С именем Зиновьева связана одна из самых удивительных и до сих пор до конца не разгаданных загадок XX столетия. Я имею в виду так называемое «письмо Зиновьева», которое буквально взорвало Англию.
В январе 1924 года премьер-министром Великобритании стал Рамсей Макдональд, лидер лейбористов, которые доброжелательно относились к России. Одним из первых шагов нового правительства было признание советской власти де-юре. Советским поверенным в делах в Лондоне стал известный болгарский революционер Христиан Георгиевич Раковский, который в 1917 году приехал в Россию. Он руководил правительством Советской Украины, потом как друг Троцкого потерял свой пост и был переведен на дипломатическую работу.
Британская оппозиция не желала сближения с Россией. Против переговоров с Москвой активно выступал видный деятель Консервативной партии Уинстон Черчилль.
А Москва отчаянно нуждалась в займе. И лейбористы готовы были дать кредиты с тем, чтобы Россия покупала нужное ей оборудование не в Германии, а в Англии. Дело в том, что Россия заказала у немцев шестьсот локомотивов. Английские промышленники были недовольны упущенным контрактом и давили на правительство. Но в Лондоне требовали для начала вернуть долги, сделанные царским правительством и Временным правительством, а также компенсировать иностранным владельцам национализированную после революции собственность.
Англия, как и другие европейские страны, не требовала вернуть сразу все долги, но говорила: все-таки признайте, что вы взяли у нас деньги. Понятно было и требование компенсации тем иностранцам, которых лишили собственности в России. Как может правительство предоставлять новые займы стране, ограбившей его граждан?
Ленин не желал идти на уступки Западу. На пленуме ЦК в секретном постановлении, написанном лично Лениным и посвященном заключению торгового соглашения с Англией, говорилось: «Восточным народам сообщить всем, но только устно через послов, без единой бумажки, что мы надуем Англию».
С Лениным решительно не соглашался нарком по иностранным делам Георгий Васильевич Чичерин.
«Я не хозяйственник, – писал Чичерин Ленину. – Но все хозяйственники говорят, что нам до зарезу, ультра-настоятельно нужна помощь Запада, заем, концессии, экономическое соглашение. А если это так, нужно не расплеваться, а договориться… Вы, несомненно, ошибаетесь, если думаете, что получим заем, если расплюемся с Англией. Заем дают не правительства, а капиталисты, деловые круги. Теперь они видят в нас наилучшее возможное в данных условиях в России правительство. Но если мы будем бить стекла, они шарахнутся прочь от нас».
Февральская революция 1917 года застала Чичерина в Англии. Как и другие Российские социал-демократы, он выступал против войны и требовал заключения мира. В обстановке военного времени такого рода публичные высказывания считались уголовным преступлением. В августе 1917 года англичане его арестовали за пропаганду «пораженческих взглядов» и посадили в тюрьму. Его вытащил оттуда Троцкий.
Неутомимый и добросовестный труженик, идеалист, преданный делу, Чичерин казался товарищам странным. Он мало спал, ложился под утро. Иностранных послов мог пригласить к себе поздно ночью, а то и под утро. Его аскетизм отпугивал. Убежденный холостяк, затворник, он превратил кабинет в келью и перебивался чуть ли не с хлеба на воду.
Чичерин жаловался Троцкому:
«Тяжелое продовольственное положение сильно отразилось на моем здоровье, а квалифицированных помощников у меня чрезвычайно мало, так что я не ручаюсь, что буду в состоянии сделать все, что требовалось бы для выполнения поставленной Вами задачи… Все журналисты сбежали за границу от голода, я же сбежать за границу не могу и потому дошел до крайней слабости и постепенно гасну во славу “системе”».
Рассказу о том, что нарком иностранных дел голодает, Троцкий порядком удивился и перебросил письмо председателю Совнаркома с короткой припиской: «тов. Ленину. Неужели нельзя накормить Чичерина? Или это голодовка против “системы”?»
Время действительно было трудное, однако новая власть заботилась о том, чтобы руководящие кадры не голодали, не мерзли и по возможности ни в чем не испытывали нужды. Так возникла система кремлевских пайков, отмененная только при Горбачеве.
Новую политическую элиту меньше интересовали мировая революция или социалистические преобразования в стране, чем продвижение по службе и получение льгот и привилегий. Чичерин принадлежал к тем немногим, кто не был озабочен устройством своего быта. Сообщение о том, что нарком голодает, расстроило Ленина. 5 мая 1921 года он написал управляющему делами наркомата Павлу Петровичу Горбунову:
«Посылаю вам это секретно и лично. И черкните два слова: нельзя ли обеспечить Чичерина питанием получше? Получает ли он из-за границы “норму”? Как Вы установили эту норму и нельзя ли Чичерину, в виде изъятия, обеспечить этой нормой вполне, на усиленное питание?»
«Я впервые узнал о таком трагическом положении с довольствием тов. Чичерина, – ответил в тот же день вечером Горбунов. – Ни он сам, ни лица, его обслуживающие, ни разу даже не намекнули мне или моим помощникам об этом. Сегодня ему доставлены все продукты для обычного стола, а с завтрашнего дня будут регулярно доставляться молоко, яйца, шоколад, фрукты для компота и прочее. Дано одному товарищу следить, чтобы все было, а на себя я беру ответственность за проверку и недопущение недохватов в будущем».
Переубедить Ленина относительно торгово-экономических отношений с Англией Чичерину так и не удалось. После смерти Ленина переговоры с англичанами пошли успешнее, хотя договариваться было трудно. Писатель Михаил Булгаков 17 апреля 1924 года присутствовал на съезде железнодорожников в Колонном зале Дома Союзов:
«В половине восьмого вечера на съезде появился Зиновьев. Он быстро прошел в круглый зал, с наигранной скромностью справляясь, где раздеться, прошел в комнату президиума, там разделся и поднялся на трибуну. Его встретили аплодисментами. Речь его интересна. Говорит он с шуточками, рассчитанными на вкус этой аудитории.
Говорил он о международном положении, причем ругал Макдональда, а английских банкиров называл торгашами».
Политбюро наотрез отказывалось признавать долги прежнего режима, но поскольку они связывали с Англией особые надежды, то в конце концов все-таки пошли на уступки. Москва и Лондон договорились!
Советское правительство выплачивает компенсацию английским владельцам Российских ценных бумаг, аннулированных революцией, после чего британское правительство подписывает договор с Россией и заключает торговое соглашение. Вернув долги, Москва получает заем под гарантии британского правительства.
8 августа 1924 года торговое соглашение между двумя странами было подписано. Но ратифицировать его не успели. Разразился политический скандал. Джон Росс Кэмпбелл, шотландский коммунист и заместитель редактора газеты «Уокерс Уикли», опубликовал 25 июля «Открытое письмо вооруженным силам». Он призвал армию отказаться воевать, если этого потребует правительство, не стрелять в митингующих рабочих и готовиться к свержению капиталистов.
