Книга Атлантическая эскадра. 1968–2005 - Геннадий Белов

Среди 50 кораблей, входивших в разные годы в состав эскадры, будет справедливо сказать доброе слово о эсминцах пр. 56. Дедушки кораблей послевоенных лет, служившие верой и правдой в ВМФ по тридцать и более лет, они с честью выдержали все испытания сурового океанского плавания. Несомненно, эсминцы пр.56 обладали невероятными модернизационными запасами, прекрасной мореходностью, высокой надежностью и, вопреки нынешней критике алюминия, пожаростойкостью. За всю их историю не отмечено ни одной крупной аварии или пожара на кораблях этого проекта. Все они честно отслужили свой срок и ушли в историю, оставив теплые воспоминания моряков и добрую память о себе. Прежде всего, это эсминец «Московский комсомолец». С момента постройки корабля с 1956 по 1987 им командовали 8 командиров. Эсминец прошел 23 океанских боевых службы, а ярким финалом его исторической жизни были боевые службы последних лет под командованием капитан-лейтенанта В. Р. Карцева, на долю которого выпало несение 16 боевых служб на этом корабле. Учась во ВВМУРЭ им. А. С Попова, Виктор Романович понял, что его призвание – быть на ходовом мостике корабля. После выпуска из училища он был назначен на первичную должность командира группы РТН на БПК «Адмирал Зозуля».

Получив допуск к управлению эсминцем, он назначается на «Московский комсомолец» старшим помощником, а после окончания курса командиров ВСООЛК ВМФ становится его командиром в звании капитан-лейтенант.

Вхождение в должность не вызвало затруднений, поскольку офицеры и экипаж корабля были ему знакомы, и он быстро осваивает ее и успешно справляется с боевой подготовкой корабля перед выходом на боевую службу. 16 декабря 1978 года Карцев выходит на первую боевую службу в должности командира корабля в составе отряда ТАВКР «Киев», БПК «Адмирал Юмашев» и «Смышленый» в Средиземное море. Он выходит в море во главе экипажа из 336 человек один, без старшего на борту, и с недопущенным к управлению кораблем старпомом. Плавание в одиночку было для него очень напряженным, и на три месяца ходовой мостик и штурманская рубка стали для него домом. Но, по его словам, он возвратился с боевой службы заматеревшим. После возвращения Карцев узнает, что его корабль выделен Академии Наук СССР для проведения комплексных испытаний аппаратуры «Колос», разработанной под руководством академика Александрова и предназначенной для обнаружения атомных подводных лодок по радиоактивному следу. Корабль был поставлен в завод СРЗ-35 для проведения работ по установке новой аппаратуры, а Карцева командируют на три месяца в Москву в институт Геохимии земли РАН для изучения новой аппаратуры и теоретической подготовки. Эта аппаратура была совершенно новым словом среди средств неакустического обнаружения подводных лодок и не имела доселе подобных аналогов. Бортовая ЭВМ аппаратуры по заложенным алгоритмам могла решать задачу как определения достоверности контакта с подводной лодкой, так и тактические задачи по наведению противолодочных сил. Исследования и испытания новой аппаратуры были рассчитаны на три года, но затянулись на пять лет. Это отразилось на его собственной карьере, потому что он был единственным из состава флота, допущенным к ее техническому и тактическому использованию, и до завершения испытаний никаких продвижений по должности и на учебу ему не предвиделось. Ритм испытаний аппаратуры был очень напряженным – два-четыре месяца в море, затем восстановительные работы на заводе СРЗ-35, выполнение задач боевой подготовки, которых никто не снимал, и снова в море. Таким образом, корабль выходил на испытания не менее трех раз в год, и ходовых дней за год набиралось до 300. На семьи и личную жизнь у командования корабля и офицеров времени оставалось мало. Море, море, боевая подготовка и снова море. Поскольку задачи кораблю ставились непосредственно Главным Штабом ВМФ, то ни командование 56 бригады, ни эскадры, ни флота не привлекали корабль к каким-либо мероприятиям боевой подготовки, кроме собственных задач, для подтверждения нахождения в первой линии и постоянной готовности, и осуществляли только общий надзор, контролировали боевую подготовку и решали кадровые вопросы и снабжения. Корабль к 1985 году при такой интенсивной эксплуатации был убит полностью, хотя надо отдать должное Техническому Управлению СФ и судоремонтному заводу СРЗ-35, они предпринимали титанические усилия по его реанимации после каждого возвращения с моря. Так продолжалось все пять лет с 1979 по 1985 год. Для Карцева это был самый напряженный период в службе. Первоначально испытания аппаратуры начались с проверки возможности боевого использования в полигонах флота, не выходя за пределы Баренцева моря. Но, по мере накопления положительного опыта боевого использования и установления факта ее эффективности, корабль стали привлекать на все учения СФ и ВМФ по всей Северной Атлантике. Основные районы испытаний и работы с аппаратурой были Баренцево и Карское море, до пакового льда в Норвежском и Гренландском морях, районы Северной Атлантики, мыс Нордкап-о. Медвежий, Фареро-Исландский рубеж. Кораблю приходилось спускаться южнее острова Ньюфаундленд до Флориды. К работе привлекалась противолодочная авиация СФ с аэродрома Североморск-1, дальняя противолодочная авиация с аэродрома Кипелово, а также подводные лодки 1 флотилии.