Но, конечно, компенсируем расторжение контракта. Я изучила его положения и...
Слушать Наташа перестает.
Получается, ее просто подвигают. Она откидывается на спинку стула и достает телефон, чтобы написать об этом в сообщении Милане. В том, что та к этому не имеет никакого отношения, Наташа не сомневается. Слишком искренне она вовлекалась. Но появляется мелочное желание пожаловаться ей на Игоря.
Логинов — с другой стороны. Очень удобно, получается, перекинуть сделку на Карину, явно более жесткую. А параллельно окучивать и отвлекать саму Наташу.
— Я так понимаю, смысла возвращаться в редакцию для меня нет? — спрашивает она.
— Мое предложение перекинуть тебя на другой мой портал все еще в силе, — говорит Игорь.
Вот же жук.
Она замечает, как он хмурится, когда реагирует на собственный смартфон. Поджимает губы, переворачивает экраном к столу, смотрит на Наташу уже более тяжелым взглядом. Значит, Милана уже успевает прочитать и наехать на него.
Это не очень важно, на самом-то деле. Пускай и немного утешительно.
— Обойдусь рекомендательным письмом, — отрезает Наташа.
И поднимается из-за столика.
Больше всего ей не нравится, как неприятно сжимается сердце от мыслей о Логинове. Со всем остальным справиться куда проще — как бы обидно не было, как бы не хотелось сорваться.
Она не срывается. Но и не чувствует себя сохранившей собственное достоинство, когда покидает ресторан, не прощаясь с Игорем и Кариной.
Глава 10
— Ты разве не собираешься на работу? — с недоумением спрашивает Даниэлла, когда утром Наташа привычно рано поднимается, но даже не шевелится в сторону сборов.
Нет, не собирается.
— Там меня сегодня не очень ждут, — просто отвечает Наташа.
Она чувствует себя странно. Потому что даже отпуска для нее обычно оборачивались рабочими задачами. За последние годы она слишком привыкла к тому, что на работе живет. И теперь внутри нее образовывается вакуум, который не заполнить даже злостью на кого бы то ни было.
Хоть на Карину, хоть на мягкотелого Игоря, хоть на самого Кирилла.
Это — простое ничего.
— Заболела? — осторожно уточняет Даня.
— Да, но не я.
Не она. Приболели процессы. А у нее нет возможностей их как-то пролечить.
Остается только смириться.
Она собирает волосы в хвост и, затягивая чуть туже пояс домашнего халата, просто начинает заниматься какими-то рутинными делами. Заправляет посудомойку, перебирает продукты в холодильнике. Перенаправляет таким образом привычную утреннюю энергию в хоть какое-то русло.
И пытается представить, что в ее жизни ничего не идет наперекосяк. В конце концов, она обязательно выкарабкается. Не с такими проблемами справлялась. Не с первой работой расстается.
— Ладно, сама расскажешь, если захочешь, — произносит в некоторой растерянности Даня.
Да, до дочери эту информацию тоже нужно как-то донести. Она ведь, пока учится, на ее обеспечении. Любые возможные изменения в финансовом плане необходимо прояснять, а не прятать голову в песок.
Просто именно сегодня именно этим ей и хочется заняться.
Спрятаться от всего мира, включая саму себя.
Даня уходит на свою учебу. И Наташа остается утром в квартире одна. Ей непривычно. Она обращает внимание на то, что в уведомлениях на смартфоне появляются сообщения как от Кирилла, так и от Миланы. Но принимает ответственное решение их проигнорировать.
В конце концов, таких дней у нее не выдавалось давно — свободных, меланхоличных и посвященных только обволакивающей пустоте.
И именно ей Наташа и собирается предаться.
* * *
Увидеть Кирилла на пороге своей квартиры Наташа не ожидает совсем.
Она открывает дверь, твердо уверенная в том, что сейчас увидит доставщика с пакетами с продуктами, которые заказывает в приложении. Поэтому даже не спрашивает ничего в домофон, да и не смотрит в дверной глазок. О такой оплошности она моментально жалеет.
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, не спеша запускать Кирилла внутрь.
— Ты не отвечала на мои сообщения и звонки, — пожимает он плечами. — Что мне оставалось делать?
Например — ничего.
Она бы ответила, возможно. Просто позже. Сильно позже. И ему, и Милане, и всем на свете. Только вернулась бы в свой ресурс.
Для этого всего-то надо взять себя в руки. Ей не потребуется много времени.
Просто...
Стоп.
— Откуда ты знаешь мой адрес? — уточняет Наташа уже чуть более стальным тоном.
Она ему адреса точно не давала. И к себе не приводила, чтобы он мог просто запомнить. Значит, он как-то озаботился тем, чтобы разведать личную информацию.
Это откровенно напрягающий момент с его стороны.
— Игорь, — просто отвечает Кирилл.
Так, словно это — нормально. Наташа не видит в подобном ни грамма романтики. Мало того, что она предстает перед ним в домашнем халате и растрепанная, так еще и само по себе это... Не очень здоровое поведение.
Может, с точки зрения традиционной романтики прошлых столетий это и мило, но Наташа так не думает.
— Не пустишь меня внутрь? — спрашивает Кирилл.
— Для чего?
— Поговорить. Не через порог же.
— Не думаю, что ты приехал, чтобы сказать мне что-то, что нельзя говорить через порог. А я не суеверная. Так что...
Так что чего он вообще ожидал?
— Ты когда-нибудь бываешь чем-то довольной? — интересуется Кирилл. — Мне начинает казаться, что нет.
— А ты бываешь прямолинейным? Я в этом тоже начинаю сомневаться.
Кирилл вздыхает. Опускает плечи. Наташа перекрещивает руки на груди.
— Прямолинейно так прямолинейно, — говорит он. — Ты мне понравилась. Очень понравилась. Ты не пытаешься смотреть на меня заискивающе или как-то еще. И я решил, что мне стоит самоустраниться от сделки. Чтобы не возникало конфликта интересов. И чтобы ты не думала, что я ухаживаю за тобой из-за этого.
А она думала.
— Ты мог бы устраниться, не вставляя мне палки в колеса, — отрезает Наташа. — Я бы выкупила издание сама.
— Тебе бы это понравилось? — спрашивает Кирилл. — Сомневаюсь.
Зря.
— Я хотела оставить за собой это издание, потому что хотела сделать его значимым, а не из упрямства, — с долей усталости отвечает Наташа.
Он, может, и думает, будто успел ее раскусить. Но это не так. Упрямством ради цели она могла бы поступиться.
Толку-то теперь об этом говорить.
— Об этом я не подумал, — признает Кирилл. — Простишь мне мою ошибку?
Наташа передергивает плечами.
Это все становится слишком нелепым. Она вздыхает. И отшагивает чуть в сторону, чтобы все-таки Кирилла
