А тут еще Ардия просила:
— Умеешь оборачиваешься?
Пока думала, что ответить, и как ответ аукнуться в будущем, она сама ответила:
— Скорее всего, нет. У тебя же глаза без луны, ведь ты полукровка.
Да фиг его знает — кто я. Но с чего разговор об этом завела рыжая липучка?! Точно не к добру!
Однако я продолжала молчать, даже не думая оправдываться, и Ардия с хитрой улыбкой добавила:
— Ну и ладно! Не расстраивайся.
Неискреннее утешение окончательно взбесило. Ведь лжет же! Уверена, для двуликого не уметь оборачиваться — драма, а эта поганка будто смакует мою ущербность. Нафиг такую знакомую. Немного огляделась в этом мире, теперь справлюсь сама.
Вернувшись в общежитие, я перекусила булочкой, растянулась на постели с конспектами и не заметила, как заснула.
Утром на занятия убежала не дожидаясь сопровождения. И прогулка принесла радость.
Чтобы и на лекциях избавиться от ее компании — села на первую парту прямо перед магистром.
Задумка сработала. Явившаяся в класс запыхавшаяся Ардия недоуменно оглядела мое место и предложила пересесть подальше:
— Лейфет же будет глазеть на тебя! Лучше «взади» сесть.
«Хорошо, что не в заду», — ехидно хмыкнула я про себя и повертела головой.
Отказ пересесть на заднюю парту имел положительный результат и отрицательный.
Я была одна, избавлена от пронырливой рыжей одногруппницы, мне никто не мешал, но… спиной чувствовала, как мне перемывают косточки.
— Полукровка! Выскочка! Слепая Шлюха… — как только ни пытались задеть, но я оставалась спокойной, и от этого они злились еще больше.
Однако стресс последних дней сказался на самочувствии, и я приболела. К счастью, не смертельно — всего лишь обычное ОРЗ и легкий насморк.
После занятий я первой выбежала из аудитории, убежала за лестницу и спряталась в одной из боковой нише. И только когда в окно убедилась, что Ардия со всех ног мчится по дороге к общежитию, спокойно спустилась и пошла в поселок.
Сегодня мне хотелось побыть одной, спокойно прогуляться, осмотреться. Для этой цели выбрала поход в кондитерскую, тем более что это рядом, и запомнила к ней дорогу.
Наслаждаясь тишиной и одиночеством, я неспешно шла, вот только опять не покидало ощущение, что следят за каждым моим шагом.
Это мог быть кто угодно. Хоть мерзкий Заркит! Стало страшно. Если не узнаю, кто это, заработаю фобию. Поэтому решилась на хитрость.
Спокойно, как ни в чем ни бывало, дошла до поворота, повернула за дом, а затем развернулась и, взволнованно дыша, стала дожидаться — кого же увижу.
Допускала увидеть кого угодно, но только не вывернувшую из-за угла хорошо знакомую высокую мужскую фигуру…
Ловчий тоже не ожидал, что я такой просто обнаружу его, именно поэтому, столкнувшись со мной нос к носу, растерялся. Однако растерялась и я.
— Вы?! — прошептала удивленно.
— Я! — нахально ответил он, подходя ближе. Фамильярно склонился к моему уху и зло зашептал: — Если хоть что-то покажется мне подозрительным!.. — синие глаза недобро сверкнули, а широкая мужская ладонь легла на пояс, где болтались ножны с пугающего размера кинжалом. Убедившись, что произвел на меня впечатление, он резко отшатнулся и зашагал прочь.
— Себе вонзи! Дегенерат средневековый! — выкрикнула ему вслед, едва сдерживая слезы.
Больше не хотелось ни сладкой булки, ни прогулки, ничего, и я поплелась в общежитие.
Вот же наивная думала, что получив деньги, Дельрен забудет о моем существовании, но, видимо, слишком в нем… каверзной начинки в избытке. То-то решил и дальше портить мне жизнь!
Я бесилась, нервничала, боялась, еще и Ардия бесцеремонно допытывалась, что случилось. Будто почуяв мою слабину, ходила по пятам, окончательно лишая меня возможности расслабится хотя бы в своей комнате. Если я запирала дверь, она стучалась и ныла:
— Альвиана?! Тебе плохо?! — что для внезапно «воскресшей» оборотницы означало лишнее нежелательное внимание.
Приходилось изображать сонный вид. Но я тихо доходила до белого каления.
Следующим утром перед занятиями она тоже поджидала меня у двери.
— Альвиана?! Да что с тобой?!
«Подружку» с бульдожьей хваткой уже откровенно хотелось прибить. Я промолчала, и тогда она сделала свой вывод:
— Печалишься, что не можешь оборачиваться? — протянула руку и погладила меня по плечу- А давай выманим твоего зверя хитростью?!
«Какой?!» — едва не сорвалось с языка. Но вместо ответа я склонила голову, и Ардия лукаво щурясь, ответила:
— Не скажу. Пусть это будет секретом, иначе не сработает!
«Это что за подлянка?!» — прищурилась и я.
— Нет-нет! Ничего опасного! Тебе понравится! Еще спасибо скажешь!
Ага, как же! Что-то не верится.
После угроз ловчего несколько дней я была сама не своя. Еще разболелась.
Но когда постоянно ожидаешь какие-то неприятные сюрпризы и удары, ходишь, как пришибленная и всего боишься, рано или поздно наступает предел. Вот и меня обуяли злость и азарт, и я решилась на очередную провокацию.
Если Ловчий следит — пусть! Но ни за что не покажу ему страха! Такому типу только дай палец — руку отгрызет. Нет уж! Лучше ему кровь попорчу!
Я еще сама не знала: чего хочу, чего добиваюсь, но была уверена в одном — назло ему буду «цвести» и улыбаться.
Прошлым вечером пришлось помучиться, чтобы в комнате, в тазике вымыть волосы. Зато теперь чистые смогла красиво заплести, надела свежее платье, вторые туфельки с более высоким каблуком (слушательницы все равно меня избегают, так что ничего не теряю) и собралась на прогулку.
Правда, перед выходом решила все же накинуть на плечи тонкую кружевную шаль. Платья Падии на груди не сходились, образуя глубокое декольте, которое лучше, от греха подальше, прикрыть.
Собравшись, я распахнула дверь комнаты и нарвалась на Адрию, чему даже не удивилась. Зато она, увидев меня в нарядном виде, застыла с круглыми глазами.
Демонстративно обойдя ее, я пошла по коридору к лестнице. Но так просто избавиться от липучки я и не надеялась. Не успела спуститься на второй этаж, она нагнала меня.
— Хорошо выглядишь, — попыталась подлизаться.
Игнорируя ее, я продолжала спускаться вниз, и тогда она усилила нажим:
— Наверно, твой жених влиятельный! Вон, какие подарки! Или не жених? — усомнилась, не сводя с меня глаз. Только не доросла еще шантажистка, чтобы меня пугать. Обдала ее насмешливо-пренебрежительным взглядом и пошла дальше.
Она же, решив, что попала в точку, и сейчас самое подходящее время для объявления своих истинных целей, выпалила:
