«Разве она не должна тебя понять, Майкл? Когда любишь, всё поймёшь. И с чего ты взял, что ты был не прав? Корделия взрослая сильная женщина, она опытна, думаешь, ей так трудно изобразить страдания? Она вполне могла развлекаться и с Астаротом, и с тобой. Твоя ревность вполне обоснована. Сам подумай, ты даже на меня не ведёшься, хотя прошло столько времени, потому что любишь Делию. А она уже во всю надрачивает ему. Тем более, если она, как выяснилось, бессмертна, чего ей бояться? Она должна бороться изо всех сил, а в итоге пытается усидеть на двух стульях».
Джонсон делала это профессионально, каждый день твердила одно и то же, а один раз даже получила смачную пощёчину, назвав Корделию шалавой. Однако ей удалось убедить мужчину, чтобы он помолчал ещё немного, мол, пусть всё осознает, помучается, потом как шёлковая будет. И вот, когда Майкл решил, что уже достаточно, что он изголодался, как тварь, что готов преклониться перед своей Верховной, она замолчала. Хорошо зная свою малышку, Лэнгдон понял, что это ответный шаг, что Делия всерьёз обиделась, настрадавшись, и не стал давить. Выждал ещё какое-то время и решил, что через пару ночей докричится до неё, сорвёт глотку, но докричится. «Я обязательно изменюсь, ангелочек, вот увидишь», — говорил блондин, смотрясь в зеркало.
— Я пойду к ней сегодня. И, ради всего святого, не смей открывать рот, иначе я никогда больше к тебе не приду.
Разве когда любят, ведутся на речи со стороны? Нет. Он наконец-то прислушался к своему сердцу, которое высыхало без неё.
* * *
— Птенчик, что делаешь? — Астарот открыл дверь в библиотеку и увидел самое милейшее создание — спящую Делию. Сопит на диванчике, книга рядом обложкой вверх, накрывает её руку. Демон подошёл к ней и невесомо провёл костяшками по скуле. Благо, они уже не так выпирают. Такая спокойная. Она могла бы быть такой всегда, если бы он не заставил её коротать вечность в Аду. Красноглазый тряхнул головой: нечего о таком думать, он в состоянии обеспечить ей комфортное существование. Мужчина присел на корточки подле её лица. Он осторожно огладил её плечи, слегка толкая. — Делия. Делия, котёнок, проснись.
Через пару минут более настойчивых попыток ведьма открыла глаза. Увидев рядом с собой демона, она резко подскочила.
— Я уснула, да? Что-то нужно? — спросонья спросила девушка, садясь и кутаясь в плед. После двухчасового сна было прохладно, но библиотека стала её любимым местом, здесь было очень тихо и спокойно, потому что Астарот переместил полигон так, чтобы именно в хранилище книг его армии не было слышно. Ведьма частенько вырубалась тут.
— Пойдём к тебе в покои, — мягко улыбнулся демон. Она всполошилась.
— Что, опять? Я же только вчера это делала, Астарот. Давай хотя бы завтра, ну пожалуйста, — даже вспоминать об этом было противно. Дожидаться, пока он кончит ей в ладошку, было невыносимо.
— Тише, милая, я не об этом. Мне не стоило заставлять тебя делать это два раза, прости.
— Ты же знаешь, что я терпеть не могу твои извинения, прекрати, — выплюнула ведьма, злая и обиженная.
— Чизкейк с вишней будет лучше? — как всегда, дьявольски спокоен, переводит всё в шутку.
— И капучино. Сваренный лично тобой, — строго отвечает Делия. Кофе он, почему-то, в разы делал лучше служанок.
— Я тебя услышал, птенчик, — ох, она терпеть не могла, когда он так её называл. Это даже хуже одуванчика, — Пойдём. У меня для тебя сюрприз.
— В этот раз ты не задобришь меня лилиями, — усмехнулась Корделия. Она училась язвить, училась просто шутить и тоже искала к нему ключики. Психика не может находиться в постоянном напряжении и начинает подстраиваться.
— Хорошо, я принесу розы. Ну хватит, вставай, ты очень обрадуешься.
— Даже не представляю, что могло бы порадовать меня в такой обстановке, — с вселенской печалью выдыхает Делия и идёт за демоном.
Пару минут тишины, и они оказываются у закрытой двери в комнату. Астарот поворачивается к ней.
— У тебя два часа, милая. Надеюсь, что это сделает тебя счастливее, — мужчина испаряется.
Верховная с опаской смотрит на дверь. Что там может быть? Может, он решил заманить её и устроить пытки? Да нет, с чего бы, у них сейчас всё ровно, а если они и ссорятся, так он и сам справляется, устраивая ей экскурсии по не самым лучшим местам Ада. Девушка решается и медленно открывает дверь. То, кого она видит, заставляет её сердце забиться в тысячу раз быстрее, глаза заплакать, а рот открыться в немом шоке. Гостья подходит к ней, фантастически медленно, будто сама не веря, что видит Верховную, и молча накрепко сжимает в объятиях.
— Корделия, — с упоением выдыхает кудряшка, чуть отстранившись.
— Боже, если бы ты только представить могла, как я рада тебя видеть, дорогая, — улыбается Верховная, даже не пытаясь вытереть солёные щёки. — Здесь опасно, Мисти, — не может не позаботиться.
— Поверь, мисс Корделия, ещё как могу представить, мы все по тебе ужасно скучаем. А что до опасности — Астарот долго не позволял мне к тебе прийти, говорил, что это может только больше расстроить тебя, раздразнить и огорчить в последствии. Отчасти я с ним согласна, но я всё ещё невероятно благодарна судьбе за то, что вижу тебя живую.
— Чушь собачья, я всегда только за увидеть своих девочек, — она не выдерживает и вновь кидается на голубоглазую с такими нужными ей самой объятиями, вдыхает с тоской и страстью запах поверхности и искренне улыбается. — Милая, я надеюсь, в шабаше всё хорошо? Как ты? Как девочки, как Майкл? А Миртл? С ней ведь всё нормально, она не болеет? — Делия просто не могла остановиться, всё это казалось сном, и она хваталась за любую возможность узнать как можно больше.
Они сели на кровати друг напротив друга, по-турецки скрестив ноги. Делия едва подавила повторить все вопросы и накинуть новые.
— Подожди, Делия. Я всё расскажу через пару минут. У меня есть кое-что для тебя — она достаёт из накинутой через плечо сумки болотного цвета большой конверт и протягивает ей. Ведьма с интересом берёт белый квадрат и аккуратно отрывает полосу сверху, чтобы открыть. Мисти надеется, что это её успокоит, согреет.
— О, Мисти, это так мило, — Верховная рассматривает каждую фотографию, кучу которых высыпала на постель. Девочки, Миртл отдельно, Миртл с Николя, что вызывает улыбку, Эйден, все-все, кто стал так дорог. Кроме Майкла. Кудряшка ответила, что его не было в шабаше в день, когда были сделаны фото, а его телефон был выключен. То, каким беспокойным было
