Сара внимательно слушала Косем. Старуха положила трубку кальяна на край эмалевого блюдца и подвинулась вперед.
– Скажу откровенно: я хочу иметь правнука, рожденного в законном браке, а не какого-нибудь гаремного ублюдка, который никогда не получит трона Бурсы. Ты должна выйти замуж за Халида и родить наследника дома Шахов.
Сара застыла в изумленном оцепенении, не в силах понять, что же происходит.
– Ну? – выжидательно спросила Косем.
– Мне кажется, об этом вам следует говорить с вашим внуком, а не со мной, – беспомощно выдавила из себя девушка.
– Я много говорила с ним. Но он ни на кого и смотреть не желал до твоего появления в Топкани. А увидев тебя, даже расстался с драгоценным мечом отца, чтобы заполучить тебя.
– Да, ваше высочество, он купил меня. Вы должны понять, насколько это оскорбительно для меня, я же не собачонка. Как я могу выйти замуж за такого человека?!
– Не понимаю тебя, – рассудительно заявила Косем, изящно пожимая плечами. – Ты его не хочешь?
– Единственно, чего я хочу – так это вернуться домой! – запальчиво ответила Сара. Почему никто не поймет этого.
– У тебя есть мужчина?
– Нет, но…
– Такой же красивый, как мой внук? – настойчиво добивалась своего Косем. – Такой же богатый и сильный?
Вздохнув, Сара ничего не стала говорить.
– Ну, вот видишь!
– Дело не в этом!
– А в чем же? – не отставала Косем.
– Я должна была иметь возможность выбирать сама! – с досадой ответила Сара. – Я не хочу оставаться здесь против своего желания.
– Ты говоришь неправду, я же вижу, как начинают пылать твои щеки, когда ты говоришь о Халиде. Он знает, как доставить женщине удовольствие, об этом я много слышала. Если он обратит на тебя свое внимание, Сара из Бостона, ты очень скоро окажешься у него в постели!
Девушка печально отвернулась, старая женщина была права.
– Хочешь знать, что тебя ожидает, если ты не выйдешь замуж за Халида? – спросила Косем.
Сара снова повернулась к ней.
– Он может сделать с тобой все, что захочет, а насытившись, передаст своим людям. Замужество для тебя предпочтительнее. Став матерью наследника паши, ты превращаешься в пашану, а со временем – в валиде, и тебе на всю жизнь обеспечены надежность и роскошь, даже когда перестанешь разделять с Халидом постель. А без такой защиты жизнь стареющей женщины в гареме может стать очень тяжелой.
– Вы мне угрожаете? – спросила Сара, и в глазах ее загорелся опасный огонь.
Косем рассмеялась, захлопав в ладоши.
– А, вижу, что притягивает к тебе моего внука! Ты отважная девушка. Это хорошо.
Сара напряженно ждала, что еще скажет старуха. Косем подалась вперед, на смуглом лице горели яркие темные глаза, напоминавшие виноградины.
– Сара, для внука я тебя не выбрала бы. Ему больше подошла бы женщина, выросшая здесь, знакомая со всеми нашими обычаями и традициями. Но, думаю, если Халиду ты так понравилась, то это – кисмет. А с судьбой не следует бороться.
– Я не желаю потакать причудам Халида, – спокойно парировала Сара.
– Это не причуды. Он долго ждал тебя. У тебя на лбу написано, что ты будешь его женой.
Сара ничего не ответила, она поняла, что спорить с Косем бесполезно. Она желала увидеть наследника трона Бурсы.
– А теперь мы перекусим, – вдруг сказала Косем, словно они только что болтали о пустяках, и громко хлопнула в ладоши. Тотчас появился прислужник с огромным подносом.
– И теперь можешь рассказать мне о своей стране – Соединенных Штатах! – добавила Косем, снова берясь за кальян.
– Ну, и какое твое впечатление о ней? – спросил Халид у бабки, заглядывая ей в лицо.
– О ком о ней? – невинно переспросила Косем, попыхивая кальяном.
– О Саре Вулкотт, бабушка. Я же знаю, что ты за ней посылала. Правда, она прекрасна?
Косем пожала плечами:
– Удивлена, что тебе нравятся такие худосочные западные женщины, которые и родить-то, наверное, не могут.
– У тебя только это в голове! – с досадой заметил Халид.
– Хотелось бы, чтобы и в твоей голове это было, это же твой долг перед…
– Не говори мне о долге! После смерти отца я правлю королевством: отгоняю арабов и бедуинов, плачу дань султану и забочусь о сохранении мира, оберегая наследие твоего сына! Ты прекрасно знаешь, что я ставил благополучие моих подданных превыше всего. А теперь я желаю эту женщину и, клянусь пророком, получу ее.
Халид помрачнел, резко встал и принялся расхаживать по залу.
– Ты напрасно сердишься, я не возражала против твоего выбора, Халид. Что до меня, то пусть у нее будет хоть горб и заячья губа! – спокойно ответила Косем. – Я просто хочу, чтобы ты на ней женился и как можно быстрее сделал ей ребенка.
– Для этого мне нужно время, – упрямо ответил Халид.
– Зачем?
– Сара должна принять меня по своей воле.
– Мой гордый Халид, ты не прав. Заставь ее сейчас, а потом она будет приходить добровольно. Ведь большинство браков начинается именно так.
– Но не мой.
– И она должна желать тебя как же сильно, как ты – ее?
– Сильнее.
Косем улыбнулась.
– По-моему, это невозможно.
Ее внук уверенно улыбнулся:
– Нет, возможно. Вот увидишь – так и будет.
Роксалена осторожно пробиралась по дорожке, которая вела к заброшенной купальне, когда-то построенной для обитательниц гарема, а теперь заросшей бурьяном, плющом и виноградом. Абдул Хаммид построил на Босфоре новую купальню для своей любимицы, матери Роксалены Накшедиль, но все пришло в запустение. Теперь никто не приходил в этот уголок сада, кроме детей, да изредка садовников.
И еще двух тайных влюбленных, чьи редкие встречи грозили им смертью.
– Осман? – призывно прошептала Роксалена, вглядываясь в кромешную тьму безлунной ночи.
– Я здесь, – отозвался ее возлюбленный, появляясь из темноты.
Роксалена бросилась к нему, и он, прижав ее к себе, крепко поцеловал девушку. Роксалена ответила ему не менее отчаянным объятием, и оба начали поспешно скидывать одежду в лихорадке запретной страсти. Осман унес свою нагую принцессу на каменную скамью хаммана, находившегося внутри купальни, и лег рядом, соединяясь с ней. Роксалена ахнула и зарылась лицом ему в плечо, выкрикивая его имя, приближаясь к вершине восторга, а потом, бессильно обмякнув, прикрыла рукой глаза. Он наклонился над ней, целуя влажный лоб.
