— Я договорился, чтобы раз в неделю к нам из Лондона приезжал преподаватель, с которым ты будешь заниматься. Надеюсь, ты рада, не так ли, дорогая?
Не смея посмотреть на мужа, Шарлотта молча кивнула. Она почему-то вдруг ужасно смутилась — почувствовала себя совершенно беззащитной и уязвимой. «Как странно…» — подумала Шарлотта. И действительно, ведь такого с ней никогда еще не происходило — даже тогда, когда она впервые предстала перед Филиппом обнаженная.
— Что же ты молчишь, дорогая? — Он снова улыбнулся.
— Гм… — Она в очередной раз провела пальцами по струнам.
Тут Шарлотта наконец взглянула на него, и губы ее невольно растянулись в улыбке.
Вот так — уже лучше. — Филипп с ухмылкой кивнул. — Но все же я жду благодарности.
— Благодарю вас, ваша светлость, — пробормотала Шарлотта.
— Боюсь, этого недостаточно, моя милая.
— А может, все-таки достаточно? — Она взглянула на мужа с вызовом.
Он со вздохом покачал головой:
— Нет-нет, явно недостаточно.
— Чего же ты хочешь? Может быть… вовсе не слов?
— Совершенно верно, моя милая. — Муж приблизился к ней на шаг, и теперь глаза его были полны решимости.
Шарлотта тяжко вздохнула и попятилась. Да, конечно… Ей следовало догадаться, что Филипп потребует какой-то платы. У него никогда ничего не было бесплатным.
Тут муж снова к ней приблизился и заявил:
— Шарлотта, ты прекрасно знаешь, чего я хочу. Не делай вид, что ты ничего не понимаешь.
Она остановилась и пристально взглянула на него. Сейчас он смотрел на ее губы. Боже праведный! Неужели он ожидал от нее поцелуя в знак благодарности?! Нет-нет, не может такого быть! Разве он не говорил, что она совершенно не интересует его как женщина? Или все-таки интересует?..
Шарлотта внимательно посмотрела на мужа. Сейчас его глаза потемнели, и было очевидно, что она для него по-прежнему желанна, хотя он и пытался делать вид, что равнодушен к ней.
Шарлотта с вызовом вскинула подбородок и посмотрела прямо в глаза мужа. В эти мгновения она едва удерживалась от смеха. Теперь-то ей было ясно: Филипп упорно старался преодолеть свое влечение к ней. Да, муж презирал ее за то, что она, по его мнению, превратилась в шлюху — он был абсолютно в этом уверен, — но все же его по-прежнему к ней влекло.
При мысли об этом Шарлотта улыбнулась. Да-да, она ликовала! Потому что теперь у нее уже не было сомнений в том, что она оказалась права в своих изначальных предположениях. Герцог Радерфорд, как выяснилось, походил на всех остальных мужчин. Хотя он упорно это отрицал, многие его действия зависели вовсе не от каких-то высших соображений и представлений о чести, а от того, что находилось у него между ног.
«Что ж, если так… — Шарлотта мысленно улыбнулась. — Если так, то, возможно, будет не очень-то скучно провести с ним какое-то время». Она тут же приблизилась к мужу и, пристально взглянув на него, осведомилась:
— Так чего же вы от меня хотите, ваша светлость? Какой благодарности ждете?
Проклятие! Филипп невольно нахмурился. Сейчас жена явно насмехалась над ним, и это ему ужасно не нравилось. Глядя на нее столь же пристально, он ответил:
— Я бы хотел от тебя прощения, дорогая. Прощения за то, что случилось в прошлом, то есть за свою ложь и за то, что бросил тебя и ушел к любовнице… — Тяжко вздохнув, герцог добавил: — Я ужасно устал от твоего скверного настроения, Шарлотта, поэтому пришел к выводу, что немного мира нам не помешает. Ты согласна?
Она насмешливо улыбнулась:
— Опять пытаетесь обвести меня вокруг пальца, ваша светлость? Когда же вы, наконец, поймете, что больше не сможете обманывать меня? И уж конечно, вам не удастся подкупить меня или же внушить мне, что вы представляете собой нечто большее, чем самый обычный негодяй, корыстный и эгоистичный.
Филипп заставил себя рассмеяться, хотя ему сейчас было не до смеха. Однако он твердо решил, что ни за что не выдаст своих чувств, не выдаст своей душевной боли.
Наклонившись к жене, герцог с язвительной усмешкой произнес:
— Тогда притворись… Притворись, что прощаешь меня.
Пожав плечами, Шарлотта кивнула:
— Что ж, хорошо. Я прощаю тебя за то, что ты проявил себя как ужасный любовник и испортил мне первую брачную ночь. Но я никогда не прощу тебя за ложь, а также за то, что ты выставил напоказ свою любовницу. И еще за ю…
— Ужасный любовник?! — воскликнул Филипп; ему казалось, он ослышался. Неужели жена действительно это сказала? Но ведь она же… — Дорогая, а ты не лукавишь? Ведь три года назад ты вовсе не считала, что я ужасный любовник. И я прекрасно помню, как ты кричала…
Шарлотта громко рассмеялась:
— Филипп, но я же была девственницей! Мне было больно, поэтому я и кричала.
Он заглянул ей в глаза, затем покачал головой:
— Нет-нет, ты кричала после того. Во второй раз.
Она презрительно фыркнула.
— Да, совершенно верно. Просто я забыла, что первый длился всего лишь несколько минут.
Филипп невольно вздрогнул. И тотчас же почувствовал, что краснеет. Разумеется, он прекрасно понимал, что жена просто пытается позлить его; более того, он знал, что ему следует воспринимать это как добрый знак — в конце концов, Шарлотта хотя бы беседовала с ним, а не игнорировала его, как это было еще совсем недавно. И все же герцог был уязвлен, поэтому, не удержавшись, заявил:
— Я пытался сделать это поскорее, чтобы ты не…
— Да-да, ваша светлость! — Шарлотта снова рассмеялась. — В данном случае должна с вами согласиться. Мне и впрямь показалось, что все закончилось слишком быстро.
Тут Филипп наконец понял, что совершил ошибку. Его жена явно не нуждалась в ласковых увещеваниях — она нуждалась в хорошем шлепке по заднему месту.
— О, проказница!.. — прорычал герцог, потянувшись к жене.
И в тот же миг Шарлотта метнулась в сторону и, рассмеявшись, бросилась в другой конец комнаты. Муж помчался за ней, но она, ловко уклоняясь от него, со смехом оборачивалась и кричала:
— С прискорбием сообщаю, что я ожидала от тебя большего, дорогой муж. Да-да, гораздо большего, а не… вот такого! — При этом Шарлотта вскидывала руку и разводила большой и указательный пальцы сантиметров на пять.
— Я все-таки поймаю тебя! — вопил герцог.
А его жена, огибая стулья, с громким смехом отвечала:
— О, дорогой, ты снова пытаешься запугать меня! Что ж, должна признать, что этот твой свирепый оскал испугал меня гораздо больше, чем испугало твое копье, когда я видела его в последний раз…
— Помолчи, Шарлотта! — Пытаясь поймать жену, герцог сделал прыжок и, не удержавшись на ногах, с грохотом рухнул на пол.
