человек — почти все они были одеты в чёрное, как и Циньлин. Девушка замешкалась, ученики клана Тан тоже растерялись, а потом прозвучал голос:
— Это ты?..
После этого толпа повалила вперёд, наполнила помещение, и говоривший медленно сошёл по ступенькам. Это был не кто иной как сам Тан Чжань. Юноша выглядел хмуро и серьёзно. Все остальные казались взволнованны.
— Почему вы ещё не ушли? — вдруг спросил Тан Чжань, смотря на Фан Линя.
Мужчина вскинул бровь. Сам он ожидал какую-нибудь язвительную дурость, но вместо этого Тан Чжань повёл себя на удивление адекватно и сразу перешёл к делу... Циньлин между делом забежала ему за спину — мужчина заговорил:
— У меня дурное предчувствие.
— Предчувствие? — переспросил Тан Чжань. Он прошёлся вперёд, в комнату с вратами, не обращая на Фан Линя внимания. Над головой юноши горел небольшой шарик света — Тан Чжань махнул рукой, и он пронёсся вперёд, заливая помещение, набитое трупами, ярким светом. Сразу же все побледнели при виде мясорубки, какая-то юная девушка и вовсе упала на колени и схватилась за горло. Ужас охватил толпу... Тан Чжань спокойно постоял и махнул рукой:
— Ты, — проверь что там.
Он подозвал юношу в зелёном и приказал ему пойти и проверить врата. Парень сразу же побледнел и засомневался. Меж тем Фан Линь заметил, что с Тан Чжанем были не только воина клана Тан — кроме них к нему подвязалось несколько учеников из других семейств. Парень в зелёном был как раз из таких.
Ему явно не хотелось ступать в заваленную трупами комнату. Тогда Тан Чжань спокойно сказал:
— Мы согласились проводить вас при условии, что вы будете подчиняться... Решил нарушить договор?..
Юноша побледнел, заскрежетал зубами и наконец прошёлся вперёд. Спустившись по ступенькам, он шагнул в залитый кровью зал. Затем юноша поставил ногу на труп, и тот проплыл немного вперёд. Парень вздрогнул и едва не свалился от испуга — и ещё дёрнулся, как будто в него врезало током. Глубоко вздохнув и ещё немного помявшись, юноша на пятой Руне наконец прошёлся вперёд.
Между ним и вратами оставалось пять метров, четыре, три... Вот он уже взошёл на первые три ступеньки, всё было нормально. Все кто следил за ним расслабились... Как вдруг его схватили. Земля треснула, из неё вырвалась огромная чёрная рука. Громадные пальцы сдавили ногу юноши — она лопнула, вокруг расплескалась кровь. Затем раздалось подобие крика, его жалкий зачаток, который сразу же оборвался, как только из-под земли вылез огромный чёрный монстр.
Это был человек, чёрный как смоль, с оголённым торсом и огромными мышцами. Он был вышиной в два с половиной метра. Его громадная ручища схватила юношу за голову — тот брыкался, его тело извивалось ещё пару мгновений, а потом притихло, и кровь стала разливаться по чёрным пальцам. Монстр вскинул свою лысую голову и уставился чёрными глазами на всех остальных.
Дети затрепетали. Все вооружились. Фан Линь бросился назад и одновременно то же самое сделал Тан Чжань. Только вот последний кроме всего прочего нырнул прямо в толпу со всеми остальными воинами. Зачем? Он хотел использовать их как живой щит.
В любом случае это не касалось Фан Линь, — мужчина присмотрелся к мускулистому созданию и заметил про себя, что похоже Чёрный Архат была говорящая кличка. Что самое примечательное — это существо было доверху наполнено смертным Ци. Его силы были на пике стадии Дао Сердца, если не выше... Монстр мог разорвать их всех за пару мгновений, а потому было не удивительно, что он просто стоял и смотрел, как дети толпились у выхода. Всё равно они не могли от него сбежать — даже Фан Линь не мог.
У Тан Чжаня тоже была культивация на стадии Дао Сердца, но не очень высокого ранга.
Потом стало заметно, что Чёрный Монстр как-то не особенно спешит устраивать бойню.
В воздухе повисло напряжение. Чёрный Архат стоял на месте — Фан Линь внимательно смотрел на него, и, кажется, заметил улыбку на его чёрных губах. Она сразу же исчезла, мужчина махнул рукой, и вдруг земля немного очистилась от крови и мяса. На ней появились две цифры — 1944 и 1999. Не успели люди даже задуматься, что же они могли значить, как из монстра повеяло духовным сознанием.
Начиная со стадии Дао Сердца, воин мог передавать свои мысли без слов, с помощью своей души. Обыкновенно это использовалась только на войне, — в ежедневной же обстановке подобное считалось дурным тоном, однако чёрному созданию явно было немного всё равно на этикет. Все в комнате поняли следующую мысль:
1944 было числом уже умерщвлённых. Именно так, большая часть всех воинов, что спустились в долину, уже погибла. Где были их трупы? Фан Линю вспомнилась чёрная дыра... 1999 же было числом необходимых жертв. Чёрному созданию нужно было провести некий ритуал, ему нужны были трупы. Поэтому он просто не мог позволить детям уйти — в его мыслях была язвительность. Однако убивать больше 1999 ему тоже было не нужно, и всех остальных он соглашался просто отпустить.
Когда люди всё это поняли, они на мгновение обомлели. Затем они немедленно посчитали сколько их вообще тут было. Для культиватора провести подобные расчёты было проще простого. Всего Фан Линь насчитал, включая себя и Маю, пятьдесят семь воинов... Что было ровно на двое больше необходимого числа...
162. Другой Выход
Несколько мужчин преклонного возраста собрались в пустыне возле высокой арки. Все они хмуро смотрели на чёрную шаль, что протянулась между колоннами. Прошло несколько секунд, и наконец один из стариков заговорил. Он был одет в зелёную мантию, а значит занимал некую должность в Федеральной Академии.
— Вот уже двадцать пять часов как нам пришло последнее сообщение из долины; согласно установленному протоколу, перекличка должна осуществляться каждые двадцать четыре часа... Полагаю, ваши отряды тоже не выходят на связь?..
Два других старика покачали головой. Один из них был одет в чёрное — он был старейшиной клана Тан. Другой в голубое — одеяния клана Фан. Старец в зелёном кивнул, словно ожидая именно этого ответа, и продолжил говорить:
— Кроме того... Пройти в долину тоже стало невозможно...
Старый мужчина махнул рукой, и перед ним появилась небольшая пожелтевшая статуэтка Будды. Прочие старейшины сделали то же самое — в небе повисла старая щётка и деревянная шляпа.
— Ключи... — снова говорил старик ровным голосом, — более не
