себе, остальное — должно быть выстроено в угоду власти.
Художники, ученые почувствовали давление власти в идеальном мире. Их свобода мысли вывернулась наизнанку подобно окровавленной тушке зайца в деспотичной руке охотника.
Многие на той стороне обманулись ожиданиям от увиденного предательства подлинной красоты. Кому-то из них пришлось вернуться в реальность. Мы всегда их ждали обратно с распростертыми объятиями. Мы готовы были утешать их пустыми словами, но в душе ликовали от наблюдения за очередной неудачей. Это помогало нам справляться с удушающей черной завистью ко всем, кто оставался за чертой.
Кто-то предпринимал попытки бороться с властью в идеальном мире. Это приковывало наше внимание с невероятной силой. Мы видели в этих борцах самих себя. Искренне сопереживали им.
Кого-то из них втаптывали в грязь и оскверняли им репутацию, тем самым заставляли нас верить в неуместность подобных личностей в идеальном мире.
Кого-то по-настоящему убивали. Здесь мы беспрекословно возвеличивали их героями своего времени. Все, кто умер за границей настоящего мира — заслуживал наше одобрение и имел полное право оставаться там навсегда.
И, наконец, большинство остались с властью.
Лучшие пали, не-свободные остались. И многие из нас усомнились в идеальности идеального мира.
Однако, великая мечта не пала в наших глазах. Подобно приживающемуся организму она стала мутировать. Наше желание видеть трансформацию нашло отражение в совершенно новом зарождающемся портале.
Молодое поколение из тех, кто все время сидел на скалистом утесе и наблюдал за идеальным миром, покинули его ради новой интерпретации визуализировать свои мечты.
Портал был окном.
Отныне ни для кого не было границ. Каждый желающий мог перелезть через окно и на той стороне создавать для нового мира то, что считал нужным.
Неокрепшее молодое сознание без жизненного опыта, но со свойственным ему максимализмом рисовало идеальный мир широкими мазками. Эстетика перемежалась с откровенной безвкусицей, великие мысли тонули в потоке примитивных крайностей. Это были первые проявления мутации, процесс которой нередко выглядит отвратительным, буйным и бесперспективным.
Для придания красивой формы новому идеальному миру потребовались годы. Но успех не заставил себя долго ждать. Люди в одночасье пленились красотой и безграничными возможностями нового места.
Главное, что подарила нам новая находка — веру!
Веру в то, что в каждом из нас живет художник, требующий свободы выражения
Веру в то, что мы учтем ошибки прошлого и не позволим повторить печальный опыт первого идеального мира.
Веру в то, что мы все станем частью прекрасного места без условных ограничений.
Мы следили друг за другом. На новой территории с новыми возможностями сложно было заранее предугадать что будет сделано хорошо, а что плохо. Факт оставался тем, что должно получаться определено нечто другое.
У кого-то что-то получалось и имело успех. У большинства получалось все откровенно плохо. Однако, главное правило прекрасного места не лишало права продолжать находиться здесь. Со временем у кого-то получилось из своего плохого делать что-то хорошее, или наоборот — из чужого хорошего сделать что-то плохое.
Многие оставались в рядах наблюдателей за идеальным миром, но все были максимально честны с самими собой. Они чувствовали необходимость личной идеальности для жизни и удовольствия в этом месте.
Появилось Око.
Оно стало пристанищем всех в новом идеальном мире. От бедных жителей стран третьего мира до президентов великих держав. Да, власть снова с нами здесь. Но она не имеет возможности провести черту и показательно вышвырнуть неугодных за порог. Мы — вместе. Мы верим, что свобода в новом идеальном мире за нами.
Мы — все прекрасны в этом месте. Каждый идеален в меру своих способностей.
Прожитый день возлагается на мерцающий холодным свечением жертвенник во имя идеальности.
Сначала в наших интерпретациях были нечеткие контуры. Спешка за чем-то новым, эффектным, интересным давала смазанность картинок. Запечатленные события вживую очень долгое время имели неидеальное качество, особенно в темное время суток.
Однако, отображенные на живых картинках сепия, мушки, неясность контуров — не в этом состоит идеальность. Главное, что мы на них идеальны. Для самих себя.
Кто-то в новом идеальном мире выглядит идеальнее другого. Но это ли не повод лишний раз стремиться к личному совершенству? Мы все вырвались из скучной обыденной реальности. Теперь мы все в раю.
На бренной земле остались только призраки, не находящие себе покоя согласно легендам и старым поверьям. Их пороки с удушающей черной завистью, испепеляющей корыстью, вечным голодом и ненасытной жадностью остались в инертных телах, сжимающих в руках прямоугольные экраны.
Мы для них стали единственной отдушиной в бренном существовании заблудшего мира. Они не могут отказать себе в наблюдениях за нашим счастьем. Подушечка пальца все чаще и чаще зависает над маленьким квадратиком Ока с отдаленно напоминающим рисунком камеры фотоаппарата. Они всегда хотят видеть нас в новом идеальном мире.
