города, эллины высадилась на берег и пошли на штурм крепостных стен. Царившая на улицах паника в немалой степени способствовала тому, что две трети города были захвачены довольно быстро. Уцелевшие персы и сохранившие им верность египтяне укрылись в укрепленных городских кварталах под названием «Белые стены» и ожесточенно отбивались. Греки окружили район и стали поджидать Инара. Но даже когда прибыли главные силы восставших, им не удалось штурмом овладеть «Белыми стенами», и пришлось перейти к правильной осаде.
Впоследствии место битвы при Папремисе посетит Геродот. Рассуждая об особенностях строения черепа у египтян и персов, он сделает любопытную запись: «Таковы черепа египтян и персов. Нечто подобное наблюдал я в Папремисе, где вместе с Ахеменом, сыном Дария, истреблены были персы Инаром, ливийским царьком» (III, 12). Но произойдет это нескоро, а пока союзники торжествовали победу. С помощью афинян Инар занял практически весь Египет, и лишь «Белые стены» продолжали оказывать сопротивление.
* * *
Весть о разгроме армии Ахемена повергла Артаксеркса в панику, потому что новых войск у него под рукой не было. Оказавшись в столь сложном положении, царь решил прибегнуть к дипломатии. Он исходил из того, что враг его врага для него друг. Знатный перс Мегабиз отправился в Спарту, раздал большие денежные суммы местным властям и попытался убедить их напасть на Афины. Суть замысла была в том, что как только афиняне узнают об этом, то они уведут свой флот из Египта. Однако у Мегабиза ничего не получилось, поскольку лакедемоняне ответили отказом и деньги оказались потрачены впустую. Посланец ни с чем вернулся к Артаксерксу и узнал, что пока он убеждал спартанских старейшин выступить против афинян, царь собрал новую армию. И на должность командующего назначил Мегабиза. Выбор Артаксеркса был на редкость удачен, поскольку Мегабиз оказался гораздо лучшим полководцем, чем дипломатом.
Новый командующий тщательно проанализировал деятельность предшественника и пришел к выводу о том, что без флота противника победить не удастся. Он отправил приказ правителям Киликии, Кипра и Финикии прислать к нему боевые корабли, а пока собирался флот, начал усиленно обучать и тренировать свое наспех набранное воинство. На все эти дела Мегабиз потратил год, зато, когда выступил в поход, у него под командой было хорошо организованное и обученное войско, а вдоль побережья двигался мощный флот. Численность персидской армии Диодор Сицилийский по привычке определяет в 300 000 человек, а количество кораблей в три сотни, но мы эту цифирь всерьез воспринимать не будем.
А чем все это время занимался Инар со своими союзниками? Да ничем серьезным, поскольку вместо того, чтобы готовиться к отражению нового персидского вторжения, они продолжали топтаться у «Белой стены». И укрепление не взяли, и к войне как следует не подготовились. Расплата за такую бездеятельность наступила быстро.
Инар совершенно не ожидал появления на театре боевых действий новой армии персов, и к тому же в сопровождении большого флота. Потерпев в первой стычке неудачу, он отвел войска от Мемфиса вниз по течению Нила, к острову Просопитида. В этом месте два рукава реки соединяются искусственным каналом, и именно здесь встали лагерем афиняне. То, что происходило дальше, можно охарактеризовать как бои местного значения, поскольку, по информации Фукидида, осада персами острова длилась год и шесть месяцев. Ситуация грозила зайти в тупик, но военные инженеры Мегабиза сумели отвести воду от канала и посадить на мель афинские корабли. Грозные триеры завязли в грязи и стали совершенно бесполезны.
Узнав об этом, Инар бросил союзников на произвол судьбы и пошел на переговоры с персами. Другой руководитель восстания, Амиртей, увел свои войска в низовья Нила, где находились его владения. Это была болотистая местность, там персы не могли ни развернуть конницу, ни использовать флот. Что же касается афинян, то они подожгли свои триеры и приготовились к последней битве, поскольку путь персам на остров был открыт.
О том, что произошло дальше, Фукидид и Диодор Сицилийский приводят совершенно противоположную информацию. Согласно тексту Фукидида, большая часть афинян погибла, и лишь немногие через Ливию добрались до Кирены, а оттуда уплыли в Афины. Диодор же, напротив, пишет о том, что эллины сумели договориться с Мегабизом, беспрепятственно покинули Египет, и по маршруту, указанному Фукидидом, вернулись на родину. В этом сведения историков совпадают.
Но египетская эпопея на этом не окончилась. Уже после того, как афиняне покинули Просопитиду, в восточный рукав Нила, называемый Мендесийским, вошли 50 триер Делосского союза. Находившиеся на кораблях моряки, воины и стратеги понятия не имели о разразившейся катастрофе. Их прислали на смену находившимся в Египте эллинам, и они никак не ожидали, что их земляков здесь уже нет. Поэтому нападение финикийских кораблей со стороны моря, а персидской пехоты – с суши было для афинян и их союзников полной неожиданностью. Лишь немногие триеры сумели ускользнуть из этой ловушки.
Что же касается Инара, то предательство не пошло ему впрок. Он был схвачен, отвезен в Персию и спустя какое-то время умер на кресте. Амиртей засел в болотах Нижнего Египта и продолжал оказывать персам отчаянное сопротивление. Но для Артаксеркса это уже не имело принципиального значения, поскольку вся остальная страна находилась под его властью.
Египетская авантюра афинян закончилась грандиозным провалом. Но что самое интересное, эта неудача ничему не научит афинских граждан. Пройдет не так много времени, и в разгар Пелопоннесской войны они затеют экспедицию на Сицилию. На этот раз масштабы катастрофы далеко превзойдут египетский разгром. И если в 454 г. до н. э. все для Афин обошлось, то прямым следствие сицилийской авантюры станет поражение в войне и ликвидация Делосского союза.
4. Битва при Саламине на Кипре. 450 г. до н. э
В 457 г. до н. э. в Афины возвращается из изгнания Кимон. Согласно Корнелию Непоту, «после пяти лет изгнания он был снова призван на родину» (Cim. 3). Произошло это, прежде всего, потому, что Афины стали терпеть неудачи в борьбе со Спартой и ее союзниками. В битве при Танагре в 457 г. до н. э. афинская армия потерпела поражение от лакедемонян. И пусть оно не имело решающего значения, но для афинских властей прозвучал тревожный звонок и они его услышали. Ситуация для афинян складывалась тревожная: «Они были разбиты на границах
