хотите это сделать?
— Как можно скорее. Завтра, например.
Анна была столь решительна, что камеристка не стала спорить.
— Завтра так завтра.
— И скажи, пожалуйста, мои родители осведомлены о случившемся?
Это было важно. Родня должна быть в курсе Анниных бед. И кстати, почему несчастная герцогиня направилась в эту глушь, а не в отчий дом? Неужели там тоже плохо?
Или не приняли?
О таком не хотелось думать. Одно дело — муж бросил. Другое — семья.
— Я отправила им письмо, — рассказала Мариса. — Они написали в ответ. Ваша матушка очень переживала, что не может принять вас или приехать. Проклятая болезнь тому виной. Лесная чума. Уже в трех деревнях по тут сторону озера Ги проявилась. Жуткая напасть… Теперь имение ваших родителей отрезано и от Лирна, и от столицы. Обе дороги, ведущие до Кларк-холла, перекрыты.
Вот оно что. От услышанной новости Анна испытала волнение и облегчение одновременно. Родители ее не предавали — что отрадно. Рядом с ними бушует неведомая опасная болезнь.
Страшно…
— Маргарет тоже в курсе, что с вами произошло, госпожа, — добавила камеристка. — Помочь она вам не может, но очень переживает. — Вспомнив про хозяйскую забывчивость, пояснила: — Ваша младшая сестра. Она живет в Норвине.
— Напиши ей, что я добралась до Драконьего дола, — попросила Анна. — Родителям тоже. И попроси у них список приданого. Хорошо?
— Поняла, — кивнула Мариса и побежала выполнять поручение.
***
Утром плану Анны сбыться не удалось — поездка сорвалась.
С рассвета зарядил сильный дождь. Небо навалилось на крышу, массивное и сизое. По черепицам свирепо молотили капли, силясь прорваться в теплое нутро старого дома. У некоторых получалось. Мариса с Джиной ходили от течи к течи, подставляя кастрюли, тарелки, тазы и ведра. Холодный ветер налетел с севера и грубо пригладил подпалую шкуру леса, пригнул деревья к самой земле. Река — ее было видно из мансарды — чернела, как смоляная.
Мариса переживала:
— Надеюсь, почтовые птицы успели улететь подальше от этой бури.
Анна тоже надеялась.
И на то, что непогода вскоре уймется, тоже.
Чтобы не сидеть без дела, она отыскала в доме маленькую библиотеку и взялась за книги. Изучить новый мир досконально за вечер вряд ли выйдет, но нужно хотя бы начать. Узнать хоть что-нибудь.
Мариса принесла сладкий чай и тягучий калиновый джем с постным хлебом. Зажгла тяжелую лампу. Поставила на стол. Анна устроилась в старом кресле, укрыла плечи лохматой серой шалью и принялась просвещаться.
Огромные толстые фолианты, испещренные мелкой рябью букв, наводили тоску одним видом. Анна открыла предисловие к «Энциклопедии мира» и тяжко вздохнула…
Это только первый том!
Но она быстро втянулась. Даже не заметила, как за окном догорел закат.
Дождь прошивал струями темноту, но Анне было не до него. Несмотря на довольно строгий научный стиль, читалась книга легко. Шуршали страницы. Мелькали под пальцами материки и океаны. Рисунки с представителями диковинных рас — вымерших и современных.
А по поводу эволюции она предположила верно!
До появления разумных существ дела шли примерно так же, как на Земле. Тут был свой палеозой со всей той океанической примитивной живностью, что отыскивалась теперь в Орриной пещере. И даже свой мезозой с подобием динозавров…
А вот дальше начиналось самое интересное. Катаклизм, что на Земле погубил великих ящеров, тут породил магию. История пошла по своему пути.
И теперь здесь жили не только люди, но и эльфы, и орки, и…
Страница перевернулась. С черно-белой миниатюры глянуло жуткое создание, мало похожее на разумное, но…
И в тот же миг в прихожей раздался шум. Топот. Разговоры на повышенных тонах.
Отложив книги, Анна быстро спустилась на первый этаж.
Там стояла Орра, взволнованная и серьезная. По капюшону грубого плаща стекала вода.
Мариса в спешке гасила лампы, а Джина тушила печь.
Суматоха пугала и тревожила.
Анна спросила:
— Что случилось?
— Нужно срочно погасить весь свет, — коротко ответила орчиха.
— Да что произошло-то?
Орра пояснила:
— По реке идет корабль. Скорее всего, разбойничий. Если с него увидят свет от жилья и дым из труб, могут заинтересоваться. А нам это надо?
Анна согласилась:
— Не надо. — И потянулась за накидкой, висящей на оленьих рогах, прибитых к стене.
— Вы куда собрались, госпожа? — всплеснула руками Мариса.
— Проверить остальные дома в деревне. Вдруг не все в курсе, что надо таиться и прятаться?
Она произнесла это столь решительно, что камеристка не стала спорить.
Анна набросила на голову капюшон и следом за орчихой выскользнула в ночь.
Без капли света старый парк казался черной бездной. На миг Анна застыла, потерявшись в пространстве, но голос Орры, требовательный и серьезный, тихо позвал с дорожки.
— Идите за мной.
Рядом бесшумно возникли гиены. И глаза начали распознавать оттенки серости, посеченной чуть ослабшим дождем.
— Сначала проверим деревню, а потом пойдем на берег. Посмотрим, что да как, — сказала Анна.
— Хорошо. Деревенским я сказала. — Орра обогнула темную пирамиду. — Час назад мои гиены занервничали. Повели меня к реке мимо входа в гроты и дальше за мыс. А там корабль. Идет медленно, не торопясь, почти против ветра на парусе, но все равно… Они ведь смотрят, разбойники эти. К крутым берегам в лесах вряд ли пойдут, незачем, но если заметят деревеньку, зуб даю, наведаются. А так, в темноте, проползут выше по течению, туда, где берег пологий, да пристанут на отдых. От Драконьего дола уже далеко будут. Не тронут.
— Там ведь эльфийские владения. Этого, как его… Лорана? — Анна ступила в лужу и поскользнулась. Чуть не упала, но удержалась, крепко упершись в землю искусственной ногой. — И егеря?
— Вот и я так подумала… — Глаза Орры подсветились оранжевым и погасли. — Не боятся они егерей, похоже… И не прячутся, вот что странно. Хотели б скрыться от лишних глаз — летели бы на веслах. Непростой то корабль. Ох, непростой…
Они выбрались из-под свода деревьев. Деревня будто вымерла. Ни звука, ни огня…
Шлеп-шлеп-шлеп.
К ним бежала Джина.
Сумрачного оттенка башлык слетел с ее головы и хлестал по спине. Низкие кожаные сапоги с широкими голенищами были велики: шлепали шумно по пяткам, застревая в грязи.
— Мы все сделали, как ты сказала, — отчиталась Джина. Указала на притихшие дома, совершенно безжизненные под холодным дождем. — Свет погасили. Печи тоже. И собак в комнатах
