Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
– Мадлен, милое дитя, доброе утро! – С распростертыми объятиями ей навстречу шла Гислинде фон Вердт. Приблизившись, она энергично прижала девушку к своей необъятной груди. Звучные поцелуи в воздух раздавались слева и справа от щек Мадлен, затем эта слегка рыхлая, сильно надушенная и напудренная госпожа чуточку отодвинула ее от себя и принялась рассматривать девушку своими сияющими голубыми глазами.
– Ты становишься день ото дня прелестнее. Немудрено, что мой сын не может и минуты выдержать, чтобы либо не мечтать о тебе, либо не искать тебя. Не правда ли, мой дорогой фон Вердт, вы же тоже находите, что Мадлен хорошеет с каждым днем? – повернулась она к своему мужу.
– Как я могу спорить с фактами, дражайшая супруга? Вы абсолютно правы, – кивал Эразм фон Вердт, добродушно улыбаясь Мадлен.
– Я желаю тебе замечательного утра, милое дитя! Ты себя хорошо чувствуешь? Мы не виделись некоторое время, но в этом виноваты только мои вечные дела и заботы. Однако уже совсем скоро у меня появится активная поддержка со стороны моего Петера, – он благосклонно улыбнулся своему старшему сыну, затем подмигнул в сторону Мадлен. – Как мне напела одна маленькая птичка, вы уже тайком, тихонько и незаметно выбрали себе ваш будущий дом.
– Да, однако… – Мадлен вопрошающе посмотрела на Петера. – Я не знала, что это был секрет… для всех, кроме меня, конечно. – Она ухмыльнулась. – Ваш сын вчера так важничал, но не хотел мне ничего говорить, пока мы не оказались на пороге дома.
– Ну какой же ты негодник! – смеясь, мать Петера шлепнула сына по руке. – Но расскажи-ка мне, Мадлен, пока наш добрый старый Штоцхайм не начал мессу: есть какие-либо новости?
– Мадлен только что рассказала мне, что по дороге к церкви они встретили солдат. – Петер выпалил это прежде, чем Мадлен успела отреагировать. – Отряд на боевых конях, ведь так?
– Да, – кивнула Мадлен. – Порядка двадцати человек, я полагаю.
– Куркельнские? – Эразм фон Вердт заинтересованно прислушался. – Тогда ты бы должен был об этом знать, мой мальчик.
– Нет, это были мюнстерские. – Мадлен пыталась не думать о человеке со светлым хвостом. – Я узнала их униформу.
– Действительно? – Петер озадаченно нахмурил лоб. – Что эти здесь забыли? Насколько я знаю, Бернхард фон Галлен находится сейчас совсем не близко от нас.
– Может, они с какой-либо миссией прибыли, – предположил его отец.
– Или же они просто проездом, – добавила Мадлен.
– Возможно все. – Петер слегка коснулся ее руки. – Но это все равно не оправдывает того, что они испугали прекрасных девушек из Райнбаха.
Она задорно улыбнулась.
– Ну, они точно не для этого сюда приехали. Да и не произошло ничего страшного. Уже все забылось. – По крайней мере, она пыталась изо всех сил забыть.
– Ты была очень бледна. – Озабоченный взгляд Петера остановился на ней. – Эти безрассудные парни заслуживают хорошенькой проповеди.
– Зачем, они уже наверняка так далеко, что поминай как звали. – Мадлен покачала головой и понизила голос, потому что в этот момент в церковь в сопровождении свиты зашел викарий.
– Пойду-ка я лучше к своей семье, иначе мы будем мешать святой мессе.
Ну конечно, из всех людей, каких только можно было бы встретить, именно ее он должен был увидеть первой. Пока Лукас привязывал лошадь к столбу, который вбил в землю сразу же по прибытию к месту расквартирования у ворот Дрезер Тор один из его людей, его не покидали мысли, что он кем-то проклят. Это могла быть любая другая девушка, но только не она. Точно не Мадлен Тынен. Кто бы ни держал в руках нити судьбы – бог или черт, – был он паршивым кукловодом. Разве мало того, что ему пришлось вернуться в город своего детства с очень щекотливым поручением? Так нужно еще было в первую же минуту ткнуть носом в его самую большую, самую безрассудную глупость.
Из писем матери он знал, что Мадлен, как и раньше, живет в доме родителей и еще не замужем. А так как Петер фон Вердт по воле случая или играющей людьми, как куклами, судьбы совсем недавно был отпущен с военной службы, то большая пышная свадьба явно была не за горами.
В принципе, это не касалось Лукаса вообще, однако если он хотел поймать предателя, ему нужно будет сотрудничать с фон Вердтом. Хотя они и не были никогда врагами, даже в отношениях к Мадлен, но и друзьями назвать их было нельзя. Петер в глазах Лукаса всегда оставался слишком правильным, слегка высокомерным и чересчур хвастливым. Фон Вердта так и подмывало показать Кученхайму, что превосходство неизменно за ним, что победителем всегда есть и будет он – тот, кому все удалось и который владеет всем. Как будто Лукас этого и без него не знал.
К счастью, прошедшие пять лет его отсутствия кое-что уравняли. Лукас изменился – или хотя бы стал более зрелым, спокойным и рассудительным. Тем не менее будет совсем не просто убедить жителей его родного города в том, что они ему должны доверять. Слишком много произошло такого, что навечно пристало к нему, и не важно, справедливо или нет.
Знал ли фон Вердт всю историю? Мадлен и он давно уже были близки, поэтому, скорее всего, она ему все рассказала. Не самая лучшая предпосылка для того, чтобы возобновить старое знакомство, а для пользы его миссии – еще и укрепить.
Лучше всего, размышлял он, возвращаясь в город пешком, держаться как можно дальше от семьи Тынен вообще и от Мадлен в особенности. Было бы совсем необязательно втягивать Мадлен в его проблемы, она будет только отвлекать. Чем скорее он выполнит свое поручение, тем быстрее сможет снова покинуть Райнбах, а Мадлен и фон Вердт пусть наслаждаются долгожданным семейным счастьем.
Месса уже наполовину завершилась, когда Лукас бесшумно проскользнул через портал в церковь.
Глава 6
Райнбах, 19 апреля 1668 года Пятью годами ранее…
– Стоять здесь, – приказал страж и подтолкнул Лукаса к длинному дубовому столу, за которым в этот раз восседали семь из девяти райнбахских судебных заседателей, собравшихся вершить суд. Лукас всех их знал, сколько себя помнил, и они его, соответственно, тоже. Сможет ли это обстоятельство сыграть в его пользу, он очень сомневался, глядя на частью мрачные, частью кислые мины восседающих перед ним вершителей человеческих судеб. При обвинении, выдвинутом против него, исключалось наименьшее милосердие со стороны судей.
Часть зала суда, находившегося на верхнем этаже Райнбахского городского дома, была заставлена стульями для публики, и сегодня почти все они оказались заняты многочисленными зрителями. По рядам носились шепот и шушуканье, время от времени выкрикивались мерзкие ругательства, но, поскольку процесс еще не начался, судьи не чувствовали себя вправе вмешиваться. К своему облегчению, Лукас узнал в толпе рядом с матерью своего дядю Аверданка, а также Герлаха Тынена, Петера фон Вердта и его отца Эразма.
– Начинаем. – Генрих Дифенталь, выполнявший функции главного судебного заседателя, потому что Герман Оверкамп находился в очередной поездке по торговым делам, встал со своего кресла. Это был худой мужчина лет шестидесяти с редкими седыми волосами, прятавшимися под серо-коричневым париком. Он не успел произнести и слова, как в зале воцарилась тишина.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
