поединок в электромагнитном спектре. Бойцы Идальго сделали несколько панических ответных выстрелов, но бо́льшая их часть безнадежно ушла в молоко. Дергач – оружие ближнего боя, практически бесполезное в перестрелке, а сгустившиеся над участком 448 тени не дали им шансов сменить оружие на что-то более эффективное. Я видел, как Бадуру выхватил у одного из товарищей рюкзак и начал отчаянно рыться внутри в поисках чего-то…
Вылетевший из ночной тьмы противопехотный заряд снес ему большую часть лица.
Целую секунду Бадуру с вызовом стоял, разглядывая повреждения, выпятив подбородок, будто демонстрируя всем разбитое, залитое кровью месиво над ним как предмет гордости. Затем рухнул, как башня. Женщина с рюкзаком повалилась на него сверху, ее глаза широко распахнулись от шока собственной смерти, казалось, они смотрели прямо на меня.
Лежащая подо мной Мадекве извивалась, словно небольшое землетрясение, в попытке высвободиться она осыпала меня короткими и жестокими приемами рукопашной схватки. Меня спас ее статус стратегического оперативника – это была натренированная техника, а не пришедшая с опытом смертоносная привычка. Изо всех сил перенося ее удары, я опустил голову в грязь, нос к носу с ее лицом.
– Лежи, блядь, – процедил я сквозь зубы.
– Ты – кусок дерьма! – Она попыталась ткнуть мне большим пальцем в глаз, но я отбил ее выпад.
Идальго, моя главная забота, лежал в реголите. Он еще двигался, но, судя по манере движений, осталось ему недолго. Мартина Сакран забилась в угол дверного проема здания, степень ее самообладания вызывала восхищение. Ее пометили как дружескую цель, и я не сомневаюсь, что за все эти годы на улицах она повидала немало перестрелок, но все же… от такого пуленепробиваемым не становишься, а ошибки случаются.
Еще одна сопровождающаяся грохотом вспышка. Неприятности доставлял последний из головорезов Идальго – каким-то образом он добрался до укрытия в расчищенном склоне рядом с одной из куч реголита, достал отвратительного вида распылитель и отстреливался от теней. Я поморщился, нащупал тело Мадекве, нашел пистолет, который засек ранее, и выхватил его. Она заметила движение слишком поздно, чтобы меня остановить, и вместо этого двинула меня коленом в пах. Я промахнулся с блоком, и удар оказался достаточно сильным, чтобы я всерьез его почувствовал. Я зарычал и откатился прочь, выбросил руку и прицелился. Спусковой крючок щелкнул, сухо и бессильно. Закодирован на конкретного пользователя.
«Взломай эту штуку, договорились?»
«Готово».
Игнорируя спазматическую боль в животе и паху ровно настолько, чтобы можно было выстрелить, я прицелился и открыл огонь. По холодному воздуху разнесся глубокий, гортанный гул. Наш последний оставшийся в живых герой дернулся от попадания и отчаянно зашарил стволом по сторонам в поисках источника огня. Я разрядил в него остаток обоймы, жесткие, быстрые выстрелы, похожие на упорный приступ кашля. Последний герой замахал лапами в воздухе, как человек, пытающийся прихлопнуть рой кодовых мух, а затем медленно осел в небольшом облаке поднятой им реголитовой пыли.
Еще несколько выстрелов запоздалыми аплодисментами донеслись из темноты.
– Все кончено! – прохрипел я так громко, как только позволяла пропитывающая внутренности и яйца черная боль. – Мы закончили! Прекратите огонь.
Голоса перекрикивались по-китайски, слишком быстро и с диалектной интонацией, чтобы я смог уловить смысл. Стрельба прекратилась.
Позади сгорбленной в дверном проеме Мартины Сакран на свет появилась еще одна стройная женская фигура.
Постепенная.
* * *
К тому моменту, как я до него добрался, Идальго был уже почти мертв. По реголиту, на котором он лежал, расползлись темные и широкие пятна крови. В тошнотворно-зеленоватом свете Мембраны трудно было сказать наверняка, но, похоже, он получил множественные ранения в грудь и живот. Ранения, выходящие далеко за рамки компетенции любых встроенных систем КСО, которые могли быть (а могли и не быть) у него установлены.
Я присел на корточки рядом с ним.
– Вейл, – прохрипел он, скользнув по мне взглядом угасающих глаз. – Ах ты, сука.
Я наклонил голову в знак признания, а может, и извинения.
– Был только один способ тебя остановить, парень с Флота.
Упоминание Флота, казалось, придало ему сил. По губам Идальго скользнула тонкая улыбка. Голос зазвучал немного сильнее.
– Тебе ни за что не остановить это, оверрайдер. Флот продолжит операцию во что бы то ни стало.
Я покачал головой.
– Не могу представить, с чего бы. Ты проиграл, Мадекве нейтрализована, земное КСО находится за астрономическую единицу от места действия, у него нет ни единой возможности остановить игру. Кто там еще остался? База флота в Уэллсе – это гарнизон, а не форпост спецназа. Экипаж и линейные офицеры – все они принесли присягу защищать Долину от Кратерных тварей и пиратов, а не свергать местное правительство. Потребуется какая-то большая вертикаль подчинения, чтобы провернуть нечто подобное. Так что, скажи мне, кто теперь вызовет бурю?
Он попытался вдохнуть и явно испытал новый приступ боли. Вызывающе оскалил зубы.
– Ты… ты собираешься и ее убить?
– Я не хотел и тебя убивать, Идальго. Просто так вышло.
– А. Теперь я чувствую себя гораздо лучше.
Я не смог сдержать улыбку. Выброшенный после перестрелки адреналин продолжал плескаться в кишках, подергиваться в уголках рта. Я почувствовал, как кто-то подошел ко мне сзади, резко обернулся и увидел Мартину Сакран. Та вскинула руки в поспешном примирительном жесте, понятия не имею, что она увидела на моем лице. Сакран откашлялась.
– Мне кажется, ты… – она запнулась, увидев, чем я занят.
– Дай нам минутку, – мягко попросил я.
– Ах да, Фаррант. – Глубокий стон врезался в горло Идальго, словно топор в ствол дерева. Он свирепо ухмыльнулся нам обоим. – Ее же и нет здесь, да?
Сакран отвела взгляд, возможно смутившись. Я пожал плечами.
– Да, боюсь, что так.
– Должен был понять. Должен был, блядь, догадаться… – Он закашлялся от внезапно вспыхнувшего гнева. Пришлось подождать. Его рука на миллиметр поднялась из грязи, в которой лежала. – Я просто хотел, чтобы все было так, как ты говоришь. Хотел покончить со всем этим дерьмом и вернуться домой. Это жалкая пародия на нормальный мир. Я был здесь… так чертовски долго.
– Да.
Его рука снова дернулась, на этот раз решительнее. Он схватил меня за запястье. В его хватке еще осталась удивительная сила, зато она пропала из голоса.
– Четырнадцать лет, – выдохнул он. – Как ты выжил?
Я снова пожал плечами.
– По дню зараз. Потом они начинают накапливаться.
– Да. – Теперь он дышал тихо. – Пора нам обоим вернуться домой, да?
– Я бы сказал, да.
Его взгляд отклеился от моего лица и устремился вверх. Он словно внезапно потерял к миру интерес.
– Да, думаю, пора… возвращаюсь домой…
Его рука соскользнула с
