— Зовут его господин Рагнар, он стал Альфой совсем недавно, — она коснулась пальцем кожи на моей шее, — Ты его еще увидишь.
— Почему?
— Прималы часто бьются перед Альфой, — прошептала Устрица, — Таков закон, кланам нельзя воевать друг с другом.
— А, то есть, мне придется защищать честь твоей хозяйки?
Белобрысая опять испуганно оглянулась на дверь, а потом сказала:
— Госпожа и твоя хозяйка тоже! Да, ты будешь защищать…
Тут с улицы донесся знакомый и ненавистный мне голос:
— Устрица!
— Ой, — белобрысая метнулась к двери.
— Стой, — я протянул руку, — Слушай, у меня на груди…
Но Устрица уже выскочила за дверь.
— Да, госпожа Хильда, — послышался ее голос.
— Там Спика проснулся?
Я, не дожидаясь, пока меня позовут, вышел сам. Солнце было уже довольно высоко, и я зажмурился с непривычки.
— А, первота, вот и ты, — Хильда отошла от двери дома и отвесила подзатыльник подскочившей Устрице, — Быстро принеси пожрать нашему новому прималу.
— Да… госпожа…
Первушка чуть не ударилась в слезы, но кивнула и исчезла в доме. Я поморщился, наблюдая эту сцену. Непроизвольно я посмотрел в сторону манекенов… и замер. Пальцы сами собой задергались, перехватывая невидимое древко.
Вдоль стены стояло несколько новых копий. Меня охватили и радость, и страх одновременно. Волчица совершенно меня не боялась, даже зная о моих способностях.
Рядом с площадкой в стене сарая красовалась нехилая вмятина. Будто тараном долбанули, чуть не пробив стену. Пара кирпичей все-таки вывалились, их обломки валялись рядом.
До меня не сразу дошло, что это меня впечатали в стену. Я рефлекторно коснулся груди, ребра едва не заныли от фантомной боли.
— Я вижу, ты вполне оклемался, — Хильда подошла, схватила меня за плечи и стала разворачивать, осматривая.
— Да, — ответил я.
Резкий удар в живот согнул меня пополам.
— За каждое забытое «госпожа» я буду ломать тебе по ребру, — послышалось у меня над ухом, — За каждый вызов лекаря я должна платить! И за каждый ден ломать по пальцу! А это значит, первота, что я буду недовольна.
Ее пальцы, словно стальные гвозди, впились в плечо, и меня рывком подняли. Я выпрямился и упрямо поджал губы.
— Тебе ясно, первушник?
— Да, госпожа, — процедил я сквозь зубы, — Ясно.
— Хорошо, — она указала пальцем на вмятину в стене, — А теперь почини вот это!
Я удивленно уставился на стену, а потом на свои руки. Волчица недовольно проворчала:
— Мне твои ребра обошлись в три дена, так что тебе лучше поторопиться.
В этот момент в ворота постучали, и Хильда нетерпеливо крикнула:
— Кого там принесло?
— Мастер, это Скегги, — послышался приглушенный ответ.
Волчица оглянулась, но из дома уже выскочила Устрица и со всех ног понеслась к воротам. Она торопливо вытянула засов и открыла створку.
В проеме показался огромный воин, за спиной у него висел большой двуручный топор, еще пара поменьше висела на поясе. В остальном он выглядел, как большинство Серых Волков: шлем с хвостом, кожаные доспехи с железными вставками, измазанное краской лицо.
— Мастер, — коротко кивнул воин, приветствуя Хильду.
Тут он, наклонившись, ласково шлепнул ниже спины не успевшую отскочить Устрицу. Та взвизгнула и унеслась в дом.
— Скегги, — поморщилась Волчица, — Сколько раз тебе говорить — не трогай моих служанок.
— Виноват, мастер, — осклабился тот, хотя по его виду было понятно, что таковым он себя не чувствует.
— Ну, вы были в деревне Белых?
— Да, — кивнул тот, — Вот только оттуда…
Глава 6. Следы прошлого
Хильда сложила руки на груди, требовательно глянув на воина с топором.
— Не тяни, рассказывай.
— Никого нет, госпожа, — Скегги покачал головой, — Ни единой души. Скорпионы всех убили.
— Это Грэй так говорит, — Волчица поджала губы, — Вырезать прямых потомков Белого! Это каким идиотом надо быть?
— Ну, — Скегги пожал плечами, — Все говорит о том, что виноваты скорпы. Белые же были под Кабанами, и эти свинорылые утверждают, что жалохвостые решили так выслужиться перед великим приором.
Хильда покачала головой, а потом вдруг посмотрела на меня:
— Первота сраная, ты почему еще тут стоишь?
Я замер. У меня из головы вылетели все мысли, я слишком вслушался в то, о чем они говорили. Через миг я вспомнил — от меня же требовали починить стену.
— Какой наглый первушник, — покачал головой Скегги, — Я бы такого убил просто.
— Простите, госпожа, — процедил я сквозь зубы и, стрельнув глазами в сторону воина, повернулся и пошел к пробитому сараю.
— Это скорпово наследство, — недовольно проворчала Хильда, — Все говорят, с ними одни проблемы.
По ее голосу я понял, что сейчас ее заботит вовсе не мое упрямство.
— Как по мне, отрубаешь стихушнику руку, и проблемы сразу исчезают, — усмехнулся Скегги, — Со стихией он уж как-нибудь управится…
— Это мой новый примал.
— Новый? А где Трутень?
Хильда сказала:
— Потом расскажу. Ульвар постарался.
— А, ясно, — Скегги усмехнулся, — Альфе голову заморочил. Как зовут твоего питомца?
— Спика.
Я услышал сдавленный смех Волка:
— В честь прабабушки? Хильда, ты смеешься?
— Так, не передергивай, Скегги, я сегодня злая, — недовольно проворчала Волчица, — Если подведет меня, то заменю.
— Все, понял, госпожа, — весело хмыкнул воин.
Я шел к сараю и радовался, что Волки не видели мое искаженное яростью лицо.
Да твою же мать! Мне дали кличку в честь звериной бабушки? Серая Волчица оказалась еще более жестокой, чем я думал.
Но последние слова Хильды зацепили меня больше всего. Относиться к себе как к вещи я не позволю. Если бы она хотела меня убить, сделала бы это сразу, так что пусть привыкает.
— С кем ты ходил в деревню Белых? — перевела тему Хильда.
Даже стоя у стены сарая, я слышал их голоса. Но, к моему сожалению, Скегги проворчал:
— Госпожа, я с дороги прямо к тебе. Жрать хочу.
— Поняла. Пошли в дом.
Звери скрылись внутри, и я остался наедине со своими мыслями.
Из услышанного я сделал вывод, что не только стаи воюют между собой. Это было бы слишком наивно. Тут в самом обществе Серых Волков идет обычная грызня за власть. И о том, что произошло на окраинах, даже тут знают далеко не все.
