— Для некоторых — возможно, — сухо ответила Абигейл. — А я уверена, что свои золотые годы проведу в компании альбомов с фотографиями и собственных воспоминаний.
— Если ты хочешь познакомиться с кем-нибудь, я всегда могу заказать для тебя круиз, — подмигнув, весело предложила Лайла. — Правда, средний возраст мужчин там за шестьдесят.
— Нет, спасибо, я еще не настолько безнадежна. — Абигейл старалась сохранять серьезное выражение лица, но с постоянно улыбающейся Лайлой это было сложно. — Кстати, о романтике. Как идут дела у вас с Каримом?
— Идут. — Когда Абигейл спрашивала у нее об этом, Лайла всегда отвечала сдержанно, словно боялась поверить своему счастью, понимая, что оно может развеяться в любой момент. Оглянувшись через плечо и убедившись, что их никто не подслушивает, она чуть наклонилась и призналась: — Он хочет, чтобы я переехала жить к нему.
— Ну и?.. — Брови Абигейл вопросительно поднялись.
— Мы сейчас выбираем дом, — со сдерживаемым энтузиазмом ответила Лайла. — Карим хочет, чтобы там был сад, где бы он мог использовать свои садоводческие умения. — После продажи Роуз-Хилла Карим нашел работу своей мечты — место в библиотеке редких изданий небольшого колледжа гуманитарных наук неподалеку от Харрингтона.
И все-таки что-то в поведении Лайлы заставило Абигейл спросить:
— А ты уверена, что готова к этому?
— Конечно нет, — весело усмехнувшись, сказала Лайла. — Я, наверное, никогда не буду к этому готова. Но если дожидаться, когда наконец ко мне придет уверенность, я и не замечу, как стану старой, такой же, как миссис Хендрикс. Иногда приходится бросаться в омут с головой.
— А что обо всем этом думает Нил?
— Ты имеешь в виду моего прежнего сына? После того как они с Беттиной стали жить вместе, он едва вспоминает о моем существовании. — Как это ни удивительно, Лайла, похоже, не слишком переживала по этому поводу. Хотя Нил продолжал оставаться светом ее жизни, он уже не был ее центром. — За работой и любовью ему просто некогда беспокоиться о своей дорогой старушке матери. — Нил нашел себе работу в одном из ресторанов в Сохо и чувствовал себя там как рыба в воде. Всего за один год он продвинулся до линейного шеф-повара. Осенью у него начинались занятия в Кулинарном институте.
Каждый раз, когда разговор заходил об их детях, Абигейл не могла воспринимать это без содрогания; интересно, испытывает ли Лайла что-то подобное, подумала она. Должно быть, Лайла подумала о том же: было настоящим чудом, что Феба и Нил живы и даже преуспевают.
— Я очень рада за тебя. Правда. — Он сжала руку Лайлы, и глаза ее неожиданно наполнились слезами.
— Что случилось, Абби? Что-то не так? — Лайла озабоченно посмотрела на нее.
— Да нет, у меня хорошая новость. Или должна быть хорошей, по крайней мере. — Она рассказала Лайле о своем решении уйти с поста генерального директора, которое до последнего момента держалось в секрете. Единственным посвященным в это человеком, по понятным причинам, была Эллен Цао. — Просто пришло время, — добавила Абигейл. — Я вдруг поняла: чтобы иметь свою жизнь, нужно начинать ее строить. А я не могу заниматься этим, работая всю неделю по двадцать четыре часа в сутки. Поэтому… вот так. Нельзя сказать, что я совсем уж свободна, как вольная пташка, но, во всяком случае, надо мной уже не довлеет этот бешеный ритм.
Лайла слушала ее с задумчивым выражением на лице.
— Знаешь, — спокойно произнесла она, — когда Нил заявил, что уезжает, это сначала повергло меня в настоящую панику. Но очень скоро я поняла, что после стольких лет заботы о других людях мне нравится жить одной. Так что, думаю, после того как сын уехал в поисках себя, я, в свою очередь, занялась тем же. — Она криво улыбнулась. — Наверное, мне еще многого из этой жизни будет не хватать. Особенно возможности засиживаться допоздна, потому что я люблю читать в постели.
— А я, честно говоря, и не помню, когда в последний раз прочла книгу от корки до корки. Может, хоть теперь у меня появится на это время. Как знать? А может, я даже решусь отправиться в путешествие, — сказала Абигейл, вспомнив о предложении Эллен.
— Забавно, что ты заговорила об этом. Собственно, по этому поводу я тебе и звонила. — Лайла бросила на подругу лукавый взгляд, означавший, что у нее для Абигейл есть сюрприз.
— Да?
— Вчера я говорила с Воном. Он сказал, что послал тебе e-mail, но ответа не получил.
Абигейл пыталась сообразить, какое все это имеет отношение к тому, что она собирается поехать в путешествие.
— Вон спрашивал, сможем ли мы с ним встретиться, когда он будет в городе на следующей неделе. Я ничего не написала ему, потому что не была уверена, получится ли у меня вставить это в свой график, — солгала Абигейл.
— Вон действительно так планировал. Но теперь, похоже, он застрял в Рейкьявике, — сказала Лайла.
Абигейл вдруг почувствовала непонятное разочарование. Как глупо, говорила она себе, ведь решение, стоит ли им встречаться, так и не было принято.
— Это плохо. Думаю, что ты с нетерпением ждала его приезда. — Она старалась говорить бесстрастным тоном, как будто этот приезд имел к ней меньшее отношение, чем к Лайле.
— Собственно говоря, сам Вон разочарован еще больше. И я здесь совершенно ни при чем. — Лайла внимательно посмотрела на подругу. — Единственный человек, которого он действительно стремится увидеть, это ты.
Абигейл почувствовала, как сердце ее взмыло в небо, но тут же быстро вернулось на землю. Она знала, что строить иллюзии — весьма опасное и бесполезное занятие, так что лучше не терять головы.
— В таком случае я не понимаю, зачем ты мне все это говоришь. Он и сам мог бы сказать, — ответила Абигейл с некоторым раздражением.
— О, Вон обязательно скажет. Только, видишь ли, ему хочется, чтобы это произошло… лицом к лицу.
— Я не понимаю, — смущенно произнесла Абигейл и нахмурилась.
Лайла вытащила из стопки бумаг на своем столе тонкий голубой конверт: при ближайшем рассмотрении Абигейл поняла, что перед ней билет на ее имя до Рейкьявика и обратно.
— Что это значит? — спросила она, хотя уже обо всем догадалась.
— Вон попросил заказать для тебя, — объяснила Лайла. — Он подумал, что таким образом тебе будет сложнее отвертеться.
— Отвертеться от чего? Ты что, серьезно думаешь, что я полечу в какой-то там Рейкьявик? Это просто безумие, — запротестовала Абигейл, словно речь шла о полете на Луну. На самом деле ради того, чтобы быть с Воном, она была готова лететь даже на Марс, только вот к чему это приведет? Все определенно будет хуже, чем сейчас, в этом она почти не сомневалась. — Почему я должна облететь половину земного шара, только чтобы увидеть мужчину, от которого порой неделями ни слуху ни духу, а когда он все-таки время от времени пишет, то обычно это какая-то пара строчек? — Строчек, которые она перечитывает вновь и вновь, пока не выучит наизусть.
