женщины и не менее холодный профессиональный голос словно пригвоздили именитого гостя к месту.
- Доброе утро, профессор. Рада, что приняли приглашение принять участие в диагностике нашего пациента. Посмотрите снимки, что были сделаны два дня назад. Будем ждать Ваш вердикт.
К удивлению всех присутствующих, Васильев мгновенно выбросил все посторонние мысли из головы, взяв снимки и распечатки МРТ и ренгена. Вложив снимки в зажимы световой панели, подозвал к себе коллегу-хирурга и они негромко стали рассуждать о полученных травмах и вариантах восстановления организма пожилого мужчины, который в данный момент лежал посреди кабинета. Минут через пять Васильев подошёл к пациенту.
- Необходимо задать Вам несколько вопросов. Если можно, отвечайте коротко и по существу. Где Вас так угораздило?
- Упал со скалы, да ещё и на камни.
- Альпинист?
- Нет. Спортом занимаюсь, но в горы не лезу. Просто выхода не было – на скале было ценное оборудовние, которое нужно было спустить на землю.
- Без страховки лезли? Ну да, вопрос глупый. Сами же сказали, что не скалолаз. Сколько времени прошло после падения?
- Более трёх месяцев. В Москве чуть привели в норму, но…
- Ясно. Не буду спрашивать, куда конкретно обращались, так как к делу это не относится. Операцию на позвоночнике там предлагали?
- Да, в порядке очереди, а срок – чуть ли не через полгода. Хотя уже три месяца прошли.
- После падения кровь из организма шла? Имею в виду следы в естественных выделениях?
- Один день, потом не было.
- Речь у Вас нормальная. Ноги, как понял, парализованы. Руки?
- Правая рука не слушается, а вот левая ещё жива. Могу невысоко её поднять и пальцы работают.
- Боли в груди? Сердце? Давление?
- Дочь мне давление меряет каждые четыре часа. Сейчас в норме, хотя поначалу было повышено – около ста семидесяти на сто десять. Сердце стучит, поэтому вроде как живое.
- Шутник, значит. Что ж, молодец. А теперь, уж извините, но мне придётся Вас немного повернуть на бок, что бы был доступ к позвоночнику. Если будет очень больно – говорите где и в каком месте. Готовы?
- Я за прошедшее время свыкся с постоянной болью, так что уже трудно понять где сильнее болит, а где нет.
- Кстати. А кто был таким умным, что усадил Вас в кресло-каталку? По-хорошему, так Вам лучше лежать, а не сидеть.
- Так я и лежал месяц пластом, а потом мне сделали разгрузочный корсет, в котором и нахожусь постоянно. Больно, конечно, но хоть могу как-то передвигаться по комнате.
- Потрясающие люди, - Васильев покрутил пальцем у виска. Обратив внимание, что этот жест увидел пациент, буркнул. – Это не в Ваш адрес, а тех, кто Вас в больницу сразу не положил, и не предоставил нормального лечения...
Покрутив ручки регуляторов-фиксаторов кровати, Любава Анатольевна добилась такого положения, что пациент чуть ли не сам перевернулся на бок.
Сняв перчатки с рук, Васильев аккуратно пропульпировал весь позвоночник, постоянно спрашивая пациента в каких местах его касания доставлют боль. Позже выпрямился и, посмотрев на Антона, сокрушительно покачал головой. «Одев» привычную чуть снисходительную улыбку, зашёл уже с той стороны, откуда его мог увидеть пациент.
- Что могу сказать. Если честно – ничего хорошего. Три позвонка раздроблены, один из них вообще не прощупывается. Восстановить роботоспособность рук можно, ног – вряд ли. Если провести… минимум четыре-пять операций, можно надеяться на реконструкцию структуры позвоночника, но вот обещать вернуть состояние организма до изначального состояния не берусь – слишком много повреждений. В лучшем случае – кресло-каталка. Извините, врать не умею. Говорю как есть.
- Спасибо, профессор. Любава Анатольевна. Ваше мнение? – Антон играл в ту игру, что изначально была отрепетирована и сыграна много сотен и даже тысяч раз, и женщина, которой был задан вопрос, это прекрасно понимала.
- Я согласна с приглашённым экспертом, профессором Военно-медицинской академии. Всё так, но здесь присутствуют два молодых врача, которые, как говорят, даже в некоторых случаях могут мёртвого поставить на ноги. Что, Антон Сергеевич, Арина Сергеевна, берётесь за пациента, которому профессор вынес столь суровый вердикт?
- Не взяв в руки молоток, гвоздь в стену не забьёшь? Так говорили китацы много веков назад? Надо попробовать, вдруг да получится?
Женщина улыбнулась и подмигнула пациенту.
- У них всегда получалось. Может и в этот раз?..
- Не будем гадать. Надо работать. И так, уважаемые коллеги, оставьте нас наедине с пациентом. Любава Анатольевна, проводите Алексея Евгеньевича в комнату с монитором. Пусть оттуда наблюдает, а здесь, уж извините, профессор, нас останется лишь трое. Такая традиция у нас сложилась с годами – в помещении соображаем на троих. Шутка. Да, Любава Анатольевна, постарайтесь минимум час к нам никого не пускать, иначе всё пойдёт насмарку.
Когда мужчина с женщиной вышли из кабинета, Арина, повернув ключ в замке, изнутри замкнула дверь. Потом, подойдя к стене, заполненой различной аппаратурой, включила, к удивлению пациента, не какой-то медицинский аппарат, а что-то иное – в комнате раздались звуки джаза.
- Генератор? – спросила девушка.
- Включай. Блокировку вторых дверей тоже. Не следует дожидаться, когда очередные визитёры заявятся по наши души. Сигнал на наружную дверь и информацию о тишине Марине. Дождёмся от неё подтверждения, тогда и начнём.
Мужчина, лежащий на кровати, с удивлением слушал переговоры между братом и сестрой, до конца не понимая предназначения тех или иных команд.
Послышалось негромкое гудение и, судя по всему, снаружи вход блокировала ещё одна дверь. А когда по клинике пронёсся короткий рык сирены, брат с сестрой подошли к пожилому человеку так, что бы он их видел.
- Ну что, гость из других миров? Не приняла Вас эта земля? Сразу огрызнулась на внезапное вторжение?
- Я Вашей земле ничем не угрожал. Мы из мирной экспедиции, но так случилось, что…
- Простите, что перебиваю, но мне, если честно, это знать не нужно. Просто не интересно. Удивлены? Зря. У нас много своих проблем, так что не стоит грузить себя ещё и чужими. На этом вступление закончим. Теперь по делу. Упали Вы и в самом деле… нехорошо. Приглашённые не заметили, а я вот обратил внимание, что и сердечко у Вас пострадало. Правое, если быть точным. Странно, что на всех снимках у Вас его не видно.
- Антон. Как Вы поняли, что у меня два сердца?
- Я не понял. Просто
