Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 155
Напрасно Филипп Орлик, желавший освободить Украину «от ярма московского», возлагал свои надежды на Швецию. Пока жив был Карл XII, Орлик мог, по крайней мере, мечтать о том, что шведский король скоро или нескоро составит коалицию западноевропейских держав и, став во главе такой коалиции, сломит силу гордого своими успехами русского царя. Но Карл XII внезапно погиб от пули ненавистного злодея, и тогда все значение Швеции в глазах Орлика исчезло. И точно, скоро после смерти Карла Швеция, обессилевшая от продолжительных с соседями войн, под конец заключила с Россией в 1721 году в городе Ништадте вечный мир. После того Филиппу Орлику ничего другого не оставалось делать, как навсегда покинуть Швецию, и он ушел из Швеции сперва во Францию, а из Франции удалился в Турцию и поселился в городе Салониках. Теперь он все надежды свои возложил на Турцию, рассчитывая возбудить ее против России. Но расчеты Филиппа Орлика и здесь не оправдались. После окончания великой Северной войны русский царь, принявший с этих пор титул императора, приобрел огромное значение в Западной Европе и сделался полновластным хозяином у себя дома. К запорожским казакам он по-прежнему относился отрицательно и на все их просьбы о принятии в пределы России со всем Кошем отвечал отказом. В Малороссии Петр учредил мая 16-го дня 1722 года так называемую Малороссийскую коллегию, в смысле органа центральной власти, состоявшую из председателя и шести человек чинов штаб-офицеров, и находившуюся в городе Глухове. Тщетно гетман Скоропадский, лично ездивший в новую столицу, хлопотал об отмене Малороссийской коллегии: он вернулся из Петербурга ни с чем и в июле месяце внезапно скончался тотчас по прибытии на родину. После смерти Скоропадсксго киевскому губернатору князю Ивану Юрьевича Трубецкому послан был указ смотреть и проведывать тайно, чтобы у жителей Малороссии не было пересылок с запорожским войском, с Филиппом Орликом и с прочими изменниками. С тем же предписанием послан был указ и командующему войсками на юге генерал-майору графу фон Вейсбаху[869]. Для управления Малороссией назначен был наказной гетман, черниговский полковник Павел Полуботок, избрание же настоящего гетмана отложено было на неопределенное время.
Такое положение дел в Малороссии лишало запорожских казаков всякой надежды на возвращение к своим родным пепелищам, и им оставалось одно – сидеть в днепровском низовье под властью Крыма.
В это время русский император, закончивши продолжительную войну на западе и ставши прочной ногой у Балтийского моря, перенес свое внимание с запада на восток к Каспийскому морю и открыл поход в кавказские владения Персии. Поход этот начат был в половине лета 1722 года и продолжался под личным предводительством императора до сентября месяца того же года. Достигнув города Дербента, Петр сам повернул назад в Астрахань, а вместо себя оставил для продолжения военных действий несколько полков под начальством боевых генералов.
Известие о персидском походе русского императора немедленно дошло до турецкого султана, и султан объявил, что только Порта имеет право претендовать на обладание Персией. Сторону Турции взяла Англия, которая стала подбивать султана объявить войну России. Тогда султан начал выискивать различные поводы для объявления войны русскому императору. Воспользовавшись ходившим в то время слухом о намерении русского самодержавца строить крепости в низовьях Днепра и о данном будто бы им дозволении своим подданным, донцам и калмыкам, грабить татар и запорожцев, султан отправил своего полномочного посла с представлением о том в Петербург.
Тогда русский император, желая собрать вести об истинных намерениях турок и татар, послал полтавскому наказному полковнику Черняку приказ сделать по этому поводу тайные разведки в Крыму и полученные вести доставить в Петербург. По тому приказу полковник Черняк в конце месяца ноября 1722 года отправил в Крым и в Запорожскую Сечь некоего казака Криворученка. Казак Криворученко доехал сперва до Переволочны на Днепре, а оттуда спустился на Кызыкерменский перевоз и застал там кошевого атамана Василия Титаровского[870]: кошевой провожал сечевых казаков, которые должны были сопровождать Капич-пашу, ехавшего через Крым в город Азов на комиссию. Тут Криворученко узнал, что крымская орда еще в октябре месяце, на Покров, собиралась идти на великороссийские и малороссийские города, но, получив приказание от султана воздержаться от похода до возвращения турецкого посла от русского царя, на время свой поход отложила. В своем указе султан объявлял, что если от царя не будет удовлетворения за причиненные в людях и в скоте калмыками и донцами татарам и запорожцам шкоды, а также если не будет указа о снесении городков, которые царь приказал соорудить в низовьях Днепра, то татарам и запорожцам приказано будет идти под великороссийские и малороссийские города.
Получив подлинные о неприятельских замыслах вести, русский император поспешил предупредить о том главных генералов и командиров Киевской и Азовской губерний, а также велел послать указы о том малороссийской генеральной старшине и заодно с тем войску донских казаков[871].
Это было декабря 31-го числа 1722 года, а 28 января 1725 года императора Петра уже не было в живых.
Преемница Петра Екатерина I, вступив на престол, следовала в отношении запорожского войска взглядам своего державного супруга. Апреля 22-го дня 1725 года она отправила азовскому губернатору генерал-майору Григорию Петровичу Чернышеву следующую инструкцию «Об управлении азовскою губерниею» и об обращении с запорожскими казаками:
«Объявить тем, которые будут ездить в Крым, чтобы к запорожцам отнюдь не заезжали, и о том учинить заказ крепкий под жестоким наказанием и отнятием всего того, с чем кто туда дерзнет приехать; а из крымцев, которые в губернию его приезжать будут, дать знать, чтобы они при себе изменников запорожцев и прочих ни с товарами, ни для каких дел в губернию Воронежскую и никуда в великороссийские города також и из той губернии, ни откуда чрез губернию ту на Запорожье с товарами, ни за добычею и ни с чем другим отнюдь не пропускали, чего на заставах приставленным приказать смотреть накрепко под опасением жестокого штрафа. А которые запорожцы будут приходить с повинною или с другими какими письмами или словесными приказами, таких задерживать, а о том писать к генералу князю Голицыну, також рапортовать и подлинные письма присылать в сенат, оставляя с оных у себя списки, а не описався в сенат, с ними, запорожцами, яко с изменниками, никакой письменной пересылки отнюдь не иметь и на их письма не ответствовать, также и той губернии за обывателями смотреть, чтоб у них как с ними, так и с прочими пограничными подозрительных корреспонденций не было; а ежели будут происходить от турок и татар и изменников запорожцев тамощним обывателям всякие обиды, а пойманы не будут, генерал-майору и губернатору о всяких случившихся делах в турецкую область к порубежным пашам и к крымскому хану писать; а ежели из них изменников, запорожцев, в землях императорского величества кто пойманы будут, и тех разыскивать, а что по розыску явится, о том писать в сенат, а о прочей корреспонденции с пограничными поступать по указам из иностранной коллегии»[872].
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 155
