поднялся на второй этаж, перепрыгнул на потолок и пошел в комнату, где он держал тараконов. Они уже умели по команде шевелить усами, хлопать лапами и прыгать в рот друг другу. Сегодня он хотел научить их брать в лапы маленькие мечи, чтобы потом устроить здоровенское побоище.
Но тараконы, привыкшие спать пока светло, не имели желания не только мечи брать, а даже на задние лапы вставать. Они валились на бок и спину, как наюшканые или воткнутые. Юрген провозякался с ними не маленькое время, потом разозлился, потоптал их несколько десятков и ушел.
— Усачи усатые! Чтоб лапы ваши позапутались!!! — ругался он, а ноги сами несли его к кладовке.
Еще небоклон не стал черным, а Юрген уже юшкал второй балон разжижаканой крови. Юшкал, сидя на полу в кладовой. Потом он сверзся на бок и задул нетрезвым сном.
— Юрген! Юрген, помоги! Ты же обещал, что все будет хорошо! Юрген! Верни меня!
Вампир дернулся, ударился затылком о стену и открыл глаза. В ушах еще гудел голос.
— Ляла! — воскликнул Юрген, — о, живоглотина… Голова гудит.
Он встал на ноги. Огляделся. Снова наюшкался. Но теперь пришло понимание, что не дает ему покоя. Прилетелка. Он постоянно мыслит о ней. Ему нужна она. Прекрасная некрасавица, в наряде, который сплели пауки под его руководительством. Но как быть? Как забрать ее? КВУ же зашмякает его. Да и что он будет с ней делать? Им не дадут жить тихо. Цапки, Борода Завесы, она нужна всем.
Юрген почухал клыки.
— Нужно вернуть ее домой, — замыслившись произнес он, — это все, что я могу сделать для нее. Но как? Как это сделать? Кто может иметь в наличии способ пробивания стены мироздания? Члены Бороды Завесы? Если даже да, они не скажут. Может хнаки? Говорят, они сохраняют многие тайны. Есть такая возможность. Но как добраться до Лялы, вернее, как ее оттуда вывести? Сам я не смогу это одолеть. Нужна помощь. Ляла упоминала какого-то пьёса.
Юрген хлопнул в ладоши и побежал в свою спальню. Встал по центру. Свистнул. Ответом ему стали писк и шибуршание. Верные мыши явились на зов.
Вампир расставил руки, призывая их на себя.
— Я дам вам крылья, — сказал он, — а вы отведете меня к дому, откуда украли прилетелку.
* * *
Ляла сидела на стуле с высокой спинкой. Пошевелиться она не могла, хотя привязанной не была. Напротив нее в одних пантолонах расхаживал КВУ. В руках у него была человеческая рука по локоть, из которой он попивал как из бокала. КВУ разглогольствовал:
— Секрет пробивания стены в твоей памяти. Как говорят философы и ученые, память находится в голове. Это некий отдел, где складывается вся информация. То, что мы видим глазами, слышим ушами. Я много раз разбивал головы, но ни разу не видел никакого такого отдела. Был один человеческий умник, кстати, если ты видела голову над самым главным входом дома Юргена, то это как раз его, так вот, он имел утверждение, что, нужно вскрывать голову специальным способом. Говорил, что разработал этот способ. Однако доброхотельцев не было, и он испробовал способ на себе. Знаешь, чем это жвакнулось? — наклонился вампир, прямо к лицу Лялы, — он зашмакался. Поэтому я мыслю, что вскрывать голову мы тебе не будем, — при этом девушка облегченно вздохнула, — но нужно ведь как-то узнать, то, что мне нужно. Для этого есть боль, — Ляла вздрогнула, — мы вампиры, не имеем возможность ее испытать, но когда я еще был человеком, я ее познал. И помню до этого времени. Я и стал вампиром, чтобы больше никогда ее не знать. Так вот, боль заставит тебя вспомнить. Но бить по ногам, чтобы вытащить память из головы мы не будем. Для этого есть возможность использовать саму голову. Твое тело само включится и выдаст мне все что нужно, лишь бы я перестал делать тебе больно. Но, боль должна быть не только телесной, должен болеть и твой дух. — КВУ подошел к Ляле, провел по ее щеке, приподнял за подбородок, оттянул вниз губу. — Для нас ты некрасивая прилетелка, но я видел, как ты имеешь возмущение, когда слышишь это. От сюда я вывожу, что у себя в миру, ты красавица. И конечно, как любая женская особь, красоту свою бережешь. И я дам ее тебе, только красоту нашего мира. Я сдую эти губы, выровняю и округлю твои глаза. Торчащие дойцы мы оттянем вниз, чтобы они висели как уши пьёса. Ноги укоротим, искривим, голову оголим. Волосы, тем более такие длинные — это очень не красиво. Я смешаю две боли — плотскую и духовную и память твоя охорошится. И я узнаю все, что могу узнать из твоей, — он постучал ей пальцем по виску, — некрасавишной головки.
Откинув опустошенную человеческую руку, КВУ отошел от Лялы.
— Окки-Екки! — позвал он.
В комнату тут же ввалился рыжий пьёс.
— Звакали, ваше страшнейшество?!
— Звакал, только не называй меня так.
— Как повелите, ваше страшнейшество.
КВУ поморщился:
— Иногда, я не могу понять самого себя, почему я тебя еще не зашмякал. Лады, бери прилетелку, дай ей еды и отведи в мою пыточную иследовательную лабораторию.
Пьёс подскочил к Ляле, взвалил ее себе на спину и убежал.
КВУ потер острые уши.
— Уже через маленькое время я буду знать все, — улыбнулся он, — все, все, все!
ГЛАВА 18.
Восемь человек подвое шли по коридору. Замыкали процессию два пьёса.
Первую пару составляли Пак и Млак. Оба были в длинных плащах, на головах шляпы с полями. У Млака на поясе висел его арбалет, за спиной колчан с кольями, на поясе барабаны с игло-кольями. У Пака из-за одного плеча торчал его посеребренный кол, из-за другого рукоять секиры. На перевязи пристроилось четыре швырковых ножа. Они несли нечто квадротной формы, накрытое непрозрачной тканью. В свободных руках у каждого были бомбилки.
Вторую пару так же составляли охотники на вампиров. Их старые приятели. Шак и Свак. Их наряд был такой же, как и у впереди идущих. В руках они несли трехдульные бомбилы. В ножнах болтались мечи с довольно-таки неузкими лезвиями, покрытые серебрянными антивампирскими символами.
В третьей и четвертой паре шли тоже охотники, только не на вампиров, а на укусиков. Они вели между собой двух вуркалак. Те были в ошейниках с серебрянными шипами внутрь. От ошейников тянулись
