с детьми. Нет уж, увольте.
Мими устало закатила глаза, и я поняла, что они это уже проходили, причем не раз.
– Тогда можно просто покататься по городу. Почувствовать прохладный ветерок на лице. Подышать соленым морским воздухом. Мне ведь все равно придется возить его в школу осенью, так что надо привыкать.
– Я хочу почувствовать прохладный ветерок на лице, – сказал Фрэнк и ускакал по коридору, отрывая на ходу брови.
– Даже не знаю, – сказала мне Мими. – Ты в чужом городе, вы заблудитесь.
– Не заблудимся. Вон там, внизу, пляж.
– Там, внизу, вся Долина.
Я уловила в ее голосе тревогу.
– Ничего, – не отступала я, – у меня в телефоне есть ГПС.
Она безучастно смотрела на меня.
– Глобальная позиционирующая система… – начала объяснять я.
– Я в курсе, что такое ГПС, – перебила меня Мими. – Просто я думаю. Ты и вообразить себе не можешь, как трудно с Фрэнком в городе.
– Я в одиночку возила двадцать пять третьеклассников в Бруклинский зоопарк и, как видите, жива. Я не боюсь.
Мими задумчиво провела рукой по губам. Я заметила, что у нее изгрызены все ногти.
– Раньше мы с Фрэнком постоянно придумывали себе приключения, – сказала наконец она. – Ты не представляешь, каким чудесным малышом он был. Я боялась, что его могут украсть, и серьезно подумывала нанять телохранителя. Не наняла, потому что Ксандер тогда проводил с нами больше времени.
– Ксандер? Кто это? – спросила я.
– Педиатр Фрэнка откуда-то пронюхала о моих опасениях, что его могут похитить, и дала мне визитную карточку психиатра, который занимается тревожными расстройствами, – продолжала она, точно не услышав вопроса. – Представляешь? Как будто я сумасшедшая! Я поняла, что эта женщина не увлекается литературой. Она даже не читала мою книгу. Слишком занята спасением жизней.
– Я тоже не читала вашу книгу, – соврала я, сама не понимая, что на меня нашло.
Она смотрела на меня, наверное, целую минуту и наконец сказала:
– А тебе не приходило в голову сделать это, перед тем как согласиться работать в моем доме?
– Мало того, что я путаюсь под ногами, так еще и в голову к вам залезть?
Господи, хоть бы она не додумалась заглянуть в мою прикроватную тумбочку, – мысленно взмолилась я. – Иначе неминуемо увидит потрепанную книгу с загнутыми уголками, которую я купила в аэропорту и прочла два раза подряд, пока летела в Лос-Анджелес, да и здесь открывала по вечерам, когда не спалось после заметок для мистера Варгаса.
Выражение лица Мими, которая никогда не баловала меня своим вниманием, напомнило мне сейчас мамино в детстве, когда я представала перед ней в пижаме, делая вид, что помылась, хотя на самом деле просто включала воду и делала модельное лицо перед зеркалом, пока не пройдет достаточно времени, чтобы она поверила. Мими точно меня раскусила. Мама всегда знала.
– В жизни не слышала большей глупости, – сказала наконец Мими.
– Я изучала бухгалтерию, – пожала плечами я, – и не слишком люблю читать.
– Не верю. Айзек не нанял бы помощницу, которая не читает книг.
– Я разбираюсь в компьютерах.
– Ну конечно, в наше время это самое главное, да? – фыркнула она, а я вдруг поняла, что в ее голосе звучит не злость, а удовлетворение.
– Ключи от машины на крючке у двери. Как только Фрэнк кого-то укусит, начнет биться головой или вырывать себе волосы, вези его домой.
Она подошла к столу и долго царапала что-то на листке из блокнота, сердито хмурясь. Закончив, она протянула мне листочек.
– Захвати с собой.
Она написала телефон загородного дома доктора Абрамс, номера и фамилии врачей из двух отделений «Скорой помощи» и педиатра – той самой, которая не любит читать.
– Фрэнк плохо плавает, – напутствовала она меня. – Если поедете на пляж, не выходите из машины.
В довершение ко всему Мими бросила на стол свой мобильный.
– Возьми на всякий случай, вдруг потеряешь листочек. Там все номера.
– Я никогда ничего не теряю, – заявила я. – Вдруг вам надо будет кому-то позвонить?
– Мне некому звонить. Бери.
Когда я дошла до середины коридора, она крикнула мне вслед:
– Спасибо, Элис!
Не Пенни, а Элис.
Отодрав от бровей изоленту, Фрэнк решил еще разок заглянуть в гардероб, чтобы найти более подходящий для послеобеденной автопрогулки костюм. Его выбор пал на белый полотняный пыльник, светлые брюки и белую же рубашку. Ансамбль дополняли кожаный авиаторский шлем с очками, яркий шелковый шарф и старомодный бинокль на шее. Пластмассовое мачете он засунул за пояс, а пробковый шлем – под мышку.
– А ты почему не одета? – спросил он у меня.
– Я одета, что тебя не устраивает?
Я думала, что футболка, свободные шорты-бермуды и легкие теннисные туфли – вполне подходящий наряд для солнечного дня в Южной Калифорнии.
– Все не устраивает! – заявил Фрэнк. – Я знаю, что тебе нужно. Клетка. Позволь, я принесу тебе свой клетчатый галстук.
– Не надо, – отказалась я. – Не люблю клетку.
– Как можно не любить клетку? – воскликнул Фрэнк и пустился в длительный экскурс о важности клетки, которая служила знаком отличия кланов в Великобритании с древних времен и до наших дней. Лекция плавно переросла в историю эволюции полосатого галстука, служившего первоначально средством различия университетских команд по гребле. Фрэнк остановился, чтобы перевести дыхание, и я застонала, поняв, что это надолго.
– Заводите моторы, господа! – взревел Фрэнк, услышав мой стон, и, выдернув из-за пояса мачете, бросился к пикапу. В левой руке он держал перед собой шлем, игравший роль щита, а правой размахивал мачете.
Я удивилась и обрадовалась, что Фрэнк с таким энтузиазмом поддержал мое начинание, только «Мерседес» почему-то не заводился.
– В чем дело? – спросила я, ни к кому не обращаясь.
– Аккумулятор сел, – ответил юный всезнайка. – Если на автомобиле долго не ездить, нужно отсоединить провода, чтобы не уходил заряд. Мама не разрешила мне произвести необходимую процедуру. Она сказала, что отсоединение проводов равносильно капитуляции. И что я испачкаю рубашку.
– В каком смысле капитуляции?
– В смысле отказа водить машину.
– А она вообще на ней ездит?
– Бывает, что и месяцами за руль не садится. Водить машину – само по себе не такое уж приятное занятие, а когда доедешь в нужную точку, надо еще найти место для парковки. И не дай тебе господь поставить свою машину в многоэтажный паркинг: велика вероятность, что ты никогда больше ее не увидишь. А если повезет и ты все-таки найдешь машину, то окажется, что ты потеряла дурацкий талончик. И все. Ты обречена. Лучше бы осталась дома. Так говорит мама.
– И что, вы по несколько месяцев никуда не ездите? – спросила я.
– Ну почему, ездим. На
