Мой мир!
Папа и ректор долго глядели друг на друга, уронив челюсти. Филандр очнулся первым.
— Теперь я понимаю, почему ты так решительно отказывалась меня бояться, хотя «я же ре-е-ектор!» — он постарался точно передать мою интонацию при нашем разговоре о неправильности распределения «дохляков» на физкультуре, даже руками развёл, как я тогда. — Неудивительно, учитывая, что я настолько похож на того, кому ты веришь, «как собственной маме».
— Обалдеть! — папа только и мог, что глазами хлопать. — Перекрасить тебе волосы — и нас никто не различит!
— Почему это — сразу мне? — усмехнулся ректор.
— Я старше, — ухмыльнулся отец.
— Зато я буду твоим ректором, когда станешь здесь обучаться, — не менее ехидно усмехнулся Филандр.
— Обучаться?
— А ты собираешься так и оставаться необученным магом? Учитывая твою силу, — ректора уже ввели в курс дела, — это может быть просто опасно. В этом году уже поздно, а со следующего — добро пожаловать. Эндрю, кстати, тоже ждём. Ещё необученные маги у вас есть?
— Не знаю, — отец окончательно растерялся. — Я и про себя-то только что узнал, и до конца ещё не поверил, если честно.
— Это другой мир, — один из старших перевёртышей, тот, что объяснял про странности портала, положил новообретённому родственнику руку на плечо. — Ты привыкнешь. И поверь — ты очень сильный маг, нам это отлично видно. И ты научишься это определять, обещаю.
— Ничего, всех проверим, всех обучим, — расплылся в улыбке ректор. — Добро пожаловать в семью. А сейчас — прошу прощения, мне еще расписание переделывать. Второй раз за три дня теряю преподавателей, кошмар. Придётся рекрутировать кого-нибудь из родственников с подходящей магией. До встречи, — и голограмма ректора исчезла. Сеанс связи был окончен.
Какое-то время все сидели молча, а потом раздался голос жены Ливитта:
— Обед скоро. Может, расположимся на улице, все вместе?
Народ зашевелился, начал разбегаться. Когда мы вышли во двор, то обнаружили там кучу столов, уставленных разнообразными блюдами — и когда только успели? Может, заранее приготовили и в стазисе держали? Мы уже собрались рассаживаться, когда кто-то удивлённо протянул:
— Данита мчится. Неужели новое предсказание?
— Но кому? — удивился ещё кто-то. — Вроде бы, здесь нет никого из недавно перерождённых.
— Вот сейчас и спросим, чего гадать? — высказал кто-то третий здравую мысль.
Прошло еще немного времени, и даже я, со своим человеческим зрением, заметила мчащуюся к нам на полной скорости огромную рысь. Миг — и она уже на газоне перед замком, на котором расставлены столы. Ещё один — и перед нами уже знакомая мне рыжеволосая девушка, стройная и красивая, но очень взволнованная, оглядывающая всех, словно ища кого-то.
— Данита, у тебя новое предсказание? — спросил Шандерон. Девушка кивнул. — Кому?
— Мне, — выдохнула он. — Я получила предсказание для себя. Мой истинный скоро вернётся ко мне, а здесь находится посланник иного мира, что проведёт меня к нему.
— Нужно отыскать Эндрю, — заволновалась я, помня историю Даниты. — Рик, ты знаешь, где живёт Броука?
— Не надо, — покачал головой мой дракон, внимательно глядя куда-то поверх моей головы.
Проследив за его взглядом, я обнаружила Дэна. Он смотрел на Даниту так, словно увидел… даже слов не подберу. Словно чудо какое-то. Восторг и неверие читались на его лице. Оглянувшись на Даниту, я увидела её пристальный взгляд, направленный на Дэна, она всматривалась в его лицо, словно пытаясь там разглядеть что-то, ведомое ей одной.
Так смотрят друг на друга встретившиеся половинки.
Я содрогнулась. Неужели Дэн — её половинка? А как же Эвита? Εго половинка, которую он обрёл спустя тысячу лет после того, как потерял? Смысл его жизни, та, которую он носит на руках, которая подарила ему сына и дочь — а ведь у гаргулий дети рождаются только от половинок.
Я в растерянности перевела взгляд на дедулю, и тут его губы шевельнулись, и он, словно не веря своим глазам, выдохнул:
— Мама?!
ЭПИЛОГ. ВЫПУСКНОЙ
Какое-то время спустя
— Выпускница Γабриель, — послышалось от секретаря, и я, под аплодисменты родственников и сокурсников, вышла на сцену, чтобы получить из рук ректора честно заработанный диплом магической академии.
И нет, я не защитник. Я теперь водник, могу дожди в засуху вызывать, могу реки поворачивать, могу облить водой того, кто дразнит меня бабулей. Я всё могу, потому что я тėперь дипломированный маг с самой настоящей магией, проснувшейся у меня после перерождения. Потому что, как оказалось, абсолютно все перевёртыши — маги, и местные, и земные.
Просто, в отличие от имперских перевёртышей, у нас магия просыпалась лишь в момент перерождения — издержки рождения в немагическом мире. Была она разной, у одних сильнее, у других слабее, кому как везло, но лишь у самых сильных магия могла хоть как-то проявить себя на Земле, и мы называли это даром, не зная всей правды.
Но стоило пантерам перейти в этот мир, как магия просто рвалась наружу, демонстрируя себя во всей красе. И пришлось взрослым перевёртышам садиться за парту рядом с молодёжью и учиться управлять своей магией уже не интуитивно и в сотую долю способностей, а на полную катушку.
С того момента, как дядя Эндрю создал межмировой портал, прошло двадцать четыре года, и большинство земных перевёртышей уже отучились в академии, так что, сейчас нас здесь — по пальцам сосчитать, а поначалу было время, когда количество бессмертных студентов в академии доходило до сотни. Пришлось даже устанавливать некую очерёдность, чтобы не отнимать места у местных студентов, да и на Земле у многих оставались дела, нельзя же было уйти всем, одновременно, сразу на несколько лет.
И что любопытно — при возвращении на Землю магия уже никуда не девалась. Раз найдя путь наружу и подчинившись своему носителю, она оставалась с ним навсегда и где угодно.
Сейчас в имперской академии из земных бессмертных учатся лишь четверо — я, мой старший брат Кевин, боевик, который переродился годом позже меня и сейчас перешёл на пятый курс, моя двоюродная сестра по отцу Эмилия — на четвёртом, её магия — земля, и закончившая первый курс Χизер — она защитник. Настоящий, а не как мы с Кевином, ведь дар зеркальщика никуда от нас не делся.
И с прошлого же года в академию вернулся синеволосый дракон — Килиан вновь здесь преподаёт, хотя ушёл из академии, как только встретил свою половинку, не желая разлучаться с ней ни на секунду, какое уж тут преподавание. Но теперь вернулся, чтобы быть рядом с женой, вести у неё спецкурс, ну а заодно и остальных студентов учить. Мы с ней — единственные из бессмертных учились здесь под своими настоящими именами, не носили личину и жили не в общежитии, а в апартаментах своих мужей, а вот Кевину, Эмили, двум местным перевёртышам и одной драконице, а так же их нянькам, приходится носить артефакты, меняющие внешность, и притворяться простыми смертными.
