class="p1">После этой эмоциональной тирады он рухнул носом вниз, едва ли не в костер, но был успешно подхвачен второкурсником. На бритом затылке нового Ахметки вызрела шишка величиной едва ли не с гусиное яйцо.
– Готов, вырублен бейсбольной битой по макушке, – задумчиво предположил Барлога, принимая позу доктора Быкова, с трудом удерживаясь от того, чтобы еще и картавить для полноты образа. – Любому человеку башку бы проломило, а этот живой. Папаха спасла?
– Видать, оно так, – кивнул старый казак, и голос его построжел. – А вы-то чего спервоначалу рты раззявили? Нешто мог ихний шайтан в божий храм зайти? Да что еще и кагор освященный пить? В единый миг пеплом сгорел бы…
Гости из будущего повесили носы.
– Ладно, от хлопчики-то не местные. Христу-богу не молятся, законов православных не ведают. Но от ты-то, Танюшка! Тебе-то что глаза застило?
– А чет и вправду призадумалась, за кого из них замуж идтить…
У деда Ерошки отвисла седая борода.
– Вроде как офицерик побогаче да познатнее будет. Однако же татарин на лицо краше. Но Василий русский человек, рожден в вере православной. Да, ежели подумать, так и Заурбека крестить можно. Но тот хоть мир покажет, Санкт-Петербург, Москву да другие города русские. А энтот зато шашлык жарить обучен, на Кавказе оне все таковое умеют. Хотя так-то чо это я, за-ради шашлыка замуж выходить? Дак я ж еще Париж не видала, от уж наши девки обзавидуются… Вот и замерла в думках. А чего такого-то, дедушка?
– Да как же чего, внученька? – разомлел старик. – Неужто и впрямь чего порешила? Счастье-то какое…
– Она вас троллит, – первым прозрел все тот же Барлога, нервно поправляя на голове офицерскую фуражку. – Причем и нас тоже, самым бесстыжим образом!
– Я даже поверил на секундочку, – подтвердил его товарищ. – Некрасиво, гражданочка!
Татьяна прыснула в кулак и показала всем язык. Никто не смог удержаться от улыбки в ответ. Сердиться на нее долго и всерьез было не просто невозможно, но, пожалуй, даже опасно. Казачки – они гордые, независимые, не каждый такую рядом удержит, только по великой любви. И то дай вам бог терпения!
Ахметка пришел в себя только после того, как его же кунаки окунули маленького шайтана головой в ледяную горную речку. После чего его под руки сопроводили к костру, где он смог согреться, переодевшись в свою потертую черкеску, бешмет и высокую папаху.
Большущую голую ящерицу пострадавший грозно потребовал зажарить прямо тут, но остальные не разделяли подобной кровожадности. Хотя если б им так досталось по башке, если б их вырубили и раздели, то знаете ли… Легко судить со стороны.
– Какая фся нехорошая гадина, э? Я фам хлеб нес, фижу костер, думаю, как кунаки рады пудут, а тут бац сзади и только зфезды брызнули фо фсе стороны! – шумно возмущался маленький шайтан. – Нет, уфажаемый дедушка, фино не мое, это же кагор церкофный, нам шайтанам такое пить нельзя. Да и… – он принюхался, смешно дергая кривым носом. – Ядом отрафлено. Никому нельзя!
– Полная экспертиза, – развел руками Барлога. – Слов нет.
– Софсем нет слоф?
– Он имел в виду, что приличных нет, сплошной мат на языке, – пояснил Заур, засучивая рукава. – И да, я поддерживаю друга Васю. По-моему, кто-то там из другой галактики окончательно нюх потерял и борзеет уже не по-детски! Долго мы будем это терпеть?!
– Ну дык, что ж, татарин, пора бы и нам кой-кому пятак свинячий на затылок поворотить. Что скажете, конвойцы?
Все, включая даже пришибленного горного шайтана, дружно сдвинули брови и кивнули.
…Верховная сидела на полу, обняв колени лапками и уткнувшись носом в угол. Сестры пытались как-то ее отвлечь разговорами о погоде, о последних трендах моды самцов и самок, даже предлагали остатки холодца и немного церковного кагора. Естественно, без всякого яда.
Смена власти у нунгалиан происходила иначе, все через демократические выборы, никаких мятежей или бунтов. Тем более на межгалактическом корабле, где дисциплина была хоть и традиционно хромающая на обе ноги, но наказание за любой проступок – по всей строгости военного времени. А то, что происходило в этой экспедиции, нельзя было назвать нечем иным, как именно войной на уничтожение…
– За что они так с нами? – тихо шептала Госпожа, не уверенная даже в том, что сама себя слышит. – Разве мы враги этим высокомерным самцам? Какое плохое зло мы им причинили? Убиваем только по необходимости, забираем лишь то, что им не нужно. Мы не виноваты в том, что их примитивные технологии не способны к обработке нефтяных и газовых месторождений. Они нужнее нам. И мы не так часто навещаем землю, не более двух-трех раз в столетие. Нам хватает капсул, варвары даже не замечают пропажи хоть чего-то. Но они все равно не успокаиваются, им всего мало, они не хотят делиться, они убеждены, что эта планета должна принадлежать только им! Непостижимый эгоизм…
Низшие вполголоса переговаривались между собой о том, что в таком состоянии они Госпожу видят впервые. На самом деле проблема была куда серьезнее, чем могло бы показаться на первый взгляд. Нунгалиане практически никогда не теряли сестер.
Смертность в экспедициях всегда была максимально низкой, на уровне статистической погрешности. А тут меньше чем за неделю столько членок экипажа не вернулось с задания. Их тела даже не могли быть должным образом утилизированы, хотя бы на уровне консервов. Согласитесь, тут есть о чем задуматься.
– Я многое могу понять, – продолжала вслух жаловаться Верховная, хотя кому и зачем не понимала даже она сама. – Могу понять и принять гибель одной сестры. Ну двух. Но трех-четырех-пятерых-шестерых… и эти дикари не останавливаются! Самцы вознамерились вырезать и уничтожить весь наш экспедиционный корпус, от последней членки экипажа до первой лейтенантки или даже бортовой инженерки! А что будет, когда я останусь одна? Мне тоже выбьют мозг примитивным дульнозарядным оружием, работающим на силе пороховых газов? Это не слишком жестоко по отношению к представителям высшей расы?! Это… это… это уже буквально… бесчеловечно в конце концов!
Сестры гадали, чем это дело закончится. Нет, факт того, что ничем хорошим, признавали уже все. Когда Верховная впадает в такую депрессию, то вряд ли она сможет принимать адекватные решения.
Возможно, ей стоит передать временное руководство первой капитанше из Высших или хотя бы первой штурманке. Такое разрешалось уставом межпланетных кораблей. Но в любом случае на это должен быть поступить прямой приказ и внесена соответствующая запись в судовой журнал. До этого терпеть молча, с советами не лезть, на «зайка моя» не нарываться…
Неожиданно бормотание из каюты Госпожи стихло. Она
