стал спрашивать, кто она. А после того, как я попросила официальный лист для освобождения из рабства, закурил, молча достал печать и поставил оттиск на пергаменте. «Заполнишь сама». Единственная фраза, которую я услышала. Так у меня появилась Оливия, мой личный помощник и охранник в одном лице.
— Сядьте, я должна обработать вашу рану. — Вырвал меня из ностальгических воспоминаний ее голос.
— Спасибо, Рэйна.
— Давно же вы меня так не называли, Леди. — Улыбнулась Оливия. — Много времени прошло, как я в последний раз слышала свое имя. — С этими словами она начала аккуратно вытаскивать тонкий фарфор. Осколков я собрала не мало. Уж в чем, а в аккуратности похвастаться не могу.
— Куда же вы собрались ночью? — с укором во взгляде спросила Оливия.
— Мне захотелось узнать кое — что, а сделать это я могу лишь в библиотеке.
— Какая книга вас интересует, Леди. Я могла бы вам сама принести. У меня есть ваш дубликат печати. Или же эта книга находится в темном зале? Даже у вас нет к нему доступа. Вы сами говорили, что туда может зайти только Герцог и первый господин.
— Не думаю, что то, чем я интересуюсь, может находиться там. Мне интересно, есть ли тайный язык растений, и могу ли я найти, что — либо в библиотеки.
— Конечно, он есть. Но он показал свою неэффективность потому как его очень просто толковать. Для шпионажа он не подойдет. Это провал, моя Леди.
— Спасибо, что сообщила, Оливия. — Я погладила ее по смуглой щеке. — Безоговорочно тебе доверяю в этом вопросе.
— И вновь вы делаете ошибку. Что я вбивала все это время в вашу голову, леди Алексис? — Холодно блеснув кошачьими глазами цвета оливы, сказала она.
— Доверяй себе, проверяй остальных. — Не выдержав хохотнула я. — Возвращаясь к языку растений. Ты знаешь его? Раз говоришь, что не эффективен.
— Да. Мы использовали его, при шифре данных, наивно полагая, что ваш отец, Герцог Вэргар Стайлес не сможет догадаться. Мы были наивны и глупы, весь мой народ. Но мы лишь хотели отстоять наше право на выбор.
— Я понимаю.
— Какие растения вас интересуют. Я знаю большинство. Самые актуальные при общении и отдельные значения многих.
— Меня интересует цветы Лядвинец, а так же дерево Гамамелис.
— Ох…. Это действительно, то что вы хотите знать?
— Да.
— В таком случае. — Брови Оливии нахмурились. — У того и у другого есть четкое описание. Ничего расплывчатого, что бы читалось, сквозь строки. Лядвинец означает месть, а Гамамелис заговор.
— Интересно.… Ай! Прошу осторожнее.
— Нечего поделать, потерпите. Надо зашить. По хорошему, вам надо прекратить принимать яды. Кровь плохо сворачивается, это затруднит заживление.
— Не имею возможности. Я уже слишком далеко зашла.
От лица Дэя
Прошло четыре дня, но Алексис все не появлялась, а в место нее ко мне заходила мулатка, которая была одета в одежду горничной. Она представилась мне, как «доверенное лицо Госпожи». Но вспомнив то, что было в записки, в голову закрались сомнения, и, забыв, что говорила мне Алексис про попытки побега, я решил испытать судьбу. Мне казалась столь простым вырубить эту женщину. Но, боже, как же я ошибался. Показалось раем те дни, когда я ходил на плац с нашими солдатами. После непродолжительного боя мое тело ударилось о каменную стену, а с камней посыпалась мелкая крошка. Я же сполз вниз, как мешок с песком. Сомнений, что эта женщина служит одному хозяину не осталось.
— Леди Алексис, вам говорила не пытаться бежать. Она придёт завтра. — Ответила, смотря прямо мне в глаза эта женщина. А затем, поставив поднос с едой, вышла прочь.
Никогда не видел таких сильных женщин. Она выделялась на фоне всех слуг, что я успел повидать за этот короткий срок. Цвет ее кожи выделялся среди остальных, как будто она была ни из этих мест. Каким образом она может быть связана с Алексис? Различие было не только в цвете кожи, но и в грубоватой внешности, с левой стороне лица на щеке был округлый, глубокий шрам, как если бы ее ранили кинжалом. Он был уже старый и белесый, нос с горбинкой, а глаза раскосые, как у дикой кошки. Волосы же цвета вороньего крыла, прямые, средней длины, собранные в высокий конский хвост. Тело подкаченное, ни одной капельки жира, лишь мускулы. К тому же, ростом со среднего мужчину.
Что же случилось? Меня это беспокоит, ведь если что — то произошло с Алексис, я умру очень быстро.
Алексис
Спокойно попивая чай, я ждала вестей от Оливии. Все же Дэй ее не знает и мне интересна его реакция. Пробудится ли у него инстинкт самосохранения или нет? Ведь в прошлый раз он устроил взрывную волну. Позже я посетила его камеру и воочию узрела масштабы катастрофы. Да, подобного я ожидала, но то, что я увидела, побило все мои фантазии. Как описывают его мистические силы в романе, и что он сделал с камерой это…Просто небо и земля. Там где он был прикован к стене, зияла дыра, выходящая в коридор и искореженные двери в карцер, тот самый, где находились комнаты для провинившихся членов семьи. Что уж говорить о решетке, которую выбило ударной волной.
Допив чай, я откинулась на стул и подняла раненую при ночном инциденте руку. Оливия была права, рана плохо заживала. Все это усугублялось тем, что мне каждый день приходиться увеличивать дозу на два джуэ, что бы как можно быстрее повысить концентрацию токсина. Фамильяры требовали с каждым разом все больше. Это действительно сильно изматывало, так что порой невозможно было подняться с постели. Скоро они разовьются до взрослых особей, и можно будет давать им кровь демонических животных.
— Моя леди. Леди Алексия. Вы меня слышите? — Щелчок пальцев привел меня в чувство.
— Что? Ты отнесла еды? И… — Оливия выглядела, так как будто побывала в битве. — Боже, как ты выглядишь! Ты моя горничная или чернорабочий? Как будто мешки таскала. Фу… Тебе не идет. Вся прическа растрепана и подол фартука, он задрался!
— Скажите спасибо молодому господину.
— Как он отреагировал на тебя?
— Он затаился на три дня, но
