что бежать некуда, а он так близко. Выставляю нетронутую руку вперед и упираюсь в его грудь.
Как будто это его остановит. И тебя тоже.
– Слишком самоуверенно, не находишь? Откуда ты знаешь, что твои слова не испугают меня? Может быть, я завтра приду сюда с заявлением о домогательстве?
– Нет, не придешь, – его теплая ладонь ложится поверх моей руки, – я же не маленький Эля, я все чувствую. У нас это обоюдное влечение.
– Нет, нет, – качаю головой, – тебе показалось.
– Да неужели? Так почему ты до сих пор здесь? – Его голос стал на октаву ниже. – Дала бы мне по роже, приструнила бы меня и дело с концом.
А ведь и, правда, я могу сделать шаг в сторону и уйти. Но не делаю. Стою на месте и все так же упираюсь ему в грудь своей ладошкой, чувствуя бешеное сердцебиение под ней. Матвей снова дает мне право выбора, но как по мне, уже лучше бы прогнал. Потому что влечение настолько сильное, что ему невозможно противиться. Здравый смысл затих, он больше не вопит о неправильности всей этой ситуации.
– Пожалуйста, не подталкивай меня к этой пропасти, – едва слышно прошу его, когда чувствую близость своей капитуляции, но все еще продолжаю слабо трепыхаться в попытках сопротивления.
– Не бойся, – он отталкивает мою руку, – я тебя поймаю.
Глава 9
(от автора;) эта глава написана под музыкальное сопровождение Ruelle – Bad Dreams)
Не суди сам, да не судим будешь.
Одно из правил, которому я старалась следовать по жизни. И когда где-то проскальзывали слухи о неверных мужьях или женах, то старалась подавить ненужное любопытство. Зачем вникать в грязь чужих семей? Хорошо, что в своей тишь да гладь. А теперь и сама тону в этой грязи. Вот только она мне не кажется таковой. Я будто попала в другое измерение, как будто взмыла к небесам. И мне совсем не стыдно за эти чувства. Пока что. Пока я чувствую губы Матвея на свои губах и его руки на своем теле. Хватаюсь за его одежду, будто она сможет меня спасти. Но безнадежно проигрываю в этом сражении. Теряю голову в тот миг, когда происходит контакт наших тел. Наши футболки куда-то испарились и теперь между нами так мало преград. Кожа к коже, только так и не иначе. Пальцы Матвея рисуют какой-то дивный узор и все выше подбираются к моей груди, которая пока скрыта от него за чашечками лифа. Но и этот барьер рушится, теперь я чувствую острую необходимость в том, чтобы он не переставал меня касаться. Прикрываю глаза и не сдерживаю стона, когда мягкие губы накрывают ореолу сначала одной груди, а затем и другой. Где-то на задворках сознания проносится и то, что Слава никогда так со мной не играл, не уделял внимания таким интимным мелочам. Но Матвей мастерски сметает и эти мысли, когда вновь возвращается к моему лицу. Осыпает поцелуями мои губы, скулы, шею и что-то шепчет при этом. Я не разбираю слов, да и какая разница? Главное, это искры вокруг нас и то, как мы тянемся друг к другу. Воздух между нами наэлектризовался до такой степени, что погаси сейчас свет, мы как минимум осветим пару кварталов сами. Свет… он бьет не только по глазам, но и по затуманенному разуму. Семейный секс после рождения детей всегда происходил ночью, когда я могла не стесняться чуть дряблой кожи и растяжек. Сколько кремов было использовано, сколько упражнений было переделано. Улучшения были, но не такие значительные, как хотелось бы. Слава наоборот вечно был против всего, говорил, что и так красивая. Но буду ли я таковой для Матвея? Машинально хочу закрыть свое явно не молодое тело, но он не дает мне этого сделать.
– Не смей, – слышится его хриплый голос.
– Ты не поймешь, – попытка отвернуться тоже не увенчалась успехом, так что я смотрю прямо в его глаза, – я… понимаю, что не могу похвастаться чем-то неординарным. Матвей, я простая и с кучей изъянов.
– Ты, – прерывает он меня, – самая красивая девушка, которую я когда-либо встречал.
– Но другие…
– Остальные пусть так и остаются другими. А я выбрал тебя. – И этими словами, он берет мою ладонь и опускает на свои джинсы туда, где чувствовалось явное доказательство его словам.
Будь я чуть младше, то явно бы смутилась от такого напора. Будь я чуть умнее, я бы сто раз подумала перед тем, как брать инициативу в свои руки. Но это уже была не я и в этом заключалось все дело. Матвей толкает меня к гостевому диванчику и кожа покрывается мириадами мурашек от соприкосновения с прохладной поверхностью. Но если бы только от этого…
Я вижу его. В полной мере. Матвей застывает на мгновение на месте, чтобы раскатать презерватив по всей длине, не сводя с меня своих темных глаз. Можно ли сойти с ума от одного только взгляда? Оказывается, что да. В горле пересыхает, в руках дрожь, когда я помогаю стянуть эти треклятые джинсы со своих ног. А затем сама тянусь к нему, выгибаюсь навстречу в томительном ожидании. Но он играет со мной, проводя головкой по моим складочкам и размазывая влагу по ним. Кто из нас не выдержал? Неизвестно. Кажется, что мы обоюдно сорвались с цепей. И то, что между нами затем происходило, явно не подходило под описание обычного секса. Матвей не щадил меня. Врывался в меня до упора и каждый раз выбивал стоны, разрывал своим напором, терзал своими губами, прикусывал чувствительную кожу. А я отдавалась ему так, как будто это был наш первый и единственный раз. С криками, с оцарапанной спиной и с таким оргазмом, от которого у меня перехватило дыхание. В глазах заплясали белые точки и я потерялась, забылась где я нахожусь, потеряла абсолютно все ориентиры в этом пространстве. Матвей присоединился ко мне буквально через минуту, шумно шипя и кончая. Но при этом снова не сводил с меня глаз, будто я была для него всем в тот момент. И этот взгляд навсегда останется со мной. Он станет моей тайной, которую мне никогда и никому не рассказать.
Мы лежим на этом крохотном диване и едва помещаемся там вдвоем. Шумно вдыхаем воздух, успокаивая сердца и собираясь с мыслями. В такой момент главное не сболтнуть лишнего.
Да? И о чем поговорим? О погоде? О детях? О Пугачеве?
А она-то здесь причем?
У нее с супругом тоже разница в возрасте. Вам до них, конечно, еще далеко,
