Еще раз, потому что рев становится ближе, и теперь его «сопровождает» хор воплей ужаса обитателей замка.
Проклятье!
Я должен вывести Тиль и вернуться, чтобы разобраться с тварью.
Хотя, очень вероятно, это она разберется со мной.
Потому что если это тот, о ком я думаю, он мне точно не по зубам.
Он не по зубам никому, и в прошлый раз победа над Беалом — старшим демоном Бездны, стоила Эвину сотен жизней и десятков боевых машин.
Сосредотачиваю еще раз, и еще раз бью.
Трещины со стоном расползаются, стена шатается — и раскалывается, ее части тяжелыми грудами камня вываливаются наружу. Теперь по крайней мере есть выход наружу.
— Тиль!
Моя монашенка понимает без слов — быстро, ловко, с камня на камень, балансируя на переломанных досках полок как настоящая акробатка, спешит ко мне.
Становится рядом, вопросительно смотрит в глаза.
Ее кожа как будто подсвечивается изнутри или… это игра моего воображения?
Борюсь с искушением задрать рукав ее платья, чтобы убедиться, что там нет Печати Хаоса.
Или что она там есть, и тогда у меня практически не останется оснований думать, что девчонка и появление Беала — никак не связаны.
Потому что я не верю в такие совпадения.
— Ты должна довериться мне, хорошо?
После ее уверенного кивка, обхватываю девчонку за талию.
Она обнимает меня за плечи, прячет лицо на груди.
Дрожит и горит в моих руках.
В голове снова шумит, мысли путаются.
Как в тот день, когда я не смог подавить желание выпить ее всю досуха.
Потому что… подобное притягивает себе подобное?
Потому что мы оба носим Хаос внутри?
Рев уже совсем близко, и размышлять о природе вещей становится опасно для жизни.
Хотя лично я бы ставил на то, что эту ночь переживут только счастливчики, но… кто знает?
Я покрепче обнимаю Тиль, прошу ее закрыть глаза — и выпрыгиваю в дыру в стене.
Три этажа до земли.
Ветер свистит в ушах.
Сосредотачиваюсь, снова сжимаю кулак — и наше падение замедляется около самой земли.
Приземление все равно жесткое, но по крайней мере наши кости целы.
Я быстро осматриваюсь, прикидывая, куда бы спрятать Тиль, пока я вернусь в замок и хотя бы попытаюсь задержать Беала. Гвардия уже наверняка поднялась по тревоге и готовится отражать нападение, и даже если эти мальчишки с мечами и пушками вряд ли смогут причинить демону ущерб, это дает самое главное — время для побега остальным.
Невдалеке есть довольно густые заросли какого-то буйно цветущего кустарника.
Боги, надеюсь, он хоть не слишком колючий, потому что именно туда я собираюсь спрятать Тиль. У всех демонов, даже у таких сильных, как Беал, есть одна главная проблема — они на дух не переносят ароматы цветов. Уж сколько легенд не придумали на эту тему — от слезливых до кровавых — но факт определенно есть: пару раз, когда еще Хаос был открыт и зиял на теле мира открытой раной. Твари лезли оттуда, словно мышиное дерьмо из норы, и часто всякую мелочь вроде гралей и бесов удавалось задержать именно разбросанными на их пути цветущими ветками. Как бы глупо это не звучало и еще более нелепо не выглядело — уловка работала.
Надеюсь, этой цветущей заросли хватит, чтобы отвернуть нос Беала от Тиль.
— Герцог, что вы делаете? — она пытается вырваться, когда тащу ее в укрытие.
— Я пытаюсь спасти вам жизнь! — злюсь я, потому что еще минуту назад она была прекрасно послушной малышкой, а теперь, когда на счету каждая секунда…
— Я не буду прятаться, Ваша Светлость! — У нее на удивление ясный взгляд, как будто действие дурманящего эликсира уже давно выветрилось, хоть по моим подсчетам, она должна была прийти в себя не раньше, чем к завтрашнему полудню, и то, если бы большую часть этого времени проспала. — В замке есть люди, им нужно помочь!
— Боги, Тиль, и каким же образом вы собираетесь это сделать?!
— Я… не знаю. — Увы, но запала в ее глазах меньше не становится. — У меня целы руки и ноги, значит, я могу быть вам полезна. Если вы… покажете, как.
— О, милая, я с радостью покажу! — Снова пытаюсь затолкать ее в гущу цветущего кустарника, но она снова успешно вырывается. — Женщина, ты невыносимо упрямая ослица!
— Ваша Светлость сегодня так и сыпет изящными комплиментами! — огрызается она, стряхивая с себя мелкие веточки и листву. — Я могу быть вам полезна, герцог Нокс, и если вы перестанете видеть во мне только бесполезную девчонку, то обязательно это поймете. Я умею перевязывать раны и… могу держать в руках арбалет.
Я отлично понимаю, что обстоятельства совсем не на руку, но все же не могу не залюбоваться этим вздёрнутым, усыпанным веснушками носом и решительно сжатыми губами.
— Тиль, я крайне рад, что вы умеете держать арбалет, но уж позвольте старому вояке усомниться в том, что вы знаете, какой стороной его держать.
— Милорд, вы насмехаетесь над моей помощью?
— Тиль, клянусь честью мундира, лично я ничего не имею против вашей помощи, но мой инстинкт самосохранения со мной категорически не согласен. И еще задница, которая наверняка схватит первую же вашу стрелу. Кстати, я не уверен, но кажется в этом саду нет деревьев, на которых растут арбалеты!
Не знаю, сколько еще мы бы припирались — к моему удовольствию, чего уж юлить — но пара гулких ударов как раз за нашими спинами, заставляют оглянуться.
Я делаю это как раз вовремя, потому что разлом, в который мы только что выпрыгнули, вдруг изрыгает рыжее пламя, как будто кто-то с обратной стороны вздумал развести костер до самого солнца.
И снова рев, на этот раз такой близкий, что даже у меня екает сердце.
Демонова язва, это… не очень хорошо.
Глава двенадцатая: Сиротка
Мне так страшно, как не было никогда в жизни.
Трясутся все полжилки даже там, где и трястись-то нечему.
И еще эта странная горящая ярость внутри, как будто я выпила не сладкое, вкусно пахнущее земляникой вино, а бутыль того пойла, от которого мужики становятся злыми и ищут, от кого бы почесать кулаки.
И… Плачущий, я до сих пор не могу поверить, что сказала те ужасные бесстыжие слова вслух.
Хорошо, что прямо сейчас мне не нужно думать, какая дикость и помутнение рассудка заставили меня сделать это, потому что тогда пришлось бы с досады рвать на себе волосы. Подумать только — призналась, как последняя… что пока он чудесно проводил время со своей невестой, я думала о… всяком разном.
Даже если это чистая правда и только мысли об этом мужчине помогали мне хоть как-то согреваться и каждый раз после «уроков» герцогини собирать себя заново.
