Пора вернуться к реальности, подумала она, повернувшись к переливающейся неоновой рекламе на многоэтажных зданиях, устремленных в небо.
— Чтобы их загородить, мы привезем с севера пальмы, причем взрослые деревья, — сказал Джек, как будто прочитав ее мысли. Естественно. Все перевернут вверх дном, лишь бы полностью изолировать этот райский уголок от нежелательного соседства города.
Вот почему тут невысокие строения, каждая вилла стоит отдельно, а стоимость их зашкаливает за цифру с семью нулями.
Они продолжили неторопливую прогулку по побережью залива. Редкие комментарии Джека постепенно сошли на нет. Глаза его щурились на темнеющее небо, напряженные складки у губ постепенно разгладились. Таким расслабленным она ни разу не видела его со времени своего возвращения домой.
— К этому ты стремился? Увидеть свой проект завершенным? — спросила она, пытаясь проникнуть в его мысли.
— Нет, — к ее удивлению, ответил он. — Для меня он всегда будет незаконченным. Требующим планирования, скрупулезной сборки по кусочкам, постепенно приобретающим форму.
— Мозаика стоимостью в миллиард?
— Мне всегда нравились такие головоломки.
— Уверена, что в кубики тебе тоже нравилось играть.
Он усмехнулся.
— Попала в точку.
Они добрались до места, где множество дорожек сбегали к окаймленной каменным парапетом площадке. По молчаливому уговору они остановились, положили локти на ограждение и замерли, вглядываясь в гавань, полную разнообразных судов.
— Я только что поняла, как люблю гавань. Она так успокоительно действует. — Парис откинула голову, втянула в себя пахнущий солью воздух. — А запах какой! — Ее глаза были закрыты, свежий ветерок поднимал волосы и снова мягко опускал их на плечи. — Я всегда жила рядом с водой, даже в Лондоне.
— С Эдвардом? — Голос Джека был спокоен, но Парис обнаружила, что его глаза вспыхнули. Она быстро отвернулась.
— С мамой. У нее квартира в доме у реки. Кстати, я никогда не жила вместе с Эдвардом. С его-то капризным характером! Он не перенес бы, чтобы посторонние присутствовали при его туалете. — Слишком много информации, подумала Парис.
— Зачем же ты собиралась замуж?
— Хм. — Она выпрямилась, вздернула подбородок.
Видимо, сейчас честность будет уместнее. — Вначале я стала встречаться с ним, чтобы мама ко мне не приставала, — было гораздо легче уступить, чем выдерживать ее постоянные жалобы. Но он был таким внимательным! Наверное, я и влюбилась в его внимательность, сладкую мечту о детях и пони и собачонках, резвящихся в его поместье. Мне понравилось его имение. — Она помолчала, ожидая появления знакомой боли в груди. Но ничего не почувствовала, кроме пустоты. — Хотя значения это не имело, потому что очень быстро выяснилось, что он меня совершенно не любит, поскольку я не собираюсь финансировать его привычный образ жизни. Дело в том, что Эдвард не особо рвался зарабатывать деньги. Предпочитал их тратить.
Она запнулась, ожидая ироничного замечания относительно того, что они два сапога пара. Джек помолчал.
— Ты не знала, что он на грани разорения?
— Я много чего о нем не знала. Он не стремился к излишней рекламе. — Волосы упали ей на лицо, но она не потрудилась убрать их. Ей не хотелось видеть его недоверие, презрение, жалость.
— Беда с этими наследными привилегиями. Просто, чтобы их получить, ничего не надо делать.
Его слова задевали ее статус принцессы не меньше, чем титул Эдварда, но ей было все равно. Джек наклонился, чтобы убрать волосы с ее лица. Его пальцы были совсем рядом, она ощущала легкое покалывание кожи, над которой они проходили, непроизвольно тянулась к нему за этой лаской в ожидании продолжения.
Что-то вспыхнуло внутри, заполняя щемящую пустоту. Что-то забытое в отдаленном уголке души и теперь пробуждающееся.
Но раньше, чем она успела мысленно согласиться, его рука упала, он отшатнулся, словно вырвал себя из обволакивающей паутины происходящего. Указал на ближайшую виллу.
— Заглянем внутрь?
Она выдавила улыбку.
— Ты босс.
У краешков его глаз появились морщинки ответной усмешки. Парис остановилась, глядя на него. И усмешка постепенно померкла, губы сжались. Следуя за ним по тропинке, она заметила, что плечи его снова сковало напряжение.
Непробиваемая защита.
Электронным ключом он открыл входную дверь.
— Тут все специально отделано для экскурсий. Не совсем, конечно, как в вашем загородном домике, но все-таки есть что показать серьезным покупателям, пояснил он.
Парис кивнула, медленно вошла внутрь. Сделала круг, знакомясь с обстановкой, и наконец выдохнула благоговейно:
— Ох!
— Не ожидала?
— Даже не могла предположить! — Совершая второй виток по дому, она ощутила царившие тут спокойствие и безмятежность, лишь потом оценив тщательную работу архитектора, умело использовавшего освещение, подобравшего нужные объемы помещения. Комната была выполнена в голубых оттенках, с вкраплениями желтизны. Желтые пятна отражали солнечный свет, струящийся через французские двери и окна фронтона. Она ожидала увидеть тенденциозную ультрасовременную мебель и была приятно удивлена, когда ничто даже отдаленно не напомнило о принадлежности дома к колоссальному проекту будущего.
Раскинув руки, она радостно рассмеялась.
— Это чудо — изумительное и невероятное. Мне нравится. И они все такие?
— Нет. Предполагается, что внеплановые покупатели отделают интерьер по своему вкусу. А этот — мой.
Парис повернулась и уставилась на него, открыв было рот для удивленного восклицания и сразу же закрыв его. Лендинг — его задумка, его исполнение. Что же удивительного в такой покупке?
— Решил вложить средства в недвижимость. — Джек облокотился о стену поблизости от двери; руки — в карманах. Вид небрежного равнодушия слегка портило позвякивание мелочи. Помимо воли взгляд ее устремился к источнику звука. Бряцание внезапно прекратилось. — Я не буду тут жить.
— Почему нет? — спросила Парис. — Ты так верно схватил настроение. Я бы с радостью здесь поселилась. — Она повернулась, исследовала широкие, поднимающиеся вверх ступени. Через плечо поинтересовалась:
— Что там?
— Спальня, — промямлил Джек и решил: сомнительно, что до нее дошли его слова. Она уже превратилась в вихрь мелькающих длинных ног и развевающейся юбки. Он поднял руку, потер шею и медленно последовал за нею. Оказаться в спальне одновременно с Парне не казалось ему слишком уж удачной идеей. У тела его были свои соображения, превратившиеся в костер, когда он вошел в комнату и увидел глядевшую на него с постели девушку. Парис сразу же отвела глаза.
