раны.
Главы ковенов поклялись мне в верности. Несмотря на то что я не собиралась становиться следующей королевой, все равно оставалась наследницей. Они только что сражались против меня, а теперь признали мое превосходство. Только Криспиан пал, и Второму ковену потребуется новый лидер. У меня уже появилась идея, кому можно поручить эту задачу. Люциан стоял рядом со мной, а остальные одиннадцать лидеров ковенов преклонили колени передо мной. Править этим народом будет непросто, но я очень надеялась, что на этот раз мир продлится долго.
– Мы должны поблагодарить Великую Богиню, – начала я спонтанную речь после того, как все заняли свои места, – за то, что хватило всего одной битвы. – Я встала, одной рукой крепко сжимая пальцы Николая, надеясь больше никогда их не отпускать. Он спас нас, потому что вовремя принес сердце души Селесты. Должно быть, Нексор сказал ему, где оно спрятано. Другого объяснения быть не могло. Оба мужчины были неразрывно связаны со мной и моей судьбой. Я сделала глубокий вдох. – Давайте позаботимся о том, чтобы в будущем Ардял никогда больше не разделился. Не из-за жажды власти отдельных людей. Эта чудесная земля принадлежит всем нам, и мы все в равной степени ответственны за нее. Великая Богиня благословила нас своей магией. Ее дары призваны помочь нам поддерживать, а не бороться друг с другом. Кем бы мы ни были – ведьмами, викканами или стригоями, – я верю, что в будущем мы будем воспринимать себя как единый народ. Чтобы истории, которые расскажем своим детям, стали одной историей. Историей Ардяла. Историей его жителей, а не королев, палатинов или верховных жриц.
Мой взгляд упал на Лупу, которая сидела за одним из длинных столов. Илия обнимал ее, а она плакала. Сестра даже не выглядела смущенной. Кайла сидела рядом с Магнусом, влюбленный взгляд которого не отрывался от стригойки. Алексей держал Люциана за руку, а Элени сидела рядом с Яроном. Ее проклятие снимет будущий король.
И тут Алексей встал и прошел в центр зала. Он остановился прямо перед моим столом и поднял свой бокал.
– Давайте выпьем за львицу Ардяла, которая пришла в образе ягненка и освободила всех нас. – Раздались одобрительные возгласы, когда стригой опустился передо мной на колени. – Я же тебе обещал, – сказал он, обращаясь только ко мне.
Он правда обещал. В подземелье, после того как Селеста устроила ему порку. Покачав головой, я обогнула стол.
– Ты последний, кто должен преклонять передо мной колени. – Я протянула ему руку, и он встал на ноги.
– Хотел бы я, чтобы Кирилл тоже сидел здесь и видел тебя. – Он коснулся диадемы, которую я снова надела.
– Но он и так здесь, – мягко сказала я, положив руку ему на грудь, – Здесь и здесь. – Другой рукой я дотронулась до собственной груди. – И всегда тут будет.
– Да. Думаю, в этом ты права. – Стригой поцеловал меня в лоб, кивнул брату и вернулся к Люциану.
Мы многое потеряли, но и многое приобрели. Отныне нам предстояло позаботиться о том, чтобы эти жертвы не оказались напрасными.
Была уже ночь, когда я наконец поплелась в свою комнату. Габриэлла и Селия вместе с Невеном вернулись к детям в крепость Лазарей. Мы с Николаем собирались как можно скорее отправиться следом. Однако сначала мне необходимо поспать.
Сильные руки подхватили меня. Николай отнес меня в купальню, где нас уже ждал наполненный бассейн. Ловкими движениями он раздел нас обоих, и я не сопротивлялась. У меня вырвался стон облегчения, когда тело скользнуло в горячую воду. Каждая мышца ныла.
– Устала? – спросил Николай и поцеловал меня в шею.
– Немного. – Я потерлась об него спиной, и он положил руку мне на живот, чтобы крепче прижать к себе.
– Столько времени прошло. – Стригой слегка прикусил мочку моего уха. – Но я помню каждую секунду.
– А я нет, – хрипло ответила я, когда его руки обхватили мою грудь, нежно сжимая ее. Мне хотелось целовать его, хотелось заняться с ним любовью, но сначала я должна узнать одну вещь – обо всем остальном можно поговорить позже.
– Как ты узнал, где спрятано сердце души Селесты?
Николай мгновение помолчал, поцеловал меня в плечо и только потом произнес:
– Мне рассказал Нексор. Думаю, он всегда знал, что ты его снова убьешь. Помимо страсти к тебе, я чувствовал его страх, а еще – облегчение. Он очень долго сражался за тебя и устал. Возможно, спустя столько времени он также понял, что борьба была напрасной. Что он тебя потерял. – По моей щеке скатилась слеза, и Николай стер ее поцелуем. – Он сказал мне, где находится тайник, чтобы ты была в безопасности, и я всегда буду благодарен ему за это. Но я не знал, справлюсь ли, и не хотел, чтобы ты потеряла еще кого-то, кого любишь. Подумал, будет лучше, если ты возненавидишь меня.
Как будто я когда-нибудь могла это сделать. Взяв его за руку, я оставила на ней поцелуй.
– А теперь можешь освежить мою память, – шепнула я.
И он это сделал. Всю оставшуюся ночь.
Эпилог
Замок Карайман несколько недель спустя
Николай уложил меня на ложе из зеленого мха. Последние несколько недель выдались изнурительными. Все пришлось перестраивать заново. Три народа заключили новый пакт. Мы восстановили мир у туманной завесы, успокоили людей и уничтожили призрачных ведьмаков. Ониксовой крепости больше не существовало. Это оказалось самым страшным. Семиконечная звезда исцелилась, и у меня хватило сил, чтобы уничтожить потерянные души призрачных ведьмаков и разрушить замок. Я сделала это, потому что так было нужно. А рядом с Николаем я смогу пережить самое прекрасное и самое ужасное. Лупу единогласно избрали верховной жрицей виккан, а Совет ведьм настоял на моей коронации.
Сегодня мы, казалось, впервые остались наедине после победы. По крайней мере при дневном свете. Ночи всегда принадлежали нам двоим. На мне было светло-зеленое платье, которое Николай сейчас медленно расстегивал. Платье было бальным, но мы улизнули, пока в замке шумно праздновали заключение Третьего пакта.
– Сначала я считал его монстром, – мягко произнес Николай, покрывая поцелуями мой лоб, веки, а затем и рот. – Но Нексор им не был. Он просто был мужчиной, который слишком сильно любил. Любил девушку, которую спас от стригоев, женщину, которой она стала, королеву и монстра тоже, в которого она затем превратилась. – Большим пальцем Николай погладил мою нижнюю губу. – Ты принадлежала ему в жизни Эстеры, и я никогда больше не буду винить его за то, что
