока собирай только те, в которых не сомневаешься. И обязательно показывай мне.
Через пару недель я приобрел во всем садоводстве (а к тому времени мы свели знакомство со многими соседями) устойчивую репутацию чудака, который с трудом отличает подосиновик от мухомора. Я добродушно отшучивался, посмеиваясь в усы. Зато мой план заметно продвинулся.
Теперь предстояло позаботиться о надежных свидетелях.
Мое внимание привлекли две семейные пары.
Глава одной из них — некто Владимир Петрович, ответственный работник районной службы благоустройства, — владел участком на самом краю садоводства, у леса. Каждый выходной он наведывался сюда на подержанных «Жигулях» вместе со своей половиной — добродушной толстушкой Екатериной Евгеньевной. За рулем Владимир Петрович совершенно не пил. Словом, эта пара являла собой идеальных свидетелей.
Следующим, на ком остановился мой взгляд, был долговязый снабженец Георгий Борисович. Этот любил заложить, но знал меру. А главное — он был фанатиком «тихой охоты». Эту страсть разделяла его жена Рая — бойкая вертлявая хохотушка.
Небольшие усилия с моей стороны — и мы по-соседски сблизились. Владимир Петрович, невероятный болтун, увлекался народными промыслами, и мы часами обсуждали «заветные секреты предков»; снабженца я пару раз угостил
бренди; дамам говорил разные приятности. Только и всего. Зато отныне я мог положиться на этих людей.
Но дело только раскручивалось. Мне предстояло учесть массу мелочей, устранить множество скрытых препятствий, причем сделать это ненавязчиво, так, чтобы отдельные детали не сложились впоследствии у других в целую картину.
Например, я долго искал благовидный предлог, чтобы в нужный момент удалить Константина с участка на час- полтора, твердо зная при этом, что он не вернется неожиданно. Вскоре я решил и эту задачу.
В лесу, примерно в полутора километрах
