Швейцер);
– способ человеческой деятельности (Э. Маркарян);
– знаковая система; наследственная память коллектива, выражающаяся в определенной системе запретов и предписаний (Ю. Лотман, Б. Успенский);
– программа образа жизни (В. Сагатовский);
– система регулятивов человеческой деятельности, несущая в себе аккумулированный опыт, накопленный человеческим разумом (В. Давидович, Ю. Жданов);
– система хранения и передачи социального опыта, основу которого составляет достигнутый обществом уровень развития сущностных сил человека (В. Конев);
– некий единый срез, проходящий через все сферы человеческой деятельности (М. Мамардашвили);
– система, выступающая мерой и способом формирования и развития сущностных сил человека в ходе его социальной деятельности (Л. Коган);
– пластичная и многозначная, фиксированная в нормах программа деятельности индивидов, формируемая, хранимая, накапливаемая и передаваемая обществом на основе общественной практики, в частности, и общественного производства. Она уделяется обществом каждому члену общества и гибко детерминирует индивидуальное поведение. Это особая система средств хранения и передачи социального опыта (Л. Клейн);
– культура как система духовного производства охватывает создание, хранение, распространение и потребление духовных ценностей, взглядов, знаний и ориентации – все то, что составляет духовный мир общества и человека (Б. Ерасов);
– относительно интегрированное целое, охватывающее поведение людей, которое совершается согласно общим для данной социальной группы образцам (А. Клосковская);
– культура, понимаемая как процесс, – это коммуникация, а понимаемая статично и предметно – совокупность высказываний (например, произведений), символических рядов, служащих целям коммуникации (например, всевозможных ритуалов), наконец, средств коммуникации (М. Червинский); – единая для общественной группы семиотическая система (С. Пекарчик).
Понятно, что каждое из приведенных определений схватывает и выражает некие существенные и значимые особенности культуры или же ее различные функции. Однако, если анализировать представленные определения, «прицельно», т. е. с той точки зрения, как в них понимается и трактуется онтологическая сущность культуры, обнаруживается вполне определенная картина.
Оказывается, в большинстве определений отсутствует прямое указание на сущность культуры или она описывается на основе (посредством) некоего набора косвенных признаков. Таким образом, авторы определений культуры так или иначе свидетельствуют, что главное и сущностное в культуре не то, что лежит на поверхности (наблюдаемо, описываемо), а то, что стоит за этим. Чтобы это стало очевидно, достаточно вычленить из приведенных определений их смысловые ядра (они приводятся без указания автора, поскольку представляют собой «срезы» уже процитированных выше определений). Итак, культура – это:
– комплекс неких признаков и атрибутов социального бытия (верований, знаний и т. д.);
– способность человека творить знаки;
– социальное наследование (сущность наследуемого не означена);
– единство форм поведения;
– система знаков;
– абстракция конкретного (культура как когнитивная процедура или система процедур);
– идеалы совершенствования человека;
– система регулятивов;
– некий единый срез, проходящий через все формы и виды деятельности.
Вернемся вновь к исходной (с указанием авторов) выборке развернутых, пусть и косвенных большей частью, определений культуры, заимствованных у М.С. Кагана, добавив при этом, что сам ученый трактует культуру как сложную саморазвивающуюся систему, взаимосвязанную с бытием человека и социума (а также с бытием природным). При этом он отмечает, что «культура есть системная, исторически образовавшаяся и исторически изменяющаяся многосторонняя целостность специфических способов деятельности и ее опредмеченных плодов: материальных, духовных и духовно-материальных, художественных» [2, с. 44]. Заметим также, что у определения культуры по Кагану есть еще один аспект: сущностная природа культуры им понимается как некое сложное сочетание/переплетение/единство таких сущностей, как «знание», «ценности», «проект» или проектность, к чему мы еще вернемся.
И, наконец, известный российский философ и культуролог В.С. Степин определяет культуру как систему исторически развивающихся надбиологических программ жизнедеятельности (общения, поведения, преобразовательной деятельности), обеспечивающих воспроизводство и изменение социального бытия во всех его аспектах [3]. Показательно, что, анализируя концепцию В.С. Степина, А.С. Запесоцкий квалифицирует ее как «деятельностно-семиотическую» [4], хотя в работах В.С. Степина такое определение не встречается.
Даже беглое сопоставление выявляет, что чаще всего в анализируемых определениях культура трактуется как нечто такое, что касается всех аспектов бытия человека (сквозной срез бытия, социальная память, социальное наследование, текст экзистенциальной значимости), но при этом не поддается локализации и отграничению. В качестве иллюстрации к подобному пониманию сущности культуры обратимся к определениям ряда авторов, причастных к различным историческим эпохам, философским течениям и гуманитарно-исследовательским традициям:
– организация разнообразных явлений: материальных объектов, телесных актов, идей и чувств, которые состоят из символов или зависят от их употребления (Л. Уайт);
– совокупность интеллектуальных элементов, имеющихся у данного человека или у группы людей и обладающих некоторой стабильностью, связанной с тем, что можно назвать «памятью мира» и общества – памятью, материализованной в библиотеках, памятниках и языках (А. Моль);
– некий единый срез, проходящий через все сферы человеческой деятельности (М. Мамардашвили);
– знаковая система; наследственная память коллектива (Ю. Лотман, Б. Успенский);
– пластичная и многозначная, фиксированная в нормах программа деятельности индивидов, формируемая, хранимая, накапливаемая и передаваемая обществом на основе общественной практики, в частности, и общественного производства. Она уделяется обществом каждому члену общества и гибко детерминирует индивидуальное поведение. Это особая система средств хранения и передачи социального опыта (Л. Клейн);
– программа образа жизни (В. Сагатовский).
Как нетрудно заметить, культура в этом ряду определений (гипотез) вновь и вновь предстает как «что-то сквозное», проходящее через все сферы бытия человека: социальная память, основа и способ коммуникации, всеохватная программа бытия человека.
Такое «сквозное нечто» в бытии человека по представлениям современной науки суть социальная информация, которая существует, прежде всего, в знаково-символических, вербально-текстовых формах и выступает как всеохватная форма выражения, накопления и трансляции социального опыта, всех «граней» социального бытия, как программа социальной активности человека. В этом контексте примечательна давно известная и достаточно распространенная интерпретация культуры в качестве некоего сложного текста, что восходит к идеям Р. Барта [5] и в последующем нашло системное развитие в работах Ю.М. Лотмана (и тартуской школы), в учении о семиосфере культуры [6].
По мысли Барта, текст – это сложный феномен, поскольку:
– это не некое литературное произведение и эстетический продукт, а знаковая деятельность;
– это не просто фабульно-смысловая структура, а структурообразующий процесс;
– это не пассивный объект деятельности автора (человека), а работа и игра;
– это не просто совокупность знаков, наделенная смыслом, а пространство, где прочерчены линии «смысловых сдвигов» [7, с. 413–423].
В подобной многогранной интерпретации «текст» не сводим к речевому акту (лингвистическому феномену), а в качестве текста могут выступать не только продукты естественных языков, но и любые знаковые системы: иконографические, природно-вещные, деятельностные.
Если учитывать эти обстоятельства, получается так: в семиотическом и семантическом полях языка культуры происходит оформление в текст социальной информации и культурных смыслов, являющих собой предмет изучения (дешифровки, раскодирования) культурологии, когнитивистики, лингвистики, психологии, социологии.
Таким образом, при рассмотрении с позиции современной философии и науки бытующих определений культуры, которые выдвигались на разных этапах развития культурологии приверженцами самых различных социально-философских и культурологических школ
