— Как хоть она выглядела? Кто-нибудь говорил?
— Да вроде высокая, темноволосая. Не то с короткой стрижкой, не то по плечи.
— Я по твоему описанию сейчас на улице с сотню таких найду.
— Да подожди ты. Та деваха разодетая была, шмотки, мол, на ней дорогие висели. Потому и удивлялись, когда на них двоих натыкались, — Крюгер задумался и поиграл пальцами в воздухе, словно бы перебирая текущие мысли.
— Ну, это сужает круг, ничего не скажешь! — Цицерон стоял прямо напротив в нескольких метрах.
— Заткнись, Цицерон, я не договорил. Была какая-то примечательная вещь. Ах, точно. Часы!
— Часы? — парень проронил смешок.
— Да. Чистая механика. Золотые механические часы. Сейчас таких и в музее не найдешь, не то что в магазине.
— А те, кто видели его с этой девкой, в бинокль смотрели, что ли? Как можно разглядеть такую мелочь, если близко не подходить?
— Ну, дружок, у некоторых наших клиентов орлиное зрение. К тому же у того, кто видел, мог быть новомодный глазной протез.
— Это у нашего-то клиента?
— Но на траву же у них есть деньги. К тому же кто тебе сказал, что тот близко не подходил? Не всех же клиентов Альфи помнил в лицо. Ты вот помнишь? А слухи — они как тараканы, размножаются.
— Ну, допустим. Есть некая девка, которую он ото всех прятал. Но это же не говорит о том, что парень мог слить ей такую инфу, — гнев отступил, сменившись раздумьем.
— Чего не сделаешь ради любви, дружок.
Цицерон расхохотался.
— Ради любви?! Ты в своем уме, Крюгер?
— Может, и не в своем, — Фишер угрюмо уставился в пол.
— Ладно, я сваливаю. Если что-нибудь нарою на девку эту, сообщу, — он развернулся и зашагал к выходу.
— Давай, вали.
— А ты что намерен делать? — парень вновь развернулся к Крюгеру.
— Отсижусь здесь пару недель. Как только узнаю, что там, — он указал пальцем вверх, — никто не собирается вновь подпалить хвост старому псу, то сразу же выберусь из этой конуры на поверхность.
— А что с баром?
— А что с баром? Как только получишь свои деньжищи, можешь открыть свой и назвать его в мою честь, — он захохотал так, что сотряслись трубы под низким потолком. — Всё, вали. И найди мне этих уродов. В долгу не останусь, ты знаешь.
— Знаю, Фишер.
— И захвати в следующий раз какого-нибудь дорогого бухла. А то это пойло меня уже вконец достало.
Цицерон развернулся и зашагал прочь.
— Цицерон! — вдруг окликнул его Фишер.
— Да? — тот вновь крутанулся на каблуках.
— А может быть, это все-таки ты? Может быть, тебе за это платят?
— Ты же знаешь, что нет.
— Надеюсь, дружок. Надеюсь.
Цицерон был подавлен. Не только произошедшим, но и тем, что Крюгер его подозревал. Он шел не спеша по забитым гнилью венозным артериям города и не мог сосредоточиться на какой-то определенной мысли. В тот момент, когда уже добрался до крышки люка, в голове вдруг всплыла мысль о часах. Он произнес вслух: «Часы…» — и откинул чугунную крышку. Выбравшись на поверхность, зашагал в сторону «Прометея».
==== Глава 6 ====
Тем временем Лидия и Барек шли по главной улице города. Она называлась так потому, что была самой широкой из всех и пролегала от морского берега и начала Стены до пустошей — конечной точки Стены. В отличие от всех остальных — асфальтированных, — ее выложили камнем, и потому машин здесь было крайне мало.
— Какой прекрасный солнечный день, ты не находишь? — весело воскликнула Лидия.
— Хм-м, да, тепло… — Про себя же он подумал, что ему сложно о чем-либо с ней говорить. Даже о таких вещах, как погода.
Мимо тянулись невысокие дома исторической части города. Время от времени редкие автопилотируемые машины проезжали и сворачивали на соседние улицы.
— Ты какой-то грустный. Только не говори, что тоже переживаешь из-за сгоревшего бара.
— А почему бы и нет? Там все-таки погибли люди, — Барек был немного смущен ее приподнятым настроением.
— Может быть, и нет. Никто ведь не говорил, что они там были. Ведь это произошло ночью, — она немного нахмурилась. — К тому же там распространяли наркотические вещества. Ведь Цицерон именно там этим промышлял. И теперь на одно такое заведение стало меньше.
— Возможно, и так…
Всё это время Барек шел понурившись, но внезапно решил остановиться — выпрямился и посмотрел на нее. На ту, что шла рядом. Ничего примечательного на самом-то деле. Просто милая мордашка с почти идеальными чертами лица: широкие скулы, прямой аккуратный нос, серые с сапфировыми крапинками глаза, бледноватые выпуклые щеки, на которые постоянно норовили залезть иссиня-черные пряди прямых коротких волос.
— В чем дело? — спросила Лидия. Но вдруг у нее в сумочке что-то запикало. — Извини, мне нужно ответить, я отойду.
Она резко сорвалась с места и убежала в проулок.
Барек остался ждать девушку, терзаемый противоречивыми мыслями. Зачем всё это нужно? Ведь она ему даже не нравится. Почему он обязан куда-либо с ней идти, если не чувствует и доли влечения? И это уже во второй раз. Почему нельзя ответить на звонок при нем? Он хотел уже было пойти за Лидией, но она наконец появилась.
— Ну, пойдем? — ласково и задорно спросила девушка.
— Ты чего так долго?
— Да пока поговорила…
Она не смотрела на него. Ее взгляд был направлен куда-то вперед. Лидия помолчала немного, а потом добавила:
— А еще мне показалось, что я видела Агнус у здания на соседней улице.
— Тебе не всё равно, где она?
— Ну, мне просто захотелось ей сказать, чтобы не искала нас сегодня в баре, потому что его уже нет.
— Да она, мне кажется, и не пришла бы.
— А вдруг? — она как-то наиграно наивно закатила глаза. — Кстати, если тебе интересно, это здание бывшего «Робо-Текс». И что она там забыла?
— Да какая разница? Ты же сама знаешь, что она странная. Так куда ты хотела пойти? — ему уже было всё равно, куда идти и что делать. Он лишь коротал время.
— Ах, я совсем забылась! Думала, что сказала. В «Доисторический зоопарк». Ты бывал там когда-нибудь?
— Давно. Еще в детстве. Почему туда?
— В такой прекрасный день лучше всего побыть на природе.
— Ну что ж, природа так природа.
Барек просто шел. Его цель была уже близка, и оставалось только ждать. Ждать и готовиться.
— Так что ты все-таки собираешься делать после окончания эксперимента? — Лидия видела всю холодность Барека и надеялась отвлечь парня от его мыслей и привлечь к себе. Она хотела заставить его что-то чувствовать.
