— Я Правитель Наленира. Нет ничего, что укрылось бы от меня. Так когда он ушел, Улан? Как долго его нет?
— С той самой ночи… С той ночи, когда ее…
— С той ночи, когда убили Нирати. — Кирон отобрал у Улана ключи, вставил нужный в прорезь замка и повернул. Замок открылся. Правитель вошел в ворота и захлопнул за собой створки. Кинув ключи одной из Керу, он приказал:
— Никто не должен сюда входить. Пусть один отряд оцепит крепость, а второй займется поисками оставленных Киро следов.
— Да, Ваше Высочество.
Кирон направился вверх по спирально закручивающемуся коридору.
— Что, никто ничего не слышал, ничего не видел?
Улан тяжело дышал, едва поспевая за Кироном.
— Нет, Ваше Высочество. Ничего. В последний раз его видели за работой. Иногда он ночует прямо в своей мастерской. Мы звали его, но он не отвечал.
Кирон нахмурился.
— Что вы обнаружили, когда вошли?
— Вошли? Ваше Высочество, мы… — Улан в ужасе посмотрел на Кирона. — Никто… Никто не смеет войти в мастерскую Киро, пока он сам не позовет!
— Что? А если он умер и лежит там, а, Улан?
Старик изумленно приоткрыл рот; его пробрала дрожь, но потом он сказал:
— Нет, Ваше Высочество, Киро не умер. Я бы почувствовал. Он жив. Просто его здесь нет.
— Почему вы раньше мне не сообщили? Почему не послали за мной?
Улан проговорил скрипучим голосом:
— Правитель, вы — владыка Наленира, но он — Киро Антураси. Он и прежде уходил, но всегда возвращался. Я не хотел сердить его. Вам не понять, что такое гнев Киро.
Кирон вошел в мастерскую. Работавшие Антураси на мгновение замерли, уставившись на Правителя. Казалось, они напуганы появлением Правителя, но Кирон решил, что они боятся больше не его, а ярости Киро, когда тот узнает, что в мастерской в его отсутствие побывал посторонний.
Да, верно, но дело не только в этом. Их пугало отсутствие Киро; они были предоставлены самим себе и чувствовали растерянность. Возможно, они боялись его, ненавидели, но Киро уверенно вел их за собой.
Кирон кивнул, наконец сообразив, что надо говорить.
— Я — Правитель Кирон. Вам всем это хорошо известно. До возвращения Киро вы будете во всем подчиняться Улану Антураси. Вы должны уяснить одну очень важную вещь. Киро не рискнул бы оставить вас, если бы не доверял. Вы в ответе за дело Антураси. Не подведите Киро.
Закончив речь, Кирон ухватил Улана за плечо и подтолкнул в сторону личного кабинета Киро. Они миновали голубые занавеси, и Улан неожиданно вырвался, отшвырнув руку Правителя. Он упал на колени и взмолился:
— Простите, Ваше Высочество, что я посмел ударить вас! Убейте меня, если такова ваша воля, но я не могу войти туда!
Кирон подавил желание пнуть Улана. Он сжал кулаки, но потом заставил себя разжать их. Присев на корточки рядом со стариком, он заговорил ровным голосом:
— Улан Антураси, ты слышал, что я сказал им? Теперь за все отвечаешь ты. Такова моя воля. Я не собираюсь убивать тебя. Ты нужен мне. Ты нужен Налениру.
Улан пошевелился. Его трясло мелкой дрожью.
— Вы правда так считаете, Ваше Высочество?
— Да, разумеется. — Голос Улана дрожал, и Кирон мельком подумал, что, возможно, ответственность окажется старику не по силам. — Киро может разговаривать с Келесом и Джоримом на расстоянии. А ты можешь говорить с ним?
— Когда-то мог. Но это было очень давно. Киро запретил мне.
— Ты можешь связаться с ним?
Улан поднял голову. Правитель откинул капюшон, чтобы лучше видеть лицо своего собеседника; оно было пепельно-бледным, на нем застыло тревожное выражение.
— Я так долго этого не делал, Ваше Высочество. Я чувствую, что Киро жив, но он очень далеко…
— Насколько далеко, Улан? В Дезейрионе?
Старик моргнул и уставился себе под ноги.
— Я не знаю, где именно, Ваше Высочество, но он дальше, гораздо дальше!
— Постарайся выяснить это. Постарайся связаться с кем-нибудь из них. Приступай. — Кирон встал и кивнул в сторону внутренних занавесей. — Я должен осмотреть его кабинет. Возможно, он оставил какие-нибудь следы; что-нибудь, что подскажет нам, где его искать.
— Да, Ваше Высочество.
Кирон нерешительно помедлил перед занавесью, сам не зная, отчего, и прошел в кабинет. Комната выглядела почти в точности так, как во время его прошлого посещения, за исключением одной очень важной детали. Карта на стене разительно изменилась. Цепь островов доходила до Ледяных гор на юге; на северо-востоке пролегал Пряный Путь, вычерченный с невероятными подробностями вплоть до Долосана; кроме того, были и другие дороги через Пустоши. И Келес, и Джорим успешно справлялись со своими задачами.
— А я ничего об этом не знал! Ну, Киро, ты и в самом деле подлец!
Мир изменился, и Кирон знал, что должен бы радоваться этому, — ведь новые открытия обеспечат Налениру процветание и главенствующее положение на землях Девяти на протяжении многих поколений. Он мог бы снова объединить Империю и стать могущественнее, чем кто бы то ни было до него. Пируст стал бы его вассалом; весь мир принадлежал бы ему.
Но тут Кирон увидел на карте то, что заставило его кровь заледенеть в жилах. Там, где прежде плескались бескрайние воды Восточного моря, к северу от Ледяных гор, теперь располагался целый континент. По форме он напоминал падающую каплю, словно вытекшую сверху, из устья Золотой реки. Континент был огромен; на его землях с легкостью уместились бы Пять Княжеств и Эрумвирин в придачу.
Кирон смотрел на карту, не в силах отвести взгляд. На его глазах очертания континента изменялись, словно под пером невидимого картографа. Поднимались высокие горы и появлялись реки. Возникали новые города; они росли, исчезали без следа и вновь возрождались. Кирон видел изображения странных существ. На континенте само по себе появилось название. Правитель узнал почерк Киро.
Антурасиксан.
Весь континент целиком был начерчен кровью, медленно стекающей по стене. Кирон подумал, что она вот-вот начнет капать на пол, но струйки темно-красной жидкости, казалось, подчинялись собственным законам.
Как и эта новая земля.
На глазах Кирона капли сливались в буквы, а буквы — в слова. Во рту у него пересохло.
Под изображением континента появилась надпись. Подобные были на многих картах Антураси. Кирон вновь узнал руку Киро. Это было предупреждение, ясное и недвусмысленное. Предупреждение, которым невозможно было пренебречь.
Здесь обитают чудовища.
