десять лет. Начинала с рядового менеджера, потом получила MBA и стала продвигаться по карьерной лестнице.
Алекс просматривает досье, лежащее на его столе.
— Сейчас вы исполнительный директор, руководящий одним из ключевых департаментов. Маркетинг играет важнейшую роль в развитии любой компании. Должно быть, вы периодически испытываете стресс. Вы хорошо справляетесь со стрессом?
Странный вопрос, я немного раздумываю, смотря на него.
— Да, хорошо, — честно отвечаю.
— Хорошо, — говорит он. — Потому что, я вижу, вы недавно развелись. Не в моих правилах лезть в личную жизнь сотрудников, но я хочу быть уверенным, что вы сможете справиться с профессиональным стрессом, переживая свой личный стресс.
Мы смотрим друг на друга. Он спокоен и уравновешен, я бы даже сказала, что он непробиваем. Взгляд его темно-голубых глаз невозмутим. И все равно он прекрасен, даже несмотря на то, что лезет в мою личную жизнь и задает неудобные вопросы.
— Я развелась девять месяцев назад, — говорю я. — Самым стрессовым был первый месяц. Сейчас я в полном порядке, могу вас заверить, впрочем, как и на протяжении всего развода. В компании я работаю давно и знаю всю ее подноготную. Я в состоянии справится с любой задачей, поставленной вами, и даже попросить добавки.
Я машинально вскидываю подбородок. Меня выводит, что этот новенький думает, что может ставить под сомнение мои способности. Да я одной рукой способна сделать в два раза больше, чем он! В этом-то я уверена. А он, похоже, не ожидает от меня столь решительного тона.
— Эллисон, я не хотел вас обидеть, — говорит он примирительно. — Я сам прошел через развод. И спрашиваю только потому, что помню, чего мне это стоило. Это очень стрессовая ситуация. Мне просто нужно знать, оставить ли пока в вашем департаменте все по-прежнему или вы сразу сможете справиться с изменениями, которые я хотел бы внедрить. Поверьте, я не сомневаюсь в ваших способностях. Я слышал о вас только восторженные отзывы. Вас высоко ценят подчиненные, так же как и коллеги.
Мое раздражение мгновенно улетучивается, и я прихожу в себя.
— Ох, — произношу я. И даже не знаю, что добавить. — Извините, если мои слова прозвучали излишне оборонительно. Дело в том, что эта компания долгое время была, по сути, мужским междусобойчиком. И за свое место мне пришлось побороться. Так что я просто не могу допустить, чтобы кто-то счел меня слабой. Потому что это не так.
— Не сомневаюсь, — заверяет Алекс. — А что вы имели в виду под мужским междусобойчиком?
— Хм, — пытаюсь уклониться я. — Окей, давайте считать, что я погорячилась с формулировкой. Я хотела сказать, что тут не так много женщин на руководящих позициях. У руля, преимущественно, мужчины преклонного возраста, которые работают в компании уже много лет. Такой вот клуб для своих. Так что мое кресло досталось мне с боем.
— Пришлось изрядно потолкаться шпильками на карьерной лестнице? — Алекс ухмыляется, а я вздыхаю. Боже, от этой мужской улыбки прямо дух захватывает.
— Образно говоря, да, — я киваю.
— Хорошо, — он кивает в ответ. — Мне нравится, когда мои сотрудники обладают мужеством. Мне нравится, что вы им обладаете.
Его взгляд полон одобрения и тепла, и это тепло передается мне, согревая лицо и не только. Как же я смогу работать с этим новым и таким сексуальным боссом? Он не только красив, но и чертовки очарователен. Идеальный коктейль для полного фиаско.
— Расскажите мне немного о работе департамента, — просит он. А я увлечена его руками. У меня имеется кое-что для этих сексуальных мужских рук. Говорят же, если у мужчины длинные и сильные пальцы, то и все остальное им под стать. У Алекса то точно. Я стискиваю зубы.
— Конечно, — отвечаю.
И в течение следующих тридцати минут я старательно игнорирую эти руки, рассказывая, что у меня в подчинении три директора, пять старших менеджеров и сорок рядовых сотрудников, которые отчитываются передо мной и, в конечном итоге, перед ним. О процессах. О текущих стратегиях, которые мы разрабатываем. Даже о корпоративной культуре. И все это я рассказываю, старательно игнорируя его великолепные руки.
К концу я испытываю за себя гордость.
Я определенно полна мужества.
Закончив, я смотрю на нового босса в ожидании реакции. Он присаживается в кресло. Так развалившись, он выглядит очень расслаблено. И сексуально. Я уже говорила про его сексуальность?
Он кивает, о чем-то раздумывая. Поворачивается и смотрит в окно, соединяет пальцы, дуя на них. И, наконец, разворачивается ко мне.
— Мне нравится. Текущая структура. Оставим ее без изменений. Я готовлю спецпроект, к которому хотел бы подключить вас, но мы можем обсудить это позже.
Он встает и протягивает мне руку.
— Эллисон, было очень приятно побеседовать с вами. Уверен, что мы сработаемся. Из нас получится отличная команда.
Я улыбаюсь в ответ и пожимаю его руку, стараясь не замечать электрических разрядов, которые проходят через мое тело от прикосновений к нему.
— Мне тоже было очень приятно. С нетерпением жду ваших идей по развитию компании.
Он провожает меня до дверей, и я возвращаюсь к себе. Едва войдя, окидываю взглядом свой просторный кабинет, его дорогую обстановку, кожаные кресла, окна по периметру. Я вкалывала как проклятая, чтобы заполучить этот угловой офис. Я не могу сейчас отвлекаться на нового босса, которого угораздило оказаться сексуальным обладателем чертовки восхитительной улыбки.
Я справлюсь.
Я точно справлюсь.
Остаток рабочего дня я продолжаю гордиться собой, чувствуя себя суперженщиной в режиме карьеристки и не думая о своем боссе или даже о Шейде. Я составляю графики продаж, занимаюсь маркетинговым планом и под конец пробегаюсь с Тейлор по моему завтрашнему расписанию. И все это делаю, не позволяя себе отвлекаться.
Я реально суперженщина!
Ну, не настолько супер, чтобы готовить сегодня ужин. Я все-таки охренеть как устала для такой ерунды. Так что по пути домой заскакиваю взять что-нибудь из ресторана. Софи будет счастлива, по-любому. Ведь не придется убираться после ужина на кухне.
Влетая домой с едой в одной руке, портфелем — в другой и бутылкой воды и почтой, зажатыми где-то посередине, я выкрикиваю «Привет!».
Тишина.
Окей. Ничего страшного. Она точно дома, раз дверь оставлена распахнутой настежь и тут же валяется рюкзак. Наверно, она как обычно в своих наушниках и просто не слышит меня. Я иногда подумываю оплатить операцию, чтобы наушники имплантировали ей прямо в уши. Уверена, это сделало бы ее жизнь намного проще.
Я скидываю каблуки, разбираю почту, отвечаю на письмо в телефоне, и тут до меня доносится громкий смех со стороны внутреннего дворика через стеклянные французские двери. И мужской голос.
