где возможно поговорить о делах.
Доедая с тарелки оливье, я с интересом наблюдал, как министр с сопровождавшим его Зиминым прошли в усадьбу: не в общую залу, естественно, но в отдельные апартаменты.
Следом за министром показалась голова человека, командовавшего дирижаблем: это было понятно по его цепкому взгляду. Я ожидал, что капитан спустится вниз по веревочной лестнице, но он неожиданно спрыгнул вниз. Для прыжка было высоковато, но на середине расстояния до земли капитан ухватился ногами за веревочную лестницу, затормозив скорость. После чего легко спрыгнул на землю. Странный способ спуска по веревочной лестнице стал мне понятен после того, как я увидел: у капитана дирижабля отсутствуют руки.
Следом за безруким капитаном из дирижабля спустилась чумазая команда. Гусары окружили всех и повели в усадьбу, угощаться. Женщины, хотя и понимали, что новенькие не загостятся, улыбались всем и кокетничали.
«Ты здесь вообще зачем?» — спросил меня внутренний голос.
«Искать протечку во времени, а то сам не знаешь», — огрызнулся я.
«Чего же не ищешь?»
«Здесь ее нет.»
«Ищи дальше. Человечество в опасности.»
«Где мне ее искать?»
«Без понятия.»
«Вот и я без понятия.»
Для очистки совести я остановил ближайшего к себе гусара. Под глазом у того красовался здоровенный фингал, в руках была бутылка шампанского, а на шее висело не менее четырех хихикающих женщин.
— Слышь, друг, не знаешь случайно, где начинаются линии электропередач?
— Это что за кузькино коромысло? — высказал гусар недоумение.
Неужели он никогда не видел линии электропередач?! Быть такого не может!
— Вон, видишь, столбы с проводами, — указал я на видневшуюся вдали линию.
— А, силовая дорога! — догадался гусар. — Не, брат Андрюха, не знаю.
— Ну пупсик, идем уже, — заверещали дамы.
— Извини, Андрюха. Дела…
Гусар, обремененный приятным грузом, скрылся в усадьбе. Я понял, что с поиском протечки во времени придется обождать.
Оливье на тарелке закончилось, и я возвратился в усадьбу за добавкой.
Я, в ту же ночь
До вечера гусары занимались тем, чем обычно: пили шампанское, стрелялись на дуэлях и целовались с женщинами. Команда дирижабля с удовольствием к ним присоединилась. Зимин из апартаментов не появлялся — вероятно, обсуждал с приезжим начальством перспективы военной кампании 1812 года.
Я наслаждался покоем и витаминами. В конце концов, еще вчера вечером меня собирались расстрелять, и вот уже я сижу в относительно приличных условиях: в чьем-то дворянском гнезде. Кушаю хорошую еду, гарантированно без пестицидов, и треплюсь с интересными людьми, поди плохо?
С наступлением ночи хотел отправиться в свой чуланчик баиньки — спортивный режим, знаете, — но в этот момент вернулся Зимин. Вид у него был заговорщицкий.
— Общий сбор! — протрубил майор.
Гусары оборотили к нему загоревшиеся задором лица.
— Петербургское начальство спит, — продолжал Зимин под общий одобрительный гул. — А у нас боевая операция. Идем на Горловку, там мы еще не бывали.
— Не бывали! В Горловке точно не бывали! — раздались голоса.
Гусары поскакали с насиженных мест и схватились за оружие. Женщины приуныли, но гусары похлопали их по мягким местам, и женщины немедленно взбодрились.
Толпа вывалила из усадьбы и понеслась к конюшне.
— Куда, дураки? — заорал на них Зимин. — За ночь до Горловки не доскачем. Дирижабль возьмем. Министру, — Зимин сделал неопределенный жест в сторону отдельных апартаментов, — он без надобности.
Гусары издали звериный вопль и бросились к дирижаблю. Среди гусар, взбиравшихся по веревочной лестнице, я заметил некоторых из дирижаблиной команды. Гребцы справедливо рассудили: чем доверять дирижабль необузданным гусарам, лучше самим принять участие в боевой вылазке. Капитана среди подчиненных не было: принимать участие в боевой вылазке безрукий не пожелал (тогда я думал, что по причине инвалидности, и лишь намного позднее понял, насколько ошибался).
— Андрюха, а ты чего ждешь? — крикнул Зимин, маша мне рукой с дирижабля.
В самом деле, чего это я?! Может, сверху увижу, откуда берет начало линия электропередач?
«Не смешно», — заметил внутренний голос.
«Знаю, что не смешно, — отрезал я. — Но лететь-то надо.»
В последних рядах забрался я на дирижабль и оказался рука об руку с Зиминым. Потом сообразил, что оружия-то у меня нет.
— Оружия не захватил, — пожаловался я Зимину.
— На кой оно тебе? — недоуменно посмотрел на меня майор. Потом махнул рукой и отцепил с пояса ножны с вложенной в них саблей. — Бери, Андрюха, для такого бойца, как ты, ничего не жалко!
С саблей в руке ожидал я отчаливания. С этим возникла небольшая заминка, поскольку все гусары, до единого, набились в дирижабль: на земле остались лишь женщины, с платочками в руках. Однако, дирижабль по-прежнему был надежно заякорен, и кому его отцеплять, было совершенно непонятно.
Проблему решил майор Зимин.
— А ну, девки, отцепить якоря! — крикнул он вниз.
Женщины ахнули и разбежались в разные стороны, под гусарское улюлюкание.
— Не так! Не так! — кричал майор Зимин, перевешиваясь через бортик.
Один из якорей наконец освободили. Дирижабль, закрепленный теперь на двух якорях, дернулся в сторону, и майор Зимин ухнул вниз. Вернее, ухнул бы, если бы я не успел схватить его за ноги. На выручку мне подоспели другие гусары, и Зимина благополучно возвратили на борт.
— Другие два отсоединяй! — продолжал, не обращая на нас внимания, орать Зимин на копошащихся внизу женщин.
Женщинам удалось отсоединить оставшиеся якоря, и дирижабль всплыл в ночное небо.
Я, сразу после
Насколько помню, летели около трех часов, но только за счет встречного ветра. Команда дирижабля усадила гусар за весла, и гусары, как заправские гребцы, выгребали против ветра.
«Зато в обратную сторону ветер будет попутным», — подумал я.
«Если вообще вернемся», — добавил внутренний голос.
Но я ему не ответил.
Сжимая в руках саблю Зимина, я решил воевать за все человечество. Собственно, да: судьба человечества была в моих руках. Если для спасения вселенной я должен выжить, значит, я выживу — в этом не могло быть сомнений.
Внизу, насколько доставал взгляд, расстилалась непроглядная тьма. Под луной, на минуту выглянувшей из-за туч, заблестела река, но потом луна скрылась, и река тоже исчезла в туманной пелене. А может, мы ее пролетели. Видна была лишь полоса горизонта, посветлее со стороны зашедшего светила, и потемнее с обратной.
— Налегай на весла, а то до утра не обернемся! — прикрикнул Зимин на товарищей.
Гусары налегли, парусина на веслах изогнулась сильнее, и подталкиваемый человеческой силой дирижабль заскользил в ночи, под аккомпанемент ночных звуков.
Зимин куда-то исчез, потом объявился с ящиком шампанского в руках.
— Смотрите, что я с собой прихватил! — объявил он жизнерадостно. — Министерский запасец!
Восторженный рев сотряс ночной лес, заглушая волчий вой и уханье совы. Шампанское распределили
