Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
Дело Иоганна Трехзеля продолжил Иоганн Кляйн, женившийся на вдове основателя, и его типография работала с 1498 по 1528 год, после чего ею стали управлять сыновья Трехзеля Мельхиор и Каспар. Самые известные публикации братьев – две серии ксилогравюр, которые они заказали у Ганса Гольбейна в Базеле и издали под заголовками Historiarum Veteris instrumenti icones, «Образы Ветхого Завета», и Les simulachres et Historiees faces de la mort, «Образы и иллюстрированные лики смерти», обе в 1538 году, с отрывками из Ветхого Завета и стихами о Пляске смерти соответственно. Трехзели были также первыми издателями испанского врача Мигеля Сервета, который отредактировал для них, среди прочих книг, «Географию» Птолемея (1535). Однако ту книгу, которая привела Сервета к гибели на костре в Женеве в 1553 году, его Restitutio Christianismi, «Восстановление христианства» (1552—1553), опубликовал в Вене Бальтазар Арнулле, причем и печатник, и само место были выбраны, вероятно, по причине их безвестности. В этой книге Сервет описал легочный круг кровообращения; но это открытие осталось неизвестным, так как все копии книги были сожжены, и только три уцелели. Уильям Гарвей не знал об этом, когда изложил перед своими современниками Exercitatio anatomica de motu cordis et sanguinis in ani-malibus, «Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных» (Франкфурт, 1628).
Помимо Трехзелей, одним из выдающихся печатников Лиона был Себастьян Грейфф, латинизированное имя Грифиус (1491—1556), уроженец швабского имперского города Ройтлинген. В Лионе он работал с 1520 года. Его издания древних авторов конкурировали с публикациями Альда Мануция и Этьенна. Для своих критических изданий классических врачей Гиппократа и Галена Грифиус заполучил себе в редакторы не кого иного, как самого Франсуа Рабле. Лионский печатник, к сожалению оставшийся безымянным, также выпустил «Гаргантюа» Рабле (второе издание, старейшее из сохранившихся до наших дней, 1532 года), копий которого, как заявлял автор, за два месяца было продано больше, чем экземпляров Библии за девять лет, – возможно, в какой-то степени гаргантюанское заявление. До нас, правда, дошло только два экземпляра.
Грифиус, который был также первым издателем вольнодумца и гуманиста Этьенна Доле, который в 1538 году открыл собственную типографию, где отпечатал кальвинистскую сатиру Клемана Маро L’Enfer, «Ад» (1542), и свои собственные еретические трактаты, кои в конечном счете и привели его самого и его книги на костер в Париже (1546).
Однако в истории печати Лион прославился не только своими создателями шрифтов, но и печатниками. Величайшим из них был Робер Гранжон. Он переехал в Лион примерно в 1556 году, а до это поддерживал тесные связи с этим городом около десяти лет. В 1546 году он поставил курсивную гарнитуру лионскому печатнику Жану де Турне-первому, который напечатал этим шрифтом книгу об астролябии. Иллюстрации к ней сделал гравер по дереву Бернар Саломон, дочь которого Антуанетта впоследствии вышла замуж за Гранжона. В Лионе Гранжон продолжал поставлять де Турне пуансоны и матрицы; но в то же время он публиковал книги в собственной типографии. Шрифты Гранжона, иллюстрации Саломона и работа печатников Жана де Турне-отца (1504—1564) и Жана де Турне-сына (1539—1605) блеснули последним лучом лионского книжного производства второй половины XVI века. Жан-первый был связан с литературными салонами Лиона, некоронованной королевой которых была Луиза Лабе, «прекрасная канатчица». Ее единственная книга, обессмертившая поэтессу сонетами, была опубликована де Турне в 1555 году. Жан-второй был вынужден в 1585 году эмигрировать из-за своей протестантской веры в Швейцарию, где и скончался.
Лион не выдержал конкуренции с более сильным Парижем еще во времена его расцвета, но не зачах в нищете и некомпетентности, как и большинство немецких и итальянских городов – колыбелей раннего книгопечатания.
Испания и Португалия
Для испанской цивилизации во всех ее аспектах на протяжении многих веков были характерны некоторые особенности, которые, хотя их трудно точно описать, отличают испанское искусство, испанскую литературу, испанскую музыку, испанскую религиозность от общего пути развития остальной Европы. Такой же специфический привкус можно найти и в истории книгопечатания в Испании.
Все тамошние первопечатники были немцами, однако они сразу же приспособились к местным условиям в гораздо большей степени, чем удавалось приспособиться к Италии какому бы то ни было немецкому или французскому печатнику. С самого начала они применяли самые современные на тот момент римские шрифты, но быстро вернулись к готическим гарнитурам – прямым потомкам испанского рукописного стиля. Более чем где-либо они зависели от церковных покровителей, но с первых же дней книги на испанском языке превосходили по количеству книги на латыни. Свободный интерлиньяж, белые инициалы на черном фоне, титульные листы, часто украшенные гербами, – вот некоторые типографские черты, которые выделяют ранние испанские книги в отдельную категорию.
Первых печатников Испании дала Великая равенсбургская торговая компания из Южной Швабии, крупнейшая в Европе экспортно-импортная фирма XV века. Их основным местом производства на Пиренейском полуострове была Валенсия в Арагоне, и именно там в 1473 году немецкий управляющий открыл типографию, где служили три его соотечественника – Ламберт Пальмарт из Кёльна, Иоганн из Зальцбурга и Пауль Хурус из Констанцы. Из них Пальмарт остался в Валенсии, Иоанн из Зальцбурга и Хурус отправились в Барселону в 1475 году, позднее Хурус перебрался в Сарагосу. Кастилия, в то время значительно отстававшая от Арагона по экономическому и культурному значению, получила свои первые печатные станки из Арагона. Бургос, прежняя столица, все еще остававшийся политическим и религиозным центром королевства, Саламанка и Алькала, два университетских города, а также Севилья, крупный центр торговли с Новым Светом, еще до конца века обзавелись процветающими типографиями. Мадрид, получивший статус королевской резиденции в 1561 году, впервые появляется в истории печати в 1566 году, но впоследствии опередил своих старших конкурентов. В 1495 году испанская принцесса, королева Португалии Элеонора вызвала в Лиссабон первых тамошних печатников – Валентина Моравского и Николаса Саксонского.
Помимо обычных индульгенций, миссалов, грамматик и словарей на латыни, первые места в типографиях заняла испанская литература. Роман Диего де Сан-Педро Carcel de Amor, «Тюрьма любви», был опубликован Иоганном Розенбахом в Барселоне в 1493 году и Фридрихом Билем из Базеля в Бургосе в 1496 году, Repeticion de Amores, «Повторение любви», Луиса Рамиреса де Лусены – Хутцем и Санцем в Саламанке в 1496 году, Cronica de Aragon, «Хроника Арагона», – Хурусом в Сарагосе в 1499 году. Религиозная и светская поэзия, назидательная и занимательная проза, сборники законов и статутов на испанском и иврите (который до 1492 г. был едва ли не вторым литературным языком Испании) составляют около двух третей всего иберийского книгопроизводства. Первая книга, опубликованная в Лиссабоне в 1495 году, – это португальский перевод «Жизнеописания Христа» Лудольфа Саксонского в четырех томах.
В 1490 году королева Изабелла поставила книгопечатание в Севилье на постоянную основу, когда поручила четырем Companeros alemanes напечатать словарь испанского языка, первый из прекрасной линейки официально профинансированных национальных словарей, из которых самыми известными стали словари Французской академии, Испанской академии и Оксфордского университета.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
