отключился.
Вот он Максим! Во всей красе. Просто решил, просто поставил перед фактом. Не привыкла я к такому. Пять лет за бывшим мужем сопли подтирала. А тут такой властный мужик. Может этого мне и не хватало? Почувствовать себя наконец-то ЗА мужчиной, а не тащить его на своем горбу.
Блаженно улыбнулась. Этот опер явно обладает какой-то мистической притягательностью. Иначе как объяснить, что он не покидает мои мысли даже во сне?
Макс заехал за мной ровно в семь. Пунктуальный, мерзавец!
Выйдя из офиса, я увидела его, стоящим возле своего внедорожника, и замерла, как вкопанная. Игнатьев выглядел безупречно. Гладко выбритое лицо сияло. На нем была надета темно-синяя рубашка, идеально подчеркивающая мускулистое тело, особенно руки. Черные строгие брюки обтягивали подтянутые ягодицы, в которые мне захотелось вонзить свои коготки. И весь этот образ довершали черное драповое пальто и слегка взъерошенная темно-русая шевелюра.
Господи, это не мужчина, это какое-то божество!
Дыхание у меня сперло, во рту пересохло, а ноги буквально приросли к полу.
Опер на несколько секунд оторвал от меня взгляд, повернулся к задней двери своего «стального зверя» и выудил из салона огромный букет розовых роз на невероятно длинной ножке.
Дааа… Похоже Макс решительно настроен стащить с меня трусы сегодня вечером.
Я все-таки пришла в себя после нескольких долгих минут ступора и на ватных ногах приблизилась к Максиму.
— Привет, красавица. Выглядишь бесподобно, — Макс вручил мне букет и, склонившись, едва ощутимо коснулся губами моей щеки. Знал бы он, что это еле уловимое прикосновение перевернуло мои внутренности вверх дном. Ток пронесся по всему телу.
— Привет. Ах ты ж, долбанный ментяра, решил замаслить меня шикарным букетом? — я втянула потрясающий аромат роз. Голова приятно кружилась от всей этой обстановки и предвкушения.
— Да, иду на крайние меры. Уже не знаю, что может растопить твое сердце, раз уж мое обаяние не работает, — он по-хулигански улыбнулся и открыл мне переднюю дверь машины.
— Какой ты скромный, Максим. Ну, расскажи мне, куда мы едем? Какие у нас на вечер планы?
— Планы? Свести тебя с ума, моя девочка, — прошептал он, склонившись к моему уху.
Обойдя машину, Игнатьев сел за руль, и мы отправились в ресторан. Путь наш проходил в какой-то незамысловатой болтовне. Макс искренне интересовался моими делами в работе, а я с удовольствием делалась с ним своими успехами и неудачами. Отчего-то, я доверяла ему. И мне хотелось открываться все больше и больше.
Подъехав к ресторану, я вышла и обомлела.
— Как ты… — я не могла подобрать слов. — Откуда ты узнал, что это моё любимое место? Я же… о нем никто не знает, кроме Таньки! — я была в шоке.
Максим привез меня в мой любимый ресторан «Оазис». Тут я была либо в компании Татьяны, либо в компании самой себя. Почему-то мне не хотелось сюда возить партнёров, знакомых или других более-менее близких людей. Маленький итальянский ресторанчик был действительно оазисом в моей жизни. Мне нравилась тут обстановка, атмосфера. Это место успокаивало меня, и я любила частенько «зависнуть» тут в одиночестве.
— Катерина, — Макс поднял мой подбородок двумя пальцами, — я же говорил — я знаю о тебе все, даже больше, чем ты сама. Идем.
Мы присели за столик. Этот долбанный опер заказал мою любимую пасту с морепродуктами и бутылку белого сухого вина. Складывалось ощущение, что он следил за мной раньше — настолько он угадывал мои вкусы.
Вечер проходил легко и беззаботно. Мы договорились не заикаться о делах, о моих проблемах и прочих заморочках.
Прикончив пару бокалов вина, расправившись с пастой с голодухи, я поняла, что меня слегка развезло. Максим не пил, так как был за рулем и, наблюдая мое состояние, похихикивал, то и дело напоминая, что я совсем не умею пить и в прошлый раз ему пришлось тащить на себе мое бездыханное тело в свой дом.
Мы смеялись над этим, и я чувствовала себя счастливой. Вот же… долбанный ментяра!
Мы сели в машину и вдруг мне пришла в голову просто сумасшедшая мысль.
— Хочу в Карелию, опер! — чуть не крикнула я.
— Ты с ума сошла, Катерина? — брови Макса поползли вверх.
— Боже, Игнатьев, ты можешь быть еще скучнее, чем есть? — я закатила глаза.
Ментяра кинул на меня злобный взгляд.
— Скучнее? Ну что ж, ты сама нарвалась. Сейчас мы едем домой, у тебя будет пятнадцать минут на сборы, а дальше ты погрузишься в неизвестность, красавица моя, — его голос был острым и холодным как сталь. Мне стало не по себе, и я начала «врубать заднюю».
— Да лааадно… я пошутила, Максим. Давай по домам, — нервно заерзала на сидении.
— Нет, милая, поздно отнекиваться. Едем, — мы рванули с места.
Подъехали к дому, и я пулей вылетела из машины, однако Макс меня остановил.
— Пятнадцать минут, дорогая.
Я поднялась в квартиру, параллельно рыская в сумке в поисках ключей. Каблуки ужасно натерли ноги и, зайдя в лифт в фойе, я сняла туфли. И плевать на грязный пол.
Подойдя к двери, я с ужасом замерла. Она была открыта. Мне, тупой идиотке, надо было сразу позвонить Максиму, но нет же. Я, блять, просто суперженщина, которая справится со всем сама. Дура! Ну непроходимая тупица!
Сжав в руках двенадцатисантиметровые шпильки я «на цыпочках» зашла в квартиру и услышала какую-то возню. Уже в прихожей я поняла, что в моем доме царит настоящий хаос.
Крадясь по стеночке, я прислушивалась к малейшему шороху. Но, в какой-то момент, зацепившись ногой за стоящую в коридоре тумбу, и параллельно опрокинув статуэтку в виде цветка лотоса, я выдала свое присутствие.
Быстро вытащив телефон и нажав на кнопку вызова опера, я сделала шаг вперед.
В гостиной я увидела мужчину, который явно что-то искал в ящике стола. Он обернулся на меня, и я застыла как вкопанная. Ну дурища, блять! Надо же реагировать как-то. И я среагировала.
С диким ревом, схватив туфлю за подошву каблуком вперед, ломанулась на мерзкого ублюдка. Телефон с включенным вызовом все еще был в моей руке.
Мерзкий мужик, который был явно в весовой категории больше ста килограмм, попытался скрутить меня, однако мне удалось в мясо разодрать ему щеку, от чего подонок утробно зарычал и озверел еще сильнее.
— Ах ты маленькая дрянь! — звонкая пощечина оглушила меня. За ней последовали еще удары — в грудь, снова по лицу, в живот, между ног. От этих оплеух я почувствовала металлически привкус крови во рту. Меня замутило.
После этого мразотник уложил меня на лопатки и, сжав
